Библиотека на Обугленной горе - Скотт Хокинс

– Какая новость.

– «Милорд Охотник» – это… это почтительное обращение. Более чем почтительное. Это проявление высочайшего уважения. Львы используют его только по особым случаям.

– О. – Стив нахмурился. – Значит, это круто?

– Да, Стив, это очень круто. Это львиный эквивалент твоего лица, высеченного на горе Рашмор. А назвать так человека… потрясающе. Никогда прежде о подобном не слышала. Никогда. Что ты сделал?

Стив заерзал.

– Э-э. Ничего. Правда. – И тихо добавил: – Мы просто болтали.

– О чем?

– О всякой всячине.

– Нага, что он сделал?

Львица лукаво посмотрела на Кэролин:

– Милорд Охотник спасет всех нас. Это было предсказано. Он…

– Нага! – резко оборвал ее Стив. – Мы же договорились, что я с этим разберусь.

Хлестнув хвостом, Нага вновь растворилась в тенях.

– Разберешься с чем? – наигранно веселым голосом спросила Кэролин.

Стив поставил миску с попкорном.

– Ты смотрела новости?

Кэролин мысленно застонала. Во время их последнего разговора она обещала это сделать, причем вполне искренне. Но ее отвлекли слухи о Герцоге, которые надо было пресечь, и…

– Извини. Как-то выскользнуло из головы.

Стив поиграл желваками, однако голос его был спокоен:

– Ничего страшного. Я знаю, что ты занята. Не возражаешь, если мы сейчас их посмотрим? Хочу кое-что тебе показать.

Кэролин выдавила улыбку.

– Конечно.

Стив нажал кнопку, и экран ожил.

– Тебе нравится телевизор? Он такой большой! – Точнее, огромный. Она надеялась, что ему понравится – ведь американцы любят показуху, – но, похоже, Стиву было наплевать.

– Да, отличный телевизор. – Он переключал каналы. – Вот, этот годится. Смотри.

Надпись внизу экрана гласила: «Пищевые бунты в Орегоне». Запись была сделана с ручной камеры в супермаркете. Пустые полки, на полу – кровь. Снаружи, на парковке, сверкали синие мигалки.

– Ты слышала об этом?

– Нет.

– Из Канзаса должен был прибыть поезд с пшеницей, но он вдруг исчез. Может, его угнали? Никто не знает, как можно потерять целый поезд.

– Я могу поискать его, если…

– Спасибо, но я хотел сказать не об этом.

Кэролин почувствовала на себе взгляд Наги, следившей из теней.

– Нет? Тогда о чем же?

– О бунте. Прежде бунты случались редко, раз в десять лет. Теперь – не реже двух раз в день. И становится хуже.

– О? Интересно. – Долгая пауза. Он выжидающе смотрел на нее. – Э-э, и в чем же причина, как ты думаешь?

– Еды почти не осталось. Например, в этом.

Стив не упомянул Дэвида, но она знала, к чему он клонит. И напряглась чуть сильнее.

– Люди напуганы, – сказал Стив. – В Южной Каролине объявился проповедник, который вещает, что наступил Конец света. Некий брат Элгин. Мне он напоминает бешеного опоссума, но многие воспринимают его всерьез. Он говорит, что теперь он губернатор. И вроде как отделился от Соединенных Штатов.

– Это имеет значение?

– Еще какое. Недавно между ним и армией была перестрелка. Танки палили по палате представителей. Брат Элгин выставил живой щит из закованных в цепи студентов. Погибло две сотни человек. Наверное, в конце концов все устроится. Но несколько недель назад мы жили… ну, тихо. Нормально.

Несколько недель назад?

– Ну-ну! И что же, ты винишь в этом меня?

– А должен?

– Конечно, нет! Люди слишком болезненно реагируют.

– Болезненно… – Стив замолчал, побарабанил пальцами по журнальному столику. – Ладно. Может, с твоей точки зрения так и есть. Я знаю, ты ничего подобного не хотела. И, полагаю, даже этого не замечаешь. Я прав?

Кэролин ощутила вспышку раздражения и подавила ее. По крайней мере, он старается быть вежливым. Она вздохнула. И он недалек от истины.

– Да. Хорошо. Кое-что из этого я действительно не знала. Но я и правда была занята!

– Да, я понимаю. Еще бы. Смерть твоего Отца хорошенько все встряхнула. А его старые враги точат ножи на новенького, верно?

– Целиком и полностью. Но у меня есть преимущество.

– Какое?

– Они меня недооценивают, – сказала она с улыбкой, при виде которой Стив вздрогнул. Он постарался это скрыть, но, конечно, она заметила. Он правда боится меня, подумала Кэролин, и боже, какую же это причиняло боль. Она не станет плакать, она никогда не плачет.

Но боль была обжигающей.

Надеясь отвлечься, она посмотрела на телевизор. В углу экрана было написано: «Си-эн-эн». Рядом, более крупными буквами: «Нейтронный корпус?» Надо всем этим парила Библиотека. Она кувыркалась, словно брошенная игральная кость, темная пирамида больше любого объекта, когда-либо сотворенного человеком. Разумеется, снаружи она была черной, но съемочная группа вооружилась какими-то светособирающими линзами, которые придавали картинке странный зеленоватый оттенок. Вертолеты вились вокруг пирамиды, словно светлячки вокруг берегового огня.

– Это мы? – Стив показал на телевизор рукой с попкорном. – Эта штука носилась по небу в ту ночь, когда Эрвин застрелил Дэвида? «Отражать и защищать»?

– Да.

– И это Библиотека? То есть мы сидим внутри?

Кэролин помедлила.

– Вроде того. Это четырехмерная проекция семнадцатимерной вселенной. Как тень или область пересечения окружностей на диаграмме Венна.

В телевизоре камера переместилась с Библиотеки на симпатичную женщину в пальто. Она стояла перед дорожным заграждением на шоссе 78. Кэролин узнала место. Звук был выключен, но она читала по губам. Женщина говорила про «тридцать второй день», и «необычную активность», и «не реагирующих военных». Ее зубы были очень белыми. Потом за спиной женщины из-за танка вышли солдаты с суровыми лицами, они делали руками отгоняющие жесты.

– Что происходит? – Стив поискал пульт.

– Армия эвакуирует всех репортеров.

– Что? Почему?

– Через несколько минут они начнут нас бомбить.

Стив уставился на нее:

– Ты это знала?

– Конечно.

Он поднял бровь.

– А ты не хочешь сбежать?

– Я подумала, что будет забавно на это посмотреть. Иногда Дэвид баловался с бомбами. Получаются красивые вспышки. – Она улыбнулась и подняла миску. – Плюс попкорн!

Стив молча уставился на нее.