Главный бой - Юрий Никитин

Кощей явно хотел переспросить, но, вспомнив предупреждение,умолк, надолго задумался.

— У меня хорошая память, — сказал он. — Япомню слово в слово… Так что сейчас решим… Сейчас решим… Рыбьи кости потому,что… рыбьи кости… гм…

Леся смотрела на его муки, сказала жалостливо:

— Подсобить?

— Ладно, — бросил он, измучившись. — Что-то яне так понял… Так откуда кости?

— Так из ухи ж, понятно, — ответила Леся ипосмотрела с жалостью, как на придурошного. — Раз ему с ухой хлебприносили, то какая уха без рыбьих костей?

Рот Кощея раскрылся. По коже Леси пробежала гадкая дрожь.Десны на месте зубов не просто черные, они еще и плотные, как раковинаперловицы, а вся гортань ссохлась, покрыта корой, как на мертвом дереве.

— Хорошо, — ответил он нехотя, — слушай. Наострове на Буяне стоит дуб… Ах нет, что это я… С того времени давно перепрятал.Да нет, не из-за героев, что почему-то жаждут моей смерти. Просто слишкомбыстро море высыхает, а вместо лесов степи да пустыни… Вот и ищешь потом то вбарханах, то среди окаменевших раковин в пластах соли! Теперь это все близко…Видишь вон тот утес?

Леся вскинула голову. В двух-трех верстах отсюда поднималасьабсолютно отвесная гора. А вершина вовсе как черный острый шпиль. Даже если быкакому герою удалось туда долететь на Змее, то нигде ни сесть, ни зацепиться.

— А как же ты сам забрался?

Кощей ухмыльнулся:

— Может быть, то яйцо мне самому снять и положить ктвоим ногам?

Леся покачала головой:

— Не надо. Яйцо, говоришь? Не знала… А вот отецговаривал, что бессмертных не бывает вовсе.

Кощей проскрежетал:

— Рано тебе о моей смерти думать. Своя вот-вот… Но отецтвой не дурак, знал. Смертны все, даже боги. Но если у человека все открыто длясмерти, то у героя… ну, у героя, скажем, бывает уязвимо только либо место межлопатками, либо пятка, либо колено, либо кишка…

— А у тебя и вовсе смерть в яйце, — сказала Лесяязвительно, — яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубе, адуб тот на острове посередь моря… а теперь на утесе? Далеко упрятал!

Кощей усмехнулся:

— Не совсем так, но… похоже. Так вот, женщина. Впоследнее время вы все больше меня занимаете, человеки… Раньше только муравьевстарался понять, а теперь вот откуда-то вы, человечье, наплодились. Чую, если ипридет гибель, то от вас. Надо же, совсем недавно поглядывал на гэгов… былитакие зеленые звери, огромные как горы, от рева земля тряслась… но гэгов нет, алюди… гм… Ну что ж, загадаю теперь я тебе загадку, человек-женщина… А чтобы тызнала, насколько тебе важно ее разгадать, объясню… В моей власти тебязаколдовать, чтобы ты, к примеру, выбросилась вон из окна… или для моегоудовольствия разбила голову о стену…

Она зябко повела плечами:

— Ну что ж, если сумеешь…

— Сумею, — заверил он. — Но что мне с этого?Надежнее слуги, которые служат… неодурманенно. Вот ты и станешь такойслужанкой.

— Ни за что, — отрубила она.

Он наклонился вперед. Красные глаза впились в ее лицо. Онаощутила смертельный холод, что шел от этого колдуна.

— Так ли? А если я предложу тебе сделку?

— Никаких сделок, — отрезала она твердо. — Акакую сделку?

Он усмехнулся:

— Женщина… условие простое. Вон там россыпь камней. Ихвеликое множество… Один из них — твой спутник. Да-да, я много жил и многоетеперь понимаю с первого взгляда. Ты должна найти его. Отыщешь — забирай иуходи. Не отыщешь — останешься в служанках… Согласна?

Леся помедлила:

— Что-то мне не верится в такую щедрость. Где-то долженбыть подвох. Где?

Он кивнул:

— Ты не глупа, хоть и женщина. Это даже не подвох… Этомоя загадка в ответ на твою. Ты должна угадать его с первой же попытки.

Стены покачнулись, но Леся заставила сердце смириться,вздохнула и пошла в сторону, где запомнила выход. Гладко обтесанная стенаблестела, по телу пробежал мороз. Потому и нет здесь выступов, что Кощей здесьпрожил бессчетные годы, ходил да задевал, вот и сгладил все острые выступы, апотом и вовсе отполировалось, блестит…

Страшась представить, сколько же надо пробыть в этой пещере,она почти добежала до широких ступеней, что вели вниз, в полутьму. Пока бежала,гора дрогнула, загрохотало. Леся видела, как далеко впереди трещина в стенепошла шириться, края раздвинулись. Навстречу хлынул яркий, победный свет.

Она выскочила из страшной горы, здесь сразу ощутила,насколько пропахла дымом и сыростью, хотя вроде бы какая сырость в камне…

Прямо от ее ног и до самого виднокрая уходит бесконечноеполе… и везде эти каменные глыбы. По большей части округлые, но чем дальшепростирался ее потрясенный взор, тем больше глыб угловатых, а очень далеко,куда досягал глаз, она рассмотрела с острыми гранями, даже различила занесеннуюво взмахе руку.

Кощей остановился в трещине, сгорбившись, глаза болезненномигали. Она успела заметить старческие глаза, белые, выцветшие, без радужнойоболочки и без зрачков, как показалось. Глаза блестели как слюда, глаза ничеловека, ни зверя, ни птицы, а скорее… насекомого, что ли, паука или богомола.

— Раньше у меня сил было поменьше, — проскрежеталКощей. — Зришь?.. Останавливал только на пороге… Потом — дальше,дальше. Теперь моей силы довольно, чтобы остановить их за пять верст… Илибольше, не ведаю.

Леся с болью и жалостью смотрела на округлые валуны,вершинки едва выглядывали из травы.

— Когда ж это было? Чтоб так ветрами да дождямисгладило как яйцо…

Кощей хмыкнул:

— Все первые давно в землю ушли! Да и те… которые непервые. Там этих героев… Не могу понять, как это род людской никак непереведется? Ведь лучшие же гибнут! Давно все должны известись, а только поганьостаться…

— Может, так и есть? — ответила Леся уныло.

Кощей покачал головой:

— Нет. Герои не переводятся. Бывало, я точно знаю, вжалкой веси одна только погань останется, совсем ничтожные людишки — тьфу,тараканы! — но глядь, опять среди них герои. Отец и мать — дрянь, асын — герой! Это еще одна загадка, над которой ломаю голову.

Трава шелестела по лодыжкам. Иногда поднималась до колен,молодая и сочная, из-под ног прыскали голенастые коники, взлетали стрекозки.Справа и слева проходили массивные камни. Кончики пальцев иногда касалисьпрогретой поверхности, чудилось, что там внутри жизнь, но если и жизнь, тогерои спят очень крепким сном.

— Не нашла еще? — послышался голос сзади.