Сияющая цитадель - Дэвид Эддингс

Тогда рассудил Заласта, что нет у него иного выхода, какстать врагом, а не искусителем Анакхи, и держал он совет с Огераджином и Оттом,и отправился затем в Симмур, дабы отыскать там пособников своему делу. Для сегопритворился он одним из бесчисленных земохских стириков, коих Отт посылал вэленийские королевства, дабы сеять там раздор и смуту.

— Да уж, их было более чем достаточно, —согласился Улаф. — Ходили слухи, что земохский стирик может дать эленийцувсе, что он пожелает, — если, конечно, элениец не слишком дорожит своейдушой.

— Воистину щедры были льстивые посулы оныхстириков, — согласилась Ксанетия, — однако Оттовы посланцы былилюдьми ограниченными.

— Весьма ограниченными, — согласился Вэнион.

— Заласта же действовал более тонко и куда кактерпеливо. Отыскал он себе подходящего ученика в молодом духовнике королевскогодома Элении, священнике по имени Энниас.

— Энниас?! — воскликнула Элана. — Я и незнала, что он когда-то был королевским духовником.

— Это было еще до твоего рождения, — пояснилСпархок.

— Теперь понятно, почему он имел такое большое влияниена отца. Так значит, анара, за всем этим стоял Заласта?

Ксанетия кивнула.

— Не так-то легко совратить молодого священника, —возразил Бевьер. — Они обычно ревностные идеалисты.

— И Энниас не был исключением, — отозваласьКсанетия. — Отличался он честолюбием, однако в молодые свои годы былтвердо предан идеалам Церкви. Идеализм его был немалой помехой планам Заласты,однако нашел он средство обойти его. — Ксанетия замялась, слегка покраснев. —Ни в коей мере не желала бы я оскорбить тебя, королева Элении, однако сестратвоего отца всегда была распутна и похотлива…

— Меня это нисколько не оскорбит, анара, —ответила Элана. — Об аппетитах Ариссы в Симмуре ходили легенды, и потом, яникогда не испытывала к ней особой любви.

— Это было связано с планами Заласты? — спросилаМелидира.

— Истинно так, баронесса, — ответилаКсанетия. — Принцесса Арисса и была тем средством, коим Заласта привлекЭнниаса на свою сторону. Хорошо вышколенный развратным Огераджином, предложилЗаласта похотливой принцессе… — Ксанетия запнулась, заливаясь румянцем.

— Можешь не вдаваться в подробности, Ксанетия, —сказала Элана. — Все мы знали Ариссу — она была способна на что угодно.

— Воистину оказалась она способной ученицей, —согласилась Ксанетия. — Заласта полагал, что Энниас будет ему полезен каксоветник твоего отца, королева. Посему внушил он распутной твоей тетке, что ниодно деяние не будет столь греховно, как совращение молодого священника, и мысльсия, целиком овладевшая Ариссой, вскоре принесла свои плоды. На двенадцатомгоду своей жизни похитила Арисса сомнительную добродетель духовника твоегоотца.

— В двенадцать лет?! — изумленно пробормоталаМелидира. — Скороспелая девочка, ничего не скажешь.

— Энниас терзался муками раскаяния, — продолжалаКсанетия.

— Энниас? — фыркнула Элана. — Да он даже незнал, что означает это слово.

— Ты заблуждаешься, моя королева, — возразилВэнион. — Я знавал Энниаса в молодости. Он был целиком и полностью преданидеалам Церкви. Перемены в нем произошли гораздо позже. Мы с отцом Спархокавсегда гадали, что же это с ним стряслось.

— Арисса, что же еще, — сухо сказала Элана, поджавгубы. — Итак, Заласта добился влияния на Энниаса с помощью моей тетки?

Ксанетия кивнула.

— Молодой священник после долгих молитв и размышленийрешился отречься от своих клятв и сочетаться браком с распутной принцессой.

— Брак, заключенный на небесах, — сардоническизаметил Улаф.

— Ариссе, однако, подобный союз был ни к чему, ибостоль ненасытна была ее натура, что очень скоро постыл ей облеченный духовнымсаном любовник, и колко насмехалась она над ним по причине иссякающих его сил.Однако же, по предложению Заласты, привела она своего истощенного сообщника внекий дом в Симмуре, и там Заласта намекнул ему, что может возродить гаснущиесилы Энниаса посредством стирикских чар. Так обрел он власть над душой будущегопервосвященника Симмура.

— Мы знали, что Энниасу помогал один из стириковОтта, — сказал Спархок. — Правда, мы понятия не имели, что это былименно Заласта. Похоже, он ухитрился приложить руку буквально ко всему.

— Он весьма умен, Анакха. Ревностно обучал онстарательных своих учеников распутству, коему сам обучился от Огераджина изВерела. Королевский духовник был весьма важен для его замыслов, однако преждеследовало развратить его так, чтобы не осталось у него надежды на исправление.

— И это ему удалось сверх всякой меры, — мрачнозаметила Элана.

— Шаг за шагом Арисса, наставляемая Заластой, веламолодого священника все ниже и ниже, покуда не лишился он всякого подобиядобродетели, и именно тогда стирик заговорил о величайшем падении — дабыпохотливая принцесса с помощью ныне равного ей любовника соблазнила твоегоотца, королева, своего брата, и, когда он целиком и полностью будет в еевласти, склонить его к кровосмесительному браку. Хорошо знал Заласта, что отецАнакхи будет до конца противостоять сему поруганию законов естества, и надеялсятем рассорить безвозвратно дом Спархоков и королевский дом Элении. Не принялон, однако, во внимание ни железной воли Спархоков, ни слабости короляАлдреаса. Спархок-старший принудил твоего отца заключить брак с иной женщиной,однако же цель Заласты была достигнута. В отношениях между двумя домами возникразрыв.

— Но мы уладили это, правда, Спархок? — Эланатепло улыбнулась мужу.

— Неоднократно, — ответил он.

— Что же мне делать? — простонала Сефрения, ломаяруки.

— Прежде всего, прекратить вот это, — Келтэнласково развел ее руки. — Я совсем недавно обнаружил, что у тебя оченьострые коготки, и не хочу, чтобы ты содрала себе кожу.

Сефрения виновато взглянула на его лицо, украшенное свежимицарапинами.

— Я тебя исцарапала, дорогой.

— Чепуха. Я привык проливать кровь.

— Я так дурно обошлась с Вэнионом, — скорбнопроговорила она. — Он мне этого никогда не простит, а я так люблю его.

— Ну так скажи ему об этом. Знаешь, это все, что тебенужно сделать. Просто скажи ему, что ты его любишь, извинись перед ним, и всебудет как прежде.