Повелитель сновидений - Cи Джей Брайтли

Она нервно облизнула губы, тщательно подбирая слова.

– Я желаю знать, существует ли на самом деле при дворе Кадеирна предатель, и если так, то кто это.

– Да, существует. Это Комонок, повелитель кентавров и правитель восточных холмов, подчиняющийся только Его Величеству Верховному королю всех земель и народов Благого королевства. – Эйнен замолчал.

Краем глаза Ханна увидела, как Кадеирн пошатнулся.

– Это все, госпожа? – с явной неприязнью выдавил пленник лампы.

– Да. – Девушка вздохнула, не глядя на него, и едва заметила, как он исчез.

Король фейри дрожал всем телом. Не говоря ни слова, он махнул рукой, и мир перевернулся. Ханна покачнулась и едва не упала, когда хаос исчез, и они оказались в тронном зале.

Комонок неподвижно стоял в центре помещения, склонив голову перед троном. Взмахом руки Кадеирн зажег тысячи волшебных огней, бросающих прохладный свет на фигуру кентавра.

– Кто солгал мне – ты или он? – еле слышно прошептал мужчина. – Если ты скажешь, что он, я поверю тебе.

– Я предал вас, Ваше Величество. – Голос Комонока был подобен дыханию ветра на сухих листьях умирающего дерева. – Я жду вашего приговора.

– Но почему? – Король покачнулся, словно получил удар.

– Тегвен, моя возлюбленная жена, была похищена воинами Эйнена четыре дня назад. – Приглушенный голос кентавра рокотал, как отдаленный гром. – Вскоре после этого по нашим землям пронеслась волна последствий от разрыва чар, наложенных фруктом гоблина на человеческое дитя. Эйнен почувствовал ее, но на таком расстоянии не смог понять происхождения. Ценой за жизнь и свободу Тегвен являлась информация о природе этого прорыва, предоставившая повод объявить поединок. – Комонок глубоко вздохнул, воздух так потрескивал от переполнявших зал эмоций. – Если Эйнен оказался верен своему слову, то моя жена сейчас на свободе. – Он поднял глаза, встретившись взглядом с Кадеирном. – Повелитель Неблагого двора, несмотря на всю свою злобу, ценит данные им обещания. Уверен, что он исполнил долг чести. Затем я поспешил предупредить вас, чтобы умереть, защищая. – Кентавр снова склонил голову. – Я предал вас ради супруги, Ваше Величество, но собирался поплатиться жизнью и теперь готов принять ваш приговор.

Бегущие по щекам Кадеирна слезы блестели в свете волшебных огней. Он приоткрыл и снова закрыл рот, а затем отвернулся, не сказав ни слова, и заслонил лицо ладонями в перчатках.

Тишина повисла над тронным залом тяжким грузом.

Грудь Комонока ходила ходуном от волнения и, не выдержав, он вскрикнул так, что пол затрясся под ногами:

– Кадеирн, друг мой! Прости меня и прерви мою жизнь! Я заслуживаю смерти после того, что совершил. Лишь взгляни на меня, прежде чем казнить, и скажи, что не испытываешь ненависти.

Король покачнулся, но устоял, опустив руки. Его изящная фигура с растрепанными волосами и горящими глазами казалась совсем маленькой по сравнению с огромным кентавром.

– Я не испытываю ненависти к тебе, Комонок. Это невозможно.

– Теперь я счастлив. Это гораздо больше того, что я заслуживаю.

– Объявляю слушание по твоему делу открытым. – Король фейри едва сдерживал слезы.

Кентавр официально поклонился. – Комонок, ты обвиняешься в государственной измене. Наказание за преступление – смерть. Что ты скажешь в свое оправдание?

– Виновен.

– Да будет так. – Кадеирн пошатнулся, и кентавр протянул руку, чтобы поддержать.

– Подождите, – выпалила Ханна.

– Да? Что бы ты сделала, если бы являлась королевой? – Бледный, едва стоящий на ногах мужчина посмотрел на нее, и девушка поняла, что язвительность в его голосе на самом деле была грузом невыносимого горя, который сжимал горло из-за попыток сдержать слезы.

Она подавила собственное желание разрыдаться, заставив себя говорить медленно.

«Извлеки из слов выгоду», – мысленно приказала себе Ханна.

– Во время испытания эта ситуация отличалась. В данном случае Комонок хотел защитить тебя и твое королевство после измены. Даже если он предал тебя, то впоследствии отказался от этой мысли, и ты сам понимаешь, что выбора у него не было. – Импровизированный адвокат почувствовала на себе взгляд сверкающих глаз Кадеирна и отогнала дрожь, сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Затем посмотрела на величественное лицо Комонока, отметив его благородный лоб и блестящие от слез щеки. – Тегвен хотела бы, чтобы ты предал своего короля ради нее?

– Нет. – Он отвернулся. – Она храбрее меня. Я рад, что мне не придется смотреть ей в глаза и рассказывать о преступлении, которое совершил.

– Комонок стал мудрее, – тихо завершила речь Ханна. – Не так ли? Думаешь, он когда-нибудь еще тебя предаст?

Кадеирн по-прежнему молчал, устремив на нее взгляд в гнетущей тишине. Наконец его тонкие бледные губы изогнулись в легкой улыбке.

– Комонок, ты прощен.

– Что? Я не понимаю. – Кентавр округлил глаза.

– Ты всегда был мне верен. Я решил пощадить тебя. – Король перевел дыхание и заморгал, борясь с головокружением, но, совладав с собой, твердо произнес: – Я выбираю милосердие. Ради нашей дружбы. Ради королевства. Но еще и потому, что в данном случае милосердие служит и чести, и нашей стране лучше закона. – Он собрался с мыслями. – Необязательно рассказывать об этом Тегвен.

– Моя жена узнает о вашей доброте, Ваше Величество. Благодарю вас. – Комонок издал внезапный звук, точно старался подавить рыдания.

– Оставим это в прошлом, друг мой. Надеюсь, эта ситуация не станет омрачать нашего общения, – произнес Кадеирн, и на этот раз его улыбка была наполнена не горечью, а светлой радостью, однако тут же упал, как марионетка, у которой перерезали веревки. Ханна его подхватила, согнувшись под тяжелым весом, пока Комонок не подоспел и не помог опустить короля на мраморный пол.

– Он будет жить? – шепотом спросила она.

Кентавр откашлялся, но его голос все равно звучал напряженно.

– Весьма вероятно. Он выносливей, чем кажется.

Девушка поколебалась, а потом отодвинула пряди мягких, как пух, волос Кадеирна и дотронулась до лба: кожа под кончиками пальцев лихорадочно горела.

– Он всегда такой горячий?

Комонок приложил руку ко лбу своего сюзерена, затем нахмурился и коснулся лба Ханны, чтобы сравнить.

– Нет, люди холоднее обитателей Подгорного королевства. Не это меня беспокоит.

– А что тогда? Что необходимо делать в подобных случаях?

– Вы ели вчера вечером? Или сегодня утром? – Низкий голос кентавра стал неожиданно мягким.

– Утром – да. А вчера вечером – нет.

– Тогда пусть он поспит.

– На полу? – Ханне казалось, что все вокруг нереально. Лицо Кадеирна казалось белее мрамора, на котором он лежал, а волосы в беспорядке падали на его лоб.