Золушки в опасности - Лесса Каури

Аль покосился на рубаку, удивленный ее откровенностью.

Руфусилья достала из-под ворота куртки толстую золотую цепь, на которой висел перстень с великолепным рубином, расстегнула замок, стряхнула перстень в ладонь и повернулась к Альперту.

– Я столько времени потеряла, потому что не слушала, а если слушала, то не слышала, а если слышала – не отвечала. Не повторяй моих ошибок, Аль!

Лицо всегда суровой рубаки озарилось совершенно несвойственной нежностью, когда она надела перстень на палец и полюбовалась переливами огня в красных глубинах камня.

– Так-то! – совсем непонятно довершила она и потянулась к мискам. – Давай-ка поедим, уважаемый маг, а то с голодухи помрем, дожидаясь наших блуждающих товарищей.

– Не долго ли они блуждают? – пробормотал маг. – Может, пора их спасать?

– На, ешь! – рубака сунула ему в руки миску с кашей. – Пещера естественная, а не вырубленная в мерзлоте, а значит, скорее всего глубокая. Пока до низу дойдут, пока найдут могилку королевы, пока назад вернутся.

– Благодарю, – Альперт взялся за ложку. – Вы правы, как всегда, уважаемая Руфусилья!

– Ну раз я всегда права, подумай о моих словах, – усмехнулась гномелла. – Хорошенько подумай, Аль. Упустишь Марью, которая теперь Арина, и будешь локти себе кусать.

Маг снова покраснел и уткнулся в тарелку, ничего не ответив.

* * *

На площади будущего Храма Единых богов уже выросли строительные леса, однако мостки для рабочих пока были положены лишь на первых двух уровнях. Некоторые работы велись и ночью, но не на лесах – мастер Пелеван строго следил за безопасностью на вверенном ему объекте.

На верхотуре гулял зимний ветер. В предрассветное время он был полон сил и зол, потому завывал волком, орлом поднимался к облакам и бросался вниз – на одинокую фигуру, сидящую на узкой поперечине над бездной.

Фигура на ветер внимания не обращала – легкомысленно болтала ногами.

– Поуютнее места не мог выбрать? – раздалось ворчание, похожее на ворчание разбуженного невовремя узаморского гризли.

Фигура обернулась – волосы на миг скрыли лицо, но из-под них блеснули звериные зрачки.

– Я и забыл, что гномы не любят высоты, братец! – сверкнули в улыбке белоснежные клыки оборотня. – Рад видеть!

– Рад он…

Низкорослый широкоплечий гном легко прошел по доске и сел рядом с таким видом, будто это был диванчик в «Черной карактице», а не доска.

– Грандиозная стройка получается, однако, – сказал он, подождав, но так и не дождавшись слов собеседника. – Я уже вижу, как храм будет выглядеть!

– Видь на здоровье, ты в этих делах опытнее меня, – пожал плечами оборотень.

Гном внимательно посмотрел на него.

– Что тебя беспокоит, брат? – спросил он.

Оборотень запрокинул худощавое лицо к небу.

– Время, отпущенное Тикрею на передышку… Ты же понимаешь, что спокойствие кажущееся?

– Надеюсь, это понимает и молодой король, – гном посмотрел вниз. – С отречением Редьярда закончилась целая эпоха. Как известно, каждая эпоха может похвастаться своими войнами. Пятилетняя война закончилась вничью. Чем завершится следующая?

– Крей или победит, или будет разгромлен, – вздохнул оборотень. – Асурх жаждет реванша, а Пантеон поддерживает его амбиции и жажду власти. Боюсь, Понтеломус не станет выбирать средств для выигрыша в этой войне.

Гном задумчиво смотрел, как вспыхивают и гаснут искры в перстнях на его пальцах.

– Тебе не кажется, брат, что его правление затянулось? – наконец, поинтересовался он.

– Давно кажется, – по-волчьи усмехнулся оборотень, – но мы и в этот раз не будем вмешиваться.

– Но почему? – удивился гном. – Тебя же беспокоит судьба Тикрея!

– В том, в чем участвует женщина, ни в чем нельзя быть уверенным, брат! – загадочно произнес оборотень. – А не пойти ли нам позавтракать?

* * *

Вита ощутила, как чаще забилось сердце. Судьба вновь привела ее к тайне, которая была бы недоступна Третьей жене-на-ложе Первого советника асурха Самсана Данира ан Третока!

Двигаясь осторожно, словно подкрадываясь, Ягорай двинулся вокруг фигуры, стремясь заглянуть ей в лицо. Волшебница и Вырвиглот последовали за ним.

Лицо фигуры закрывал кусок черной ткани, который так промерз, что казался тонкой коркой льда.

Яго протянул было руку, но Дробуш придержал его.

– Тут все замезло, – пояснил он, – тронешь – он скорее всего рассыпется в снежную пыль.

В голове у Вительи что-то щелкнуло, и она торопливо полезла в свою целительскую сумку. Достала записную книжку, открыла нужную страницу и взволнованно позвала Ягорая.

– Что там? – с любопытством спросил он, обернувшись к ней.

– Я слово в слово записала пророчество, – взволнованно произнесла она.

– Запомнил, – проворчал Дробуш.

– Тогда произнеси его, – попросила Вита. – Произнеси вслух!

– «Там, где малое солнце стоит в центре большого, Черная царица ждет тебя под белым спудом, желая коснуться твоей руки и говорить с тобой. Ты для нее – чужеземец, захватчик из другой страны… Ты для нее – угроза и смерти носитель… И ты для нее – врата в вечную жизнь!» – не запнувшись, процитировал тролль.

Вита смотрела в свои записи – Вырвиглот не ошибся ни в одном слове!

– Пропустим про солнце, – заторопилась волшебница, стараясь, чтобы мелькнувшая мысль не затерялась в сознании, – пропустим красивые обороты речи про захватчика, смерть и вечную жизнь! Здесь есть точное указание, что нужно делать – я не понимала, что это так, пока не увидела королеву!

– Думаешь, это Эстель? – уточнил Яго, кивнув на сидящую. – Но она не в могиле!

– Смотри, здесь написано: черная царица под белым спудом.

– Пещера находится под снегом и льдом, а неизвестная фигура, найденная нами в месте предполагаемого захоронения королевы одета в черное! – воскликнул Дробуш. – Вита, ты права!

– Это еще не все! – волшебница довольно улыбалась. – Яго, прочти эту фразу…

Рю Воронн склонился над записной книжкой и прочитал:

– «Черная царица ждет тебя под белым спудом, желая коснуться твоей руки и говорить с тобой». – Он посмотрел на Вителью. – Ну и что? Даже если это королева, она так замерзла, что непонятно – это действительно тело или ледяная скульптура на ее могиле.

– Тебе нужно коснуться ее! – волшебница взяла его за руку. – В пророчестве сказано, что царица желает коснуться твоей руки, но она не может этого сделать именно потому, что превратилась в лед. Так сделай ты!

– Сделать что? – уточнил дотошный Ягорай. – Дотронуться до нее?