Три жизни Тани - Валентина Елисеева

«Красивая легенда и правда, как про меня», — согласилась Таня, нервно подрагивая в тёплой темноте. А Гордеон продолжал шептать:

— Если ты согласишься на перенос сознания в другое тело, то при таком принудительном переселении тело колхи умрёт, твоя вторая ипостась, с которой ты успела сродниться, навсегда погибнет. Хочешь ли ты этого? Если есть шанс спасти обе твои ипостаси?

«Как спасти?» — завертелась Таня.

— Прими решение: да или нет. Что и как делать предоставь решать мне, — строго велел Гордеон.

Подозрение, что способ превращения в оборотня ей точно не понравится, росло и крепло, но собачьего тела было жаль. Очень жаль. Если колхи умрёт, то вместе с ней погибнет часть Таниной души.

Таня кивнула. Подождала и кивнула ещё: три раза подряд.

— Укуси меня, — прошептал Гордеон.

Укусить?! Но…

«Больно же будет!» — проскулила Таня, не представляющая, как можно взять и укусить человека.

Гордеон усмехнулся. Его собственные клыки внезапно выдвинулись и полоснули по предплечью. По мужской руке заструилась кровь, и Таня с негодующим визгом бросилась зализывать кровоточащие раны. Они быстро заросли, не оставив даже белых полосок, а Гордеон тихо произнёс:

— Есть миф, что кровь оборотня, выпитая разумным зверем или человеком, помогает ему развить в себе природу оборотня и перекинуться в другую ипостась. Доказательств этому нет, но стоит испробовать каждую возможную зацепку. В тебе накопилось не так уж мало моей крови, рыжая, и свежая подпитка не только придаст тебе сил, но и даст дополнительную надежду на успех.

«Я тебе верю», — мысленно произнесла Таня, заглянув в жёлтые глаза напротив.

— А вот верить мне не надо, — прошептал Гордеон. — Пора вставать.

«Он объяснил мне многое, но почему меня терзают смутные подозрения, что умолчал он тоже о многом?» — думала Таня, наблюдая за одевающимся Гордом.

Боевой крейсер всекосмической полиции, отложив все дела, пересекал гиперпространство, чтобы доставить Таню к родному миру Гордеона. Таню провожали, как в последний путь, все словно сговорились повысить до максимума градус Таниной нервозности!

От оборотня Хвара и парнишки Грона пахло сочувствием к ней и сомнениями, что эксперимент, затеянный их шефом, пройдёт успешно. От Амели веяло жалостью, и это пугало больше, чем сочувствие мужчин. Полицейские отдела пожимали плечами, скептически говорили Гордеону: «Вы хорошо подумали, шеф?» и прочее в том же духе, не уточняя при этом, что именно их шеф надумал! Врачи обследовали Таню и заявили: «Абсолютно здоровая собака, вы напрасно волновались за сердце — никаких пороков в его работе нет», напугав Таню чуть не до икоты. Что такого её ждёт, что потребовалось предварительно пройти медкомиссию и получить заверение врачей, что сердце не разорвётся при назначенном ей неведомом испытании?

Таня уже боялась думать о том, что её ждёт, не то что спрашивать об этом! Периодически вспыхивало желание приникнуть к полу, стать незаметной рыжей тенью, по-пластунски отползти от Горда, примчаться к блондинке Амели и требовать переселения в человеческое тело научно-техническим методом, не полагаясь на древние легенды. Кто знает, что там ещё в этих легендах написано! Может, там сказано, что со зверя живьём шкуру снять надо и сжечь её в печи, как Иванушка лягушечью кожу сжёг!

Гордеон видел Танины страхи, наверняка ощущал их вкус, но смотрел холодно, молча напоминая о том согласии, что она дала под утро. И Таня убеждала себя, что справится со всем, и что ради рыжей собаки, тело которой она оккупировала, можно и потерпеть. Не только она смирилась с телом собаки — это тело тоже приняло её, признало, помогало во всём и она не предаст его, не убьёт, не отправит на свалку. Они вместе вытерпят любую боль и станут единым существом — оборотнем.

После того, как вся команда Горда проводила их до шлюза, обволакивая Таню концентрированным запахом переживаний, жалости и сомнений в верности стратегии, она сидела в шаттле ни жива, ни мертва. От Горда пахло стальной решимостью, и это — как бы сказать помягче — не успокаивало. Других запахов не было вовсе, он опять их будто отключил, что выводило из себя Танину звериную сущность, считавшую, что так поступать нечестно.

Они приземлились на небольшой каменной площадке невдалеке от деревянного двухэтажного дома, увитого зеленью. На дворе ночь. Вокруг — ни души. Дикая природа, не испорченная человеком, единственное заметное его влияние — бревенчатый дом и цветочные клумбы перед ним. Из дома вышли мужчина и женщина. Они были настолько похожи на Горда, что сомнения в их родстве возникнуть не могли никак, даже если бы чуткий нюх не определил бы их мигом как его родителей.

— Мама, папа, это рыжая, а её настоящее имя она скажет сама чуточку позже, — представил Гордеон Таню после того, как по очереди обнял обоих родителей.

— Добро пожаловать, девушка. Горд, не знаю, что ты задумал, но девушку предупрежу: не расстраивайтесь, если ничего не выйдет, наука шагнула так далеко вперёд, что искусственно созданное биологическое тело ничем не отличается от данного природой, — басовито прогудел отец Гордеона. Очевидно, его поставили в известность о событиях Таниной жизни.

Таня кивнула, поёживаясь. Если бы она не мечтала сохранить жизнь одному конкретному неискусственному телу, то давно бы струсила и сбежала под крылышко Амели. Несмотря на свою ревность к этой блондинке и подозрения о её прошлых отношениях с Гордом.

— У нас мало времени, я не могу использовать полицейский крейсер для частных визитов, — сказал Гордеон и его родители замахали руками:

— Идите, идите, мы не задерживаем! Ещё свидимся.

Горд потянул Таню к лесу, встававшему за домом тёмной громадой. По пути он быстро говорил:

— Это частная территория, без приглашения родителей никто сюда не нагрянет: у оборотней частная собственность неприкосновенна, переступать её границы запрещено. В моём мире нет мегаполисов, только небольшие города, в которых мало кто живёт на постоянной основе, только приезжают по делам. Город — это такое место для деловых встреч, учебнонаучных центров, больниц и больших производств, а живут все на лоне природы, на таких вот территориях, размер которых не может быть больше или меньше установленных нормативов. Оборотни во всех своих мирах живут в гармонии с природой, поскольку мы — часть этой природы, мы связаны с ней сильнее, чем другие виды разумных существ.

Гордеон остановился и закончил так:

— Я к тому, что вокруг никого нет и нам никто не помешает. Беги.

«Куда?» — растеряно тявкнула Таня, а Гордеон быстро скидывал одежду. Он её привычно понял и сухо пояснил:

— Прочь от меня беги. Как можно быстрее. Возможно, тебе удастся убежать.

Воздух вокруг него словно взорвался запахами. Превалировала агрессия, заставившая Таню сделать инстинктивный скачок назад. Серое марево окутало высокую фигуру Горда, его силуэт пригнулся к земле, из марева донеслось злобное рычание. Танины инстинкты сошли с ума, перехватив власть над телом у дезориентированного разума и пустив это тело галопом в лес.