Ярополк - Владислав Бахревский

– Молодой у нас князь, а хозяин. Не с птицами в поле тешится – о народе печется, о городе. В бабушку.

Пока Ярополк хозяйствовал, великий князь Святослав воевал. Осадил Переяславец, взял за единый день. На расправу тоже был скор: казнил смертию изменников, болгарских бояр. Когда видели силу Святослава, заключили с ним союз против Византии, но стоило князю уйти – побили воеводу Волка.

Калокир, презирая страх болгар и нерешительность ромеев, распалил Святослава, и тот послал гонца сказать василевсу Цимисхию:

«Хочу идти на вас, взять столицу вашу, как и этот город».

Греки сами поймут, о каком городе речь, о любезном Святославу Переяславце.

«Многими тревогами был волнуем дух василевса Иоанна Цимисхия, – пишет в своей «Истории» Лев Диакон. – Перед ним лежало три пути, и он не знал, какой из них избрать, чтобы не уклониться от верного направления. Недостаток съестных припасов и повсюду распространившийся голод уже третий год пожирали ромейскую державу; угрожало ничего хорошего не предвещавшее нашествие росов; карфагеняне и арабы намеревались напасть на только что покоренную ромеями сирийскую Антиохию. Что касается непреодолимого зла – голода, то Цимисхий быстрым подвозом припасов из всех гаваней предусмотрительно пресек влияние этого бедствия. Нашествие агарян (арабов) он остановил при помощи восточного войска под начальством патрикия Николая, который, будучи придворным евнухом государя, приобрел многими стараниями опытность в военном деле. А с катархонтом войска росов, Сфендославом, он решил вести переговоры».

В летописи Нестора записаны слова послов Цимисхия: «Мы недужны стоять против вас, возьми с нас дань на всю свою дружину. Скажи, сколько вас, чтобы разочлись мы по числу голов». И далее Нестор прибавляет от себя: «Так говорили греки, обманывая русских, ибо греки лживы и до наших дней».

Дни святого Нестора истекли в 1111 году.

Слова летописи близки к истине: Иоанн Цимисхий предложил. Святославу взять обещанную василевсом Никифором награду за набег на болгар и возвратиться в свои пределы. Святослава послы надеялись ублажить золотом, драгоценными камнями, богатыми одеждами.

Видно, не в добрый час явились, ибо нашли Сфендослава возле Филиппополя, некогда построенного отцом Александра Македонского. Когда князь ходил в Киев, в этом городе небольшой отряд русских был истреблен. Жители, гордые победой, поотрубали воям головы и поставили на пиках кругом стены, чтобы устрашить незваных гостей.

Но страх рождает страх, а жестокость разверзает черную бездну.

Святослав овладел Филиппополем и все население города, двадцать тысяч человек, посадил на колы. После такой расправы болгарские порубежные с Византией города покорностью добывали себе жизнь. Ужас стоял за плечами послов, когда они слушали гордый ответ князя-победителя.

С презрением осмотрев золото и паволоки, Святослав потребовал:

– Заплатите за всех пленных, которых я взял, трудясь мечом и копьем. Дайте выкупы за города, в которых я нынче хозяин. Одарите всех моих воев богатой данью. Тогда уйдем. Нас много, но привезите золота хотя бы на двадцать тысяч голов. Если же василевс и все его греки не дадут золота, заработанного моими воями кровью, то пусть бегут из Европы, на которую никто из вас не имеет права, пусть убираются в Азию!

Василевс Иоанн, получив столь дерзкий ответ, стерпел обиду. Выигрывая время, отправил к Сфендославу новое посольство. Слова василевса были таковы: «Мы верим: провидение управляет Вселенной. Исповедуя христианские законы, мы считаем, что не должны сами разрушать доставшийся нам от отцов неоскверненным и благодаря споспешествованию Бога непоколебимый мир. Вот почему мы настоятельно убеждаем и советуем вам, как друзья, тотчас же, без промедления и отговорок, покинуть страну, которая вам отнюдь не принадлежит. Знайте, если вы не последуете сему доброму совету, то не мы, а вы окажетесь нарушителями заключенного в давние времена мира. Пусть наш ответ не покажется вам дерзким; мы уповаем на бессмертного Бога Христа: если вы сами не уйдете из страны, то мы изгоним вас из нее против вашей воли. Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор, приплыл к столице нашей с огромным войском на десяти тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок… Если ты вынудишь ромейскую силу выступить против тебя – ты найдешь здесь погибель со всем своим войском, и ни один факелоносец не прибудет в Скифию, чтобы известить о постигшей вас страшной участи». Вестники-факелоносцы неприкосновенны на войне, но у славян их не было.

К грозному письму Цимисхия послы присовокупили его подарки: броню и оружие византийских стратигов.

Ответ Святослава грекам мы находим опять-таки в книге Льва Диакона. В его передаче речь князя приглаженная и длинная, хотя и сказано, что скиф был «охвачен варварским бешенством и безумием».

«Я не вижу никакой необходимости для василевса ромеев спешить к нам. Пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну – мы сами разобьем свои шатры у ворот Византия и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумению своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами».

Ромейские оружие и броня Святославу, однако, понравились, и он принял их и похвалил Цимисхия за подарок.

Слов на ветер русский князь не бросал. С небольшой дружиной в десять тысяч воев перешел границу Византии, но в глубь страны не спешил, подождал союзных войск. А союзниками Святослава были болгары, венгры и печенеги.

Чуя большую добычу, печенежские орды послали князю конницу, не спрашивая на то позволения у Кури – друга василевсов.

В Константинополе началась паника. Иные уезжали в города, иные молились. На площади Тавра, на цоколе конной статуи появилось пророчество: «Пришли последние времена святого города, ибо росам суждено разрушить его».

Митрополит Иоанн Милитинский в эти смутные дни приказал высечь на надгробье Никифора Фоки, мученика-василевса, молитву: «Ныне восстань, о владыка, и построй пеших, конных, лучников, свое войско, фаланги, полки: на нас устремляется росское всеоружие. Скифские племена рвутся к убийствам. Все те народы, которые раньше трепетали от одного твоего образа… ныне грабят твой город… Если же ты не сделаешь этого, тогда прими нас всех в свою могилу».

Иоанна Цимисхия паника соотечественников рассердила, хотя положение в стране и впрямь было тяжким, ибо против василевса-убийцы поднял восстание сын куролапата Льва дука Варда Фока. Цимисхий, показывая народу мужество, собрал вокруг себя отряд «бессмертных». «Бессмертными» называли детей погибших воинов. Это были хорошо обученные строю, преданные василевсу мужи. В бой они шли в панцирях.