Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить - Монтегю Родс Джеймс

вине Купера или по какой-нибудь другой причине), оказалось, что единственная вещь, которую они забыли вечером в лабиринте перед тем как уйти домой, – был план. Как того и следовало ожидать он весь промок и восстановить его было невозможно. Ничего не оставалось делать, как начинать заново чертить (нудная работа, на которую во второй раз не потребуется тратить столько времени). Снова размотав шпагат и разложив его на тропинках, Хамфрис начал с самого начала. Тем не менее, особенно продвинуться в своих трудах он не успел, поскольку прибежал Кэлтон сообщить о том, что пришла телеграмма. Его прежний начальник из Лондона хотел кое-что уточнить. Он нужен был всего лишь для короткого разговора, только на пару фраз, да вот, как ни крути, а дело было очень срочным. Не очень хотелось прерывать начатую работу, если не сказать, что это расстраивало все его планы. Через полчаса должен был прийти поезд, и если всё сложится как надо – он вернется приблизительно в пять часов, в крайнем случае к восьми вечера. Он отдал незаконченный план Кэлтону, чтобы тот отнес его в дом, но сворачивать шпагат не стал.

Всё получилось так, как ему и хотелось. Вернувшись домой, он провел удивительный вечер в библиотеке, до самого позднего часа не отходя от стеллажа с редчайшими книгами, а отправившись к себе спать обратил внимание на то, что слуги не забыли оставить окна открытыми и незашторенными, и от этого на душе ему стало особенно приятно. Потушив свет он подошел к окну, из которого открывался вид на сад и парк. Это была восхитительная лунная ночь. Всего через каких-то несколько недель осенний ветер с воем пронесется по округе и сметет, разрушит всю эту тишину. А сейчас, вдали виднелись спящие деревья, лужайки на склонах блестели от росы, к тому же отсюда можно было различить раскраску цветов, хотя правда и с большим трудом. Луна серебристым лучом своим прикоснулась к карнизу храма и осветила изгибы его купола, казавшегося отсюда свинцовым. Хамфрису ничего не оставалось делать, как согласиться с тем, что причудливые очертания архитектуры прошлого столетия имеют свою чарующую прелесть. В какое-то мгновение сияние луны, запах леса, безмолвный покой и тишина настолько околдовали его, что не раз еще он вспоминал об этой волшебной ночи. Отойдя от окна он внезапно понял, что никогда в своей жизни ему не приходилось видеть ничего более прекрасного. Единственным недостатком панорамы, который не давал ему покоя, было чахлое, болезненное деревце ирландского тиса, стоящее обособленно перед кустами, подобно аванпосту, а за этими кустами уже был лабиринт. Без долгих колебаний он решил, что его непременно нужно убрать, при этом недоумевая от того, кому могло прийти в голову посадить его здесь. Наверное, думали, что на этом месте оно будет хорошо смотреться.

Как бы там ни было, на следующее утро из-за необходимости отвечать на письма и разбирать книги с мистером Купером в библиотеке, он забыл об этом едва живом деревце. Правда, одно из писем, прибывшее в тот самый день, следует упомянуть. Оно пришло от леди Уордроп, о которой уже говорил мистер Купер, в нем она снова обращалась с той же просьбой, с которой до этого обращалась к его дяде, господину Вильсону. Чуть ли не с первых строк она писала о том, что собирается издать книгу о Лабиринтах, и сгорает от желания включить в неё также и план Вилсторповского Лабиринта, а кроме этого, она считает, что величайшим жестом доброй воли со стороны господина Хамфриса будет, если он позволит ей побывать там в ближайшее время, поскольку на зимние месяцы она собирается уехать за границу. Её дом находился в Бентли – это совсем недалеко. Так что господин Хамфрис сумел без особого труда послать ей весточку, приглашая приехать к нему в поместье когда угодно, хоть завтра или послезавтра. Следует сказать о том, что посыльный вернулся домой с очень благодарным письмом, в котором она к тому же сообщала, что завтрашний день её устраивает полностью.

Другим важным событием этого дня было то, что наконец-то план был готов.

И эта ночь была сказочной и тихой, и опять Хамфрис оставался у открытого окна так долго, как только мог. Об ирландском тисе он вспомнил опять, когда собирался задернуть свои занавески. В любом случае, сейчас он уже не хотел его трогать, придя к выводу, что негативное впечатление в прошлую ночь возникло из-за ночных теней, которые ввели его в заблуждение, а на самом деле это дерево таким отвратительным не было, как ему сначала показалось. Единственно, что нужно непременно убрать, уже думал он, так это огромную темную кучу, которая лежала прямо возле дома и мешала обзору из окон нижнего этажа. Она совсем не выглядела достойной того, чтобы её не трогали, и гораздо больше напоминала зловонную кучу мусора, и это самое малое, что он мог о ней подумать.

На другой день в пятницу, а он приехал в Уилсторп в понедельник, сразу после ланча в своем экипаже пожаловала леди Уордроп. Это была статная пожилая дама, язык которой не замолкал ни на одну минуту, она очень старалась понравиться Хамфрису, угодившему ей своей готовностью предоставить всё то, о чем она мечтала. Они вместе осмотрели сад, в результате леди Уордроп стала намного лучшего мнения о новом хозяине поместья Уилстроп, особенно после того, как поняла, что тот кое-что смыслит в садоводстве. Она с восторгом слушала о его планах модернизации участка и согласилась с тем, что нельзя разрушать существующую разметку перед домом, выполненную в столь характерном стиле, такое следует считать настоящим вандализмом. От храма она была просто в восхищении и сказала: – Знаете что, господин Хамфрис, а выходит, что ваш управляющий прав относительно этих каменных блоков с выгравированными буквами. В одном из известных мне лабиринтов, к сожалению должна признаться, что недалекие люди его уже разрушили, он был в Гэмпшире[287]. Так вот, в нем была дорожка, помеченная подобным образом, она была выложена плиткой, на которой были точно такие же буквы, как и на ваших камнях, причем все они лежали в правильном порядке и образовывали надпись, что-то вроде, ой ну и память у меня стала, – Тесей и Ариадна. Где-то у меня осталась копия плана этого лабиринта, вместе с этой надписью. Почему люди так поступают! Я никогда вам не прощу, если вы разрушите свой лабиринт. Вы знаете о том, что они становятся очень большой редкостью? Почти каждый год я слышу о том, что