Золушки в опасности - Лесса Каури

Архимагистр, не отвечая, перевела взгляд на небо, где рассекал волны наколдованный Ласурский флот. Небесное море сверкало тысячами искр, и это было так красиво, что можно было забыть обо всем!

– Когда-нибудь я буду с вами достаточно откровенна, обещаю, – произнесла она, не глядя на него. – Но еще рано. Это себе вы кажетесь опытным магом, чья карьера стремительно взлетела вверх, а для меня Варгас Серафин – несмышленое дитя.

Несколько мгновений маг изумленно смотрел на нее, но затем рассмеялся.

– На вас глупо обижаться, Ваше Могущество, это как обижаться на ветер, что сдул шапку или на дождь, что намочил одежду. Я ловлю вас на слове и буду ждать обещанного откровения!

– Хороший у вас характер, – хмыкнула Ники, – какой-нибудь девушке повезет иметь такого покладистого мужа!

Поглощенная тающими в небе искрами архимагистр не заметила, как улыбка пропала с его лица.

* * *

Празднества длились несколько дней подряд. Сколько вина было выпито, а мерзавчиков съедено, подсчитать никому не удалось. Спустя седмицу Вишенрог начал постепенно возвращаться к обычной жизни, хотя череда приемов и балов во дворце продолжалась.

Когда Драгобужское посольство вновь открыло свои двери, Йожевиж Агатский, Синих гор мастер, вздохнул с облегчением. Всему свое время – время праздновать и время работать, но коли славно отпраздновал и выходишь на работу, на сердце становится как-то спокойнее, что ли.

Сидя за столом в своем маленьком кабинете, Йож разбирал почту, поступившую за прошедшее время. Административные вопросы, хозяйственно-бытовые, протокольные, сообщения от гражданских лиц…

Ровные – любо-дорого смотреть! – стопки писем постепенно вырастали на столе, напоминая странные грибы из Лималля, будь они неладны вместе с проживающими там эльфами. Скоро придет курьер и заберет бумажки – разносить по кабинетам.

Письмо было упаковано в сизый конверт с печатью Гильдии сталелитейщиков, однако на нем красовалось имя самого Йожевижа. Удивленно почесав бороду, почтенный мастер вскрыл письмо и еще больше изумился, когда на столешницу выпал клочок бумаги, на котором что-то было написано от руки. Он поднес клочок ближе к глазам и впал в ступор, разглядев неровный росчерк подписи. Еще недавно она была известна немногим. Но многое изменилось с тех пор.

Йож закончил рабочий день, как во сне. Раскланялся с коллегами и поспешил на улицу. Завернул за угол, так, чтобы не было видно посольства, остановился, подставив горящее лицо ветру и крепко выругался. На душе полегчало. Как бы то ни было, за свои поступки рано или поздно полагалось отвечать!

В этом трактире в Сакральном квартале почтенному мастеру бывать не приходилось. Зал был почти пуст, поэтому широкоплечую фигуру в капюшоне Йож заметил сразу – в углу, у окна. Мысленно попросив помощи у Братьев, он решительно направился туда.

– Никаких регалий, почтенный мастер, – остановил его низкий голос, когда он собирался было поклониться со всем полагающимся уважением, – я здесь инкогнито.

Йожевиж поднял глаза и уперся в ледяной взгляд голубых глаз. Об такой можно было слету разбиться в кровь.

Видел Йож в своей жизни, особенно в последней ее части, всякие опасности, но вот эта, пожалуй, была пострашнее остальных. Однако без боя он сдаваться не собирался, ибо было за что биться!

Поклонившись обычным поклоном, как положено одному уважающему себя мастеру приветствовать другого, Йожевиж сел напротив, спиной ко входу, сложил на столе узловатые руки и произнес:

– Добрых улыбок и теплых объятий, уважаемый мастер! Рад приветствовать вас в славном городе Вишенроге!

– Врешь, не рад! – вдруг ахнул ладонью по столу собеседник. Его великолепная рыжая борода затряслась от негодования. – Небось уже думаешь, куда вам с Виньо уносить ноги от моего гнева?

Йожевиж помолчал, разглядывая короля своей страны. Страны, из которой он был вынужден бежать вместе с Виньо.

– Я уже не в том возрасте, чтобы бегать, почтенный мастер, – наконец, ответил он, отмечая, как изумленно взлетели такие же рыжие, как и борода, брови Виньогрета. – Да и Виньо нужен свой дом, свое хозяйство, как и подобает уважающей себя гномелле. Здесь, в Вишенроге, у нас все это есть.

– А может и не стать, – проворчал Виньогрет и натянул глубже капюшон, скрывая лицо.

– Может, – согласился Йож, – ведь все мы смертны.

– Да я про другую причину, – возмутился король.

– Другой причины для нас с Виньо быть не может, – твердо сказал Йожевиж, встал и поклонился. – Если это все, что вы пожелали мне сказать, я, пожалуй, пойду. Хочу провести последние отпущенные мне мгновенья жизни с любимой женой.

– Сядь, – рявкнул король и крикнул трактирщику: – Любезный, принеси нам самого лучшего пива!

– Уже несу! – пропел тот – не повиноваться низкому голосу посетителя было решительно невозможно.

– Давай выпьем, зять, – понизив голос, произнес Виньогрет. – В одном ты прав – заячью жизнь нужно прекращать. Я от вас внуков ждать буду, а бега внукам не способствуют.

– Да?! – изумился Йожевиж и сел.

– Да, – кивнул король. – Я на тебя зол, почтенный мастер, очень зол, и еще долго зол буду! Ты обманом проник в мой дом и соблазнил мою дочь, совсем еще девчонку! Но я вижу, что ты любишь ее и относишься к ней с уважением. На смерть вон собрался ради… Поэтому я умерил свой гнев и решил познакомиться с тобой поближе. Для начала, мастер Йож, расскажи-ка мне о том, что вы делали, когда покинули Синие горы?

Йожевиж почувствовал, как заалели кончики ушей. Он не только увел Виньо из дома, но и сделал ее преступницей-контрабандисткой! А после и вовсе Ласурской шпионкой!

Принесли пиво. Первую кружку гномы, чокнувшись, выпили молча. Один раздумывал над тем, что расскажет, а другой – над тем, что услышит. Пиво оказалось, действительно, хорошим. Настолько, что Виньогрет затребовал еще. Пока трактирщик бегал туда-сюда, ставя на стол жареные в специях свиные ребрышки, холодец, маринованные грибочки с лучком и много-много пива, Йожевиж мысленно составлял план того, что следовало, а что не следовало говорить тестю. После второй кружки ему стало легче. Нет, крепкие духом уважающие себя мастера не пьянели от такого легкого напитка, пили его, как воду, дело было в другом. Йож подумал и принял решение – нельзя строить отношения с отцом жены со лжи или уловок. Он расскажет все, как есть. А там уж будь, как будет!

После третьей кружки он заговорил. События тех дней стояли перед глазами, словно случились только вчера. Как они бежали с Виньовиньей, переодетой мальчишкой, из Аркандитироги, каким острым было чувство абсолютного счастья, что они, наконец, вместе. И ни еда была не нужна, ни вода, ни пиво… Только прикосновения любимых рук, дыхание любимой на его щеке. Как бродяжничали, скрывались в лесах, ночевали в придорожных трактирах, в одном из которых и познакомились с мрачным ласурцем по имени Яго и его другом-оборотнем, которые предложили им присоединиться к ним в путешествии. И о самих путешествиях…