История сладостей. От дикого мёда до эскимо - Тамара И. Мармеладова

могли устанавливаться как на подставках на земле, так и подвешиваться высоко на деревьях. Деревья с бортями и колодами у башкир считались собственностью и отмечались тамгами — отличительными знаками родовой принадлежности. Каждый пчеловод хорошо знал свой знак и не посягал на собственность других. Борти традиционно переходили по наследству от отца к детям. Тамги родных братьев в целом были похожи друг на друга и отличались присоединением к основному знаку семьи новых элементов, младший сын наследовал тамгу отца без дополнений.

Бортники выпиливали из поваленных деревьев колоды с дуплами

Чтобы спасти своих подопечных от уничтожения, бортники выпиливали из поваленных деревьев колоды с дуплами и переправляли в другую местность.

Получившуюся конструкцию закрепляли на дереве, что оказалось довольно трудоёмким занятием. Чтобы упростить работу, люди находили полянку, на которой росли редкие посечённые деревья (именно отсюда произошло слово «пасека») и устанавливали борти на землю. В результате облегчались наблюдение за насекомыми и медосбор. К тому же бортники стали часть мёда оставлять своим подопечным, что обеспечивало сохранение пчелосемьи зимой. Благодаря подобным преобразованиям в середине XIX столетия сложилась пасечная система, заложившая основу для нынешнего пчеловодства.

В середине XIX столетия появился рамочный улей

Но именно в это время изменилась технология в способе содержания этих полезных насекомых. Появился рамочный улей, который произвёл настоящую революцию. А также искусственная вощина и медогонка. Все это увеличило получение мёда от одной семьи. Производством рамочных ульев занялись специально созданные фабрики. Но даже это не позволяло сделать большой шаг вперёд по количеству мёда, производимого одной пчелиной семьёй. Его собирали на уровне 5–7 кг в год.

Бортевое пчеловодство или бортничество — сегодня уже почти забытое ремесло, цель которого добывать мёд, но при этом не губить пчёл.

В наши дни бортевое и колодное пчеловодство сохранилось в единственном месте — в заповеднике Шульган-Таш (ранее он назывался Бурзянским), расположенным в Башкирии. Оно служит национальным символом страны, сохраняя свои исторические корни, способствуя бережному отношению к природе, заработкам и сохранению здоровья.

Сохранение бортевого пчеловодства в Башкортостане объясняется тем, что местное население продолжительное время не строило дома и вело кочевой образ жизни. Ещё одна предпосылка для развития бортничества — наличие лесов, нетронутых человеческой рукой. К тому же в стране распространены липы и клёны, известные как превосходные медоносы.

В зависимости от разновидностей лесных жилищ для пчёл можно отметить несколько разновидностей бортевого пчеловодства. Но чтобы их подразделить, нужно понять принцип образования семей. Современное бортничество подразумевает подражание старым технологиям, облегчённым современными инструментами.

В самом начале развития такого медоносного производства сложно было остановить беспорядочное роение пчёл. Это происходило из-за неразбираемости конструкций жилищ этих лесных медоносов. Решение возникло само собой, когда колода стала распиливаться. В самом верху пчеловоды бортники оставляли небольшое отверстие, через которое было удобно собирать мёд. При наблюдении за осуществлением роения, было принято решение расширять жилища медоносов, устраивая их в больших колодах.

Профессия бортника и её секреты, включая магические заговоры, передавалась по наследству. Непосвящённые люди считали эту профессию опасной и загадочной, а бортников приравнивали к оборотням и называли белками. Кроме трудоёмкости, профессия представляла и серьёзную опасность. Известно, что укус ста штук средних пчёл (лесные пчелы обладают гораздо большими размерами) может привести к смерти. А в одном дупле обитает свыше 20 тысяч насекомых. Поэтому, чтобы выжить, люди, занимавшиеся бортничеством, должны были иметь определённые знания об особенностях поведениях пчёл и необходимый опыт, а также обладать хорошей физической подготовкой, так как им нужно было взбираться на очень высокие деревья.

В источниках очень мало сведений, чтобы с достаточной полнотой осветить уровень и технику бортного промысла на Руси во второй половине XIII–XV в. Но кое-какие данные всё же есть. В древнерусской «Повести» о введении в Муроме христианства упоминаются «ременная плетения древолазная», применявшиеся, очевидно, при бортном промысле. О том, что борти могли находиться высоко и за мёдом приходилось «лести на древо в высоту», говорится в «Повести о Петре и Февронии». «Аще ли кто урвется, сеи живота гонзнет», — подчёркивает эта повесть опасность бортного промысла. Случаи, когда кто-нибудь «з древа убьётся» предусматриваются в ряде документов того времени. По-видимому, в них речь идёт также и о падении с бортного дерева. Собирая по крупицам сведения об этом промысле, удалось воссоздать картину добычи мёда.

Основным орудием бортного промысла были, очевидно, топор, специальный нож для вырезывания мёда («медорезка»), древолазные шипы. И медорезки и древолазные шипы известны по археологическим находкам. В конце XIX века в западных землях, кроме того, применяли бурав, долото, скобель, молоток (типа киянки), пешню и т. д. В двух псковских актах (первой половины XIV и XV веков) встречается слово «пешня». Поскольку в обоих текстах «пешня» упомянута вместе с «бортью», возможно предположить, что речь идёт об орудии бортного промысла.

Чтобы подняться на дерево, бортники использовали подручные средства: лезиво (специальные верёвки), кирам (особый пояс для крепления) или канат, когти, шипы, лестницы. Чтобы обезопасить себя, они постепенно совершенствовали свои инструменты, среди которых центральное место занял небольшой топор с кривым топорищем. Для изготовления защитных масок использовался конский волос, для сооружения борти — кольцеобразный нож, топорик, долото, одноручный скобель и тесло, а для защиты от хищников — ружьё (нередко с промысла возвращались с медвежьей кожей). Бортникам также приходилось защищать борти от медведей, желающих получить лакомство. С этой целью возле летка привязывали тяжёлое бревно. Медведь, чтобы проникнуть в дупло, отталкивал бревно и получал ответный удар. Он начинал безрезультатно «сражаться» с бревном, пока не отступал. Чтобы повысить эффективность защиты, в бревна забивали металлические штыри.

Собранный мёд хранился в деревянных вёдрах, колодах, лукнах (кадочках), глиняных кувшинах и горшках, а большие запасы — в бочках. Размеры ведёрок, судя по обручам, были небольшие, в среднем диаметр обруча равнялся 18 см, при ширине около одного сантиметра.

В. В. Завитневич при раскопках кургана в Минской области нашёл остатки ведра, края которого были отделаны серебряными вызолоченными бляхами, и одна из таких же блях находилась на дне.

Мёд как продукт питания, содержащий большое количество сахара, несомненно имел в то время большое значение. Его могли сохранять как в очищенном от воска виде, так и вместе с вощиной. По этнографическим данным, мёд очищали путём процеживания через решето, в котором оставалась ценная вощина и другие примеси. Чистый воск получали посредством перетапливания. Древнейшей формой очищенного и перетопленного воска был круг. По определению А. В. Арциховского, на одной из миниатюр Радзивилловской летописи в сцене приёма князем Игорем греческих