Вересковое сердце - Рииттая

Они пришли в элитный район города, расположенный на возвышении. Дома здесь были дорогими, сплошь с огромными садовыми участками. Нужный им дом ничуть не уступал соседним: украшенный колоннами с лепниной и белым мрамором, он блистал на солнце. Забор был сплошным, а ворота коваными. Орис остановилась перед ними, смущённая и неуверенная. Она с тревогой посмотрела на брата, глазами указывающего ей приблизиться к воротам.

В гляделки Марбл всегда проигрывал ей. Со вздохом он бросил:

– Я сделаю это для вас, госпожа волшебница, – и потянул за шнурок звонка.

К воротам подошёл слуга. Это был мужчина лет пятидесяти с роскошными усами – завидуй, Марбл! – одетый в прекрасный костюм с галстуком-бабочкой. Открывать он не торопился, просто смотрел на них из-за решётки. Орис не знала, стоит ли ей дружелюбно улыбнуться или надо сохранять бесстрастное лицо.

– Чем я могу помочь вам, господа? – учтиво спросил мужчина. Орис всё же улыбнулась ему в ответ, холодно, одними губами. Не потому, что хотела нагнать пафоса, а потому что губы дрожали, и, если бы не улыбка, это было бы слишком заметно. Однако голос её не дрогнул:

– Передайте своему хозяину, что чёрный орден не забывает тех, кто ему задолжал.

Кивнув, слуга быстро удалился, а Орис хлопнула себя рукой по лбу. «Чёрный орден»! Недостойное неофициальное название, ну как она могла так сказать? Слышала бы Майрис, её бы удар хватил. Хвала духам, её тут нет!

Ворота открылись. Орис зашла, Марбл почтительно держался на три шага позади. Слуга кланялся им, как заведённый. Было видно, что он получил от хозяина нагоняй.

Как и большинство местных в летние месяцы, Брэндон сидел в саду под тенью большого шатра. Из одежды на нём был, похоже, только шёлковый халат, выставляющий напоказ смуглую кожу и излишне волосатую грудь. Это был щуплый мужчина, однако, с выдающимся вперёд животом – Орис тут же с неприязнью вспомнила своего несостоявшегося свёкра. Тяжёлые серьги оттягивали и уродовали мочки его ушей – любили же люди равнин продырявливать эту часть тела. Джулека и Орис уговаривала сделать так же, а Марбла даже уговорила. Правда, он носил скромные гвоздики, но зато сразу по три штуки.

Сидя в огромном мягком кресле, Брэндон лениво обмахивался веером. Ему было лет тридцать пять на вид, хотя Орис всё ещё затруднялась точно определять возраст, лицо его напоминало лицо капризного ребёнка, но, завидев их, он вскочил со своего места и рассыпался в приветствиях.

– Как приятно видеть Ночных Ткачей в моём доме! – пел он, пуча и без того выпуклые карие глаза, щедро накрашенные чёрной подводкой и серебристыми тенями. У него был странный забавный говор, Орис прежде не слышала такой. – Садитесь! Желаете напитков?

– Сразу к делу, – сухо сказала Орис, садясь. Напитки им всё равно подали. Хозяин бухнулся в своё кресло и подался вперёд, ближе к ней, сияя глазами. Он разглядывал её чересчур пристально, и Орис было сложно не показать неприязни или смущения, потому ей пришлось взять запотевший стакан и изобразить, что она пьёт ледяную жидкость, от которой по коже бежали мурашки.

– Неужели Ткачи стали набирать столь юных дев? – сладко пропел информатор. – Разве разрешено проводить посвящение среди тех, кому нет ещё шестнадцати?

Фраза «нет ещё шестнадцати» заставила глазки торговца масляно заблестеть. Орис поперхнулась.

– Не переживайте за мой возраст! – прошипела она, недобро сузив глаза. Он подался назад, вскинув руки в примирительном жесте.

– Лишь комплимент для лучезарной госпожи!

Руки Марбла сжались в кулаки, а у Орис сдали нервы. Она сделала вид, что ей срочно нужно поправить волосы, сняла заколку, перебросила чёлку за ухо, и тогда уже закрепила. Теперь вместе с наивно распахнутым левым глазом к Брэндону обратился ещё и правый, всегда скептично прищуренный и совершенно слепой. Шрам добавлял своего обаяния. Информатор тут же поскучнел.

– Какие пожелания есть у ордена? – спросил он всё так же вежливо, но уже не так слюняво. Орис мысленно выдохнула. Вот же извращенец, пятнадцатилетних девочек ему захотелось!

– Год назад… – начала она, но тут же мысленно одёрнула себя и уточнила: – Ближе к концу дней скитания душ в прошлом году границу пересекала группа. Семеро горцев и волшебник. Они легко оплатили пошлину, у них с собой было много вещей. Мне нужно знать, куда они направились.

Торговец растерял всю свою отвратительность. Он слушал её слова внимательно, нахмурив брови и сложив ладони перед лицом. Знал бы он, как долго она проговаривала это перед зеркалом, чтобы сказать без запинки! Когда Орис закончила, он извинился, что отлучится на минуточку, и вышел. Слуга вновь наполнил стаканы. Пользуясь моментом передышки, она вопросительно глянула на Марбла, и брат одобрительно кивнул.

Пришлось немного подождать, прежде чем Брэндон вернулся с какой-то пухлой тетрадью и очками на носу, что заставляло его выглядеть на десяток лет старше.

– Простите за заминку, не думал, что кого-то заинтересуют горные дикари. Из вашей деревни старые друзья?

Орис смутилась. Информатор есть информатор.

– Двадцать седьмого дня скитания душ восемь человек пересекли границу. Волшебник инкогнито, с сопроводительными документами. Семеро – горцы, уплатили пошлину сразу, остановились на постоялом дворе «Пятое колесо» под стеной Мемриса. Далее их пути разошлись. Волшебник с двумя горцами, девушкой и юношей, растворился, словно его не было. Впрочем, ваша наставница уже достаточно расспросила меня на этот счёт. Пятеро оставшихся горцев искали работу в качестве наёмников четыре дня, после чего были наняты в качестве сопровождающих каравана. По пути ребята повздорили и одного из своих товарищей решили прикончить и бросить в лесу в получасе пешего шага от деревни Лавкриц… Выполнив контракт, разошлись каждый своей дорогой и более не были мне интересны, все, кроме одного: он вернулся в Мемрис, снял себе комнату всё в том же постоялом дворе, оплатив её на год вперёд, где и живёт до сих пор. Работает на конюшне, если вас интересует. Зовётся сей экземпляр Трэвис.

Орис вздрогнула. Трэвис здесь, совсем рядом, ждёт её, аж не может! На губах её появилась недобрая улыбка. Но всё же что-то её беспокоило.

– Они убили одного из своих?

– Пытались, – уклончиво ответил Брэндон. Орис почувствовала холодок в животе. Нехорошее предчувствие.

– Знаете ли вы, кого и по какой причине?

Информатор улыбнулся, что-то читая в своей тетради.

– Свидетели из того каравана поговаривали, что горцы проявили ответную агрессию к юноше, который ночью пытался прирезать главаря этой команды. Приметный молодой человек, альбинос, оказался неважным убийцей, за что и поплатился.

«Альбинос»? Что бы это могло значить? Ну почему в прантее так много незнакомых слов! Орис встревоженно переглянулась с Марблом. Чуйка подсказывала ей, что это Корин. Но почему он столько времени терпел, чтобы взбрыкнуть? Что за бессмыслица! Она почувствовала, как сжалось сердце. Из этой компании Корин был единственным, кого она собиралась пощадить в своих далеко идущих планах.