Вересковое сердце - Рииттая

А ещё… Ну, всё, вроде бы. Айке сложно понравиться.

– Цыц! – властно сказала ведунья. – Думай о работе. Или о своём парнише, что через три дня станет тебе мужем, так и быть. Даже если я прикажу тебе не думать о нём, ты же всё равно продолжишь.

Орис задумчиво прикусила губу.

– Знаешь, я даже о нём сейчас не могу думать. Паучиха… – Орис словила недовольный предупреждающий взгляд бабушки, но упорно продолжила: – Она была у Магрит. Сунула мне жёлтый тюльпан, сказав, что знак предательства подойдёт для моего букета, – Орис фыркнула и коротко глянула на бабушку, ища поддержку. Та сидела за своим столом, в руках её был пучок трав, который она как раз обвязывала ниткой, но вдруг остановилась. Сейчас Айка устремила взгляд в пустоту, и глубокая морщина пролегла между её бровей.

– Так и сказала, да? – пробормотала она задумчиво, а затем встряхнулась, возвращаясь к работе. – Ууу, ведьма! Лишь бы настроение испортить молодой невесте.

Но Орис не понравилось, как Айка нахмурилась. Бабушка вмиг стала грустной и мрачной. Девушка с подозрением посмотрела на ведунью, и поняв, что от той успокаивающих слов не дождёшься, решила успокоить себя сама:

– Ну ведь вряд ли Дарет собирается меня предать. Измена? До сих пор не замечала в нём такой тяги, так с чего бы вдруг теперь он так поступил? Я тоже не собираюсь никого предавать. А Паучиха просто не в себе, – размерено говорила Орис. Подняв глаза, она поняла, что бабушка её и не слушала, явно углубившись в свои мысли. На миг Орис показалось, что глаза старой ведуньи полны слёз, но она быстро отмела эту мысль: Айка не из тех, кто способен плакать. Нет, скорее всего, бабушка мрачна, потому что недовольна тем, как Орис раскуксилась из-за слов Майрис. Девушка вздохнула. Ну да, дождёшься от любимой бабули семейной поддержки, конечно! Айка из тех, кто добивает упавших, не тратя зря время и силы на то, чтобы помочь им подняться.

Почему вообще слова какой-то сумасшедшей отшельницы так сильно на неё повлияли? Орис ощущала неприятный холодок в животе. Предчувствие? Нет, ерунда. Просто её всю жизнь пугали Паучихой. Дело в этом. Да ещё и Дарет был каким-то странным, что не добавляло спокойствия. Неужели всё ещё дуется из-за их ссоры? Хотя, о чём речь, у него же тоже свадьба на носу, конечно, он несколько взъерошен!

Ну что она за глупая паникёрша?

Окончательно успокоив себя, Орис начала тихонько напевать, продолжая собирать пучки трав. Работа ладилась, и уже вскоре она разобрала свою часть заготовок. Перед ней ровной горкой лежали травы, разделённые на совершенно одинаковые снопики, и перевязанные ниткой строго в определённом месте. Орис довольно улыбнулась. Всё должно быть сделано аккуратно – иначе зачем вообще браться за дело? Она взглянула на бабушку. Несмотря на то, что Айка находилась глубоко в своих мыслях, её руки справлялись с работой прекрасно и без участия сознания. Она тоже почти закончила. Орис вскочила с табурета и потянулась, слушая, как хрустит позвоночник. Да, стоило лучше следить за спиной во время долгого сидения, чтобы не стать с годами сгорбленной, как Айка.

Ей вспомнилась ровная спина Майрис, как у королевы с ещё одной картинки из книги сказок. Орис одёрнула себя.

– Я закончила. Пойду развешу, – сказала она. Бабушка подняла на неё непривычно рассеянный взгляд и вдруг спросила:

– Ты бывала в шахте в последние дни?

Орис замерла, судорожно вцепившись в пучок трав, как в спасительную соломинку.

– С чего бы вдруг? – голос её звучал небрежно, и почему-то Орис казалось, что слышит она себя будто со стороны. Все силы её были сосредоточены на том, чтобы не отвести взгляда от проницательных глаз Айки.

– И почему этот колдун Бо вдруг сорвался с места и покинул деревню ты тоже не знаешь? – уточнила она. Орис нервно облизнула губы и неопределённо пожала плечами.

– С какой стати мне интересоваться им, бабушка? Он приходит, когда хочет, и так же исчезает.

Два взгляда, безмятежный и прожигающий, столкнулись. Орис почувствовала, что по спине её стекает холодный пот. Врать Айке было сложно, почти невозможно. Она почувствовала зарождающую панику. Сейчас она не сомневалась, что бабушка вмиг её раскусит. Что тогда делать? Падать на колени и молить о пощаде, клясться, что она сделала это ради деревни, а не сказала, потому что не хотела тревожить старую ведунью? Это будет слишком жалкое зрелище, Айка скорее ещё больше разозлится. Всё отрицать? Отрицать до последнего, хоть и, вещие духи, Айка видит ложь насквозь!

Но духи смилостивились над Орис. Не отводя взора, Айка медленно кивнула и вдруг расслабилась, вздохнула и отвернулась к своим травам.

– Можешь идти отдыхать. Я развешу сама.

Орис посмотрела на неё с недоверием, и ведунья, не выдержав, тихонько рассмеялась.

– Я же не совсем злыдня! Помогла чуток и будет. Беги, развлекайся. Скоро быть тебе гордой женой, тогда будет не до подружек – повеселись с ними как следует в эти деньки!

Наступившее облегчение от осознания того, что Айка не намерена продолжать расспросы, заставило Орис почувствовать себя вымотанной. Но всё же радость была куда сильнее любой усталости. Она звонко рассмеялась и кинулась бабушке на шею, щебеча слова благодарности. Всё шло просто отлично. Пожелав Айке хорошего дня, Орис выпорхнула из её дома и покинула тенистый закуток, вновь подставив лицо ласковому солнцу. Она вдохнула воздух полной грудью и улыбнулась. До вечера было ещё полно времени, а значит, можно было заняться приятными вещами. Ещё вчера она пообещала, что с наступлением темноты зайдёт к Таллис, но было ещё слишком рано, к тому же вряд ли её подружка была дома в такой час. Скорее всего, Таллис ушла вместе с остальными охотниками. Орис увидела, как в деревянные ворота деревни входит утренняя группа, а Таллис обычно отправлялась с дневной.

Зато домой вернулся брат, довольный, как сытый кот. Орис радостно поприветствовала его, когда он подошёл.

– Хороший улов? – спросила она лукаво. Марбл всем своим видом показывал, что очень ждёт этот вопрос, и с готовностью начал вещать:

– Я сам лично забил вот такого кабана! Секач! Можешь глянуть, его потащили к мяснику на заготовки. Я думаю, дорогая сестрица, его сготовят на твою свадьбу.

Орис засмеялась.

– Устал?

– Не то слово.

Марбл и правда выглядел уставшим, но очень счастливым. Вместе они направились домой, болтая ни о чём. Вернее, Марбл всё больше болтал, а Орис смеялась над его шуточками и неправдоподобными подробностями, которые о явно придумывал на ходу. Любил он выделываться.

За обедом она вновь выслушала рассказ про кабана, уже с новыми деталями. Отец слушал с очень довольным видом, по матери же сложно было понять, что она думает. Улыбка на её лице была ненастоящей, впрочем, её вообще мало волновали разговоры об охоте.

Когда брат вдоволь расписал свою охоту, началась очередь отца. Орис слушала вполуха. В последнее время отец всё повторял, потирая руки, что деревенский староста совсем сдаёт, что торговцы платят за соль жалкие копейки, и деревня не может закупить у них же нужные товары. С тех пор, как жила с драгоценными аметистами исчерпалась, пояса пришлось затянуть. А тут ещё и благодетель господин Бо решил свернуть свои исследования шахты и внезапно сбежал. Денег всё меньше, на дорогах разбойники, а из соседних деревень приходили весточки, что эти гады уже врываются в поселения. К счастью, их деревню пока миновала эта участь, но грабежи на дорогах происходили совсем рядом. Нужна твёрдая рука, чтобы с этим разобраться – отец, конечно, имел в виду свою руку. Особую остринку этой истории придавало то, что староста был отцом Дарета, и, как будущие сваты, они не должны были ссориться. Орис надеялась, что отец решит не лезть на этот пост. Видимо, зря. Что ж, пусть сражаются на здоровье. Её отношения с Даретом это не испортит.