Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить - Монтегю Родс Джеймс

– Ради всего Святого, расскажите всё от начала и до конца, – говорю. – Никогда не доводилось слышать ничего подобного. – Да, собственно, – говорит он, – Я уже всё рассказал. В этот момент вбежала Мэри со свечой, там уже ничего не было. Только я ей ничего не сказал о том, что произошло. В первый раз в ту ночь я спал в другой комнате и, по-моему, правильно сделал. – Вам стоило осмотреть ту комнату, может быть что-нибудь бы и нашли. – сказал я. – Что у вас там? – Мы ей не пользуемся, – ответил он. – Там стоит старый шкаф да еще кое-какая мебель. – А шкаф, вы смотрели в шкафу? – спросил я. – Не знаю, я никогда не видел, чтобы его открывали, но он точно закрыт на замок. – Да, пожалуй, мне стоит туда заглянуть. – Я не хочу вас об этом просить, но я бы хотел, чтобы вы мне разрешили пойти туда вместе с вами, – сказал я. – Назовите ваш час и я возьму вас с собой, – ответил он. – Самое лучше это сейчас, – с готовностью отреагировал я, поскольку понял, что он не позволит мне заговорить о чем бы то ни было, что касается нашего брака, пока не выяснит, что происходит в той комнате. Он сразу вскочил со своего места, и смотрит на меня, как мне тогда показалось, с искоркой в глазах. – Ну, что-ж, тогда пошли, – были его слова. Потом всю дорогу, пока мы шли к нему домой он молчал, словно воды в рот набрал. Он тут же позвал мою Мэри (так он называет её открыто, а я только когда мы с ней вдвоем), и мы все вместе пошли в ту самую комнату. Доктор Олдис шел настолько быстро, что толком не успевал рассказывать ей о том, что так сильно напугало его в прошлую ночь, случай о котором еще никто ничего не знал. Но сейчас он сам сконцентрировал на этом внимание и сам об этом завел разговор, а рассказ его был очень сжатым, сама суть. Когда мы дошли до нужного места он задержался и пропустил меня вперед. – Вот она, – эта комната, – сказал он. – Входите, Спирман, а потом расскажите нам о том, что вы там увидели. – То, что могло сильно напугать меня ночью, днем, а в этом я был уверен, вряд ли показалось бы мне таким же страшным, и поэтому я смело распахнул широко дверь и вошел. Это была хорошо освещенная комната, с большим окном с правой стороны, хотя просторной она мне не показалась. Основным предметом мебели был старый высокий шкаф из темного дерева. Также там было основание для кровати с пологом на четырех столбиках, пустой остов на котором не было ни матраса, ничего, да еще и комод. На подоконнике, на полу, везде валялись мертвые насекомые, сотни настоящих пилильщиков, одного отупевшего и вялого я с великим наслаждением придавил сам. Я попробовал открыть дверь шкафа, но не смог, комод тоже был закрыт на замок. Откуда-то, а я слышал это действительно, доносился шелестящий звук, но определить, откуда он исходил я не смог, а потом, когда я рассказывал им о том, что я видел в этой комнате, об этом странном шелесте я даже не заикнулся. Тем не менее, я сказал, что нужно обязательно заглянуть в эти закрытые на замок предметы антуража[310]. Выслушав мое описание комнаты, дядя Олдис посмотрел на Мэри, и сказал всего два слова. – Миссис Мэйпл. – Та только это услышала, сразу куда-то убежала, ни у кого, в этом я уверен, нет таких чудесных ножек как у неё. Вскоре она вернулась вместе с какой-то пожилой женщиной, довольно скромной с виду.

– У вас есть ключи от мебели, миссис Мэйпл? – спросил дядя Олдис. Столь обычное со стороны хозяина требование вызвало нескончаемый поток красноречия, обрушившегося на наши головы. Сдается мне, если бы миссис Мэйпл на ступень или две занимала положение выше на социальной лестнице, она могла бы сойти за точную копию мисс Бейтс[311].

– Знаете, доктор, вы мисс и вы тоже, сэр, – сказала она, кивнув головой в мою сторону в знак того, что меня она тоже заметила. – Это вы из-за ключей! Скажите-ка мне, кто это приходил когда мы только переехали в этот дом? Да, да, да, – это был какой-то важный джентльмен, который пришел по срочным делам, помню, я накрыла для него стол в маленькой комнате. Потому что тогда у нас в большой комнате всё валялось где попало и не было расставлено так, как нам нравится. Был цыпленок, яблочный пирог и стакан мадеры. – О, дорогая мисс Мэри, вы говорите я слишком много говорю, но я об этом говорю просто для того чтобы вспомнить. А потом пришел Гарднер, точно так, как на прошлой неделе, когда он приносил артишоки и проповедь, записанную на каком-то листочке. Ага, точно, господин Гарднер, каждый ключ, который я получила от него, был с биркой, и каждый был подписан от той он или от другой двери в этом доме, а иногда их было по два с одной биркой. А когда я говорю про дверь, я говорю про дверь комнаты, а не про дверь шкафа, вон как про тот. Да, мисс Мэри, я прекрасно всё понимаю, я просто хочу, чтобы понятно было и вам, и вашему дяде, и вам тоже, сэр. Ну так вот, я помню, была там какая-то коробочка, которую этот самый джентльмен отдал мне на хранение. Я думала, что ничего такого не произойдет, когда он ушел, и взяла на себя смелость, зная что она принадлежит вашему дяде, решила немного потрясти её. Причем если я, к великому удивлению всех присутствующих, не обманываюсь, там, в этой самой коробочке, были какие-то ключи, только что это были за ключи, доктор, кто его знает, для этого надо было её открыть, но я этого делать не стала.

Я поражаюсь, как дядюшке Олдису удавалось оставаться спокойным и невозмутимым всё то время, пока продолжался весь этот фарс[312]. Мэри, это я точно знаю, её красноречие повеселило от души, да и он, наверняка уже на своем собственном опыте знал, что бесполезно пытаться её заткнуть. Как бы там ни было, он этого делать не стал, лишь только сказал, когда та замолчала, видимо решив передохнуть. – А эта коробочка она у вас, миссис Мэйпл? Если она у вас то, пожалуйста, принесите её. – Тут Миссис Мэйпл указала на него пальцем,