Неприкасаемый - Сэм Мариано

— Конечно нет. Ты - ангел.

— Самый блестящий нимб [Прим.: Нимб — условное обозначение сияния вокруг головы изображений Христа, Богоматери, святых и так далее, символизирующее их святость] на районе, — соглашается он.

— Но на всякий случай, если ты думал об этом, не делай этого. Если мы с тобой все еще будем вместе, когда ты отправишься в колледж, мы что-нибудь придумаем. Я посмотрела, и это примерно в 7 часах езды от моего колледжа до твоего, поэтому я не думаю, что частые визиты были бы реальной возможностью. Но если ты останешься в городе после окончания семестра, может быть, я могла бы остаться с тобой на каникулах в школе. — Не желая, чтобы он подумал, что я делаю ставку на то, что мы будем вместе вечно, я добавляю: — И это, очевидно, очень большое «если», но я просто говорю. Если мы все еще хотим быть вместе, мы найдем способ. Никто не должен делать ничего радикального.

Проведя кончиком пальца по изгибу моего плеча, он наблюдает за моим лицом и спрашивает: — Как бы ты отнеслась к ситуации с Хлоей?

— Мне было бы легче, если бы ты рассказал мне все об этом.

Он закатывает глаза. — Я знаю это. Я имел в виду, как бы ты отнеслась к тому, что она может жить со мной? Я многого прошу от тебя. У меня были годы, чтобы привыкнуть ко всему этому, а у тебя нет. Ты наверное, не думала, когда ты начала со мной встречаться, что тебе придется иметь с этим дело.

— Нет, из всех вещей, с которыми, как я знала, мне придется иметь дело, этого точно не думала, — признаюсь я. Но это полностью зависит от тебя, не принимай меня во внимание в этом решении. Делай все, что считаешь нужным для тебя и Хлои. Я гибкая. Я могу приспособиться.

— Но это не нарушение сделки? — спрашивает он для проверки.

— Нет, конечно нет. Хлоя очаровательна, и я люблю детей. Конечно, это был не мой план, но и не нарушение условий сделки. Насколько я вижу, до сих пор нет нарушения условий сделки.

— Ха, — бормочет он, наклоняя голову, чтобы коснуться своими губами моих. — Хорошо.

Обвивая рукой его шею, я притягиваю его еще ближе. — Очень хорошо.

34

Я не могу избавиться от смутного чувства страха, вызванного сокращением оставшихся часов выходных. Было так приятно проводить время с Картером и не иметь дела с реальностью. Понедельник принесет с собой стресс от домашней работы, неизбежность того, что Эрика будет пялиться на меня в холлах, Джейк затаится в тенях, как раздражитель, который не остановится, и Грейс, не знающая, что думать и как реагировать на меня с Картером. Затем, после всего этого, мне придется терпеть неловкость похода за противозачаточными средствами и попыток объяснить своему врачу, что мне нужны быстродействующие препараты, потому что у меня неуправляемый бойфренд… вручая мне брошюры о домашнем насилии, которые мне не нужны.

В воскресенье я должна работать, но книжный магазин пуст. К тому времени, когда я заканчиваю сортировать художественную литературу на предмет допуска и реорганизовывать книги в кассе, мне становится не по себе от скуки. Я уже просматривала свои заметки на телефоне у Картера прошлой ночью, но от нечего делать вытаскиваю их и снова начинаю читать.

— Что должен сделать парень, чтобы получить здесь небольшую услугу?

Я улыбаюсь звуку голоса Картера и поднимаю глаза, отключаю экран телефона и прячу его в карман джинсов, когда иду к стойке. — Что ты здесь делаешь, возмутитель спокойствия?

— Проверяю горячую кассиршу, которая здесь работает, — говорит он, позволяя своему взгляду путешествовать по моему телу. — Не говори моей девушке.

Я подыгрываю, спрашивая: — Она настоящая убийца мячей?

— Она надерет мне задницу.

Упираясь ладонями в столешницу, я наклоняюсь и целую его. — Хорошо, я сохраню твой секрет. Но только если ты не расскажешь моему парню. Он чертовски сумасшедший.

Картер посмеивается над моими губами, прежде чем пробормотать: — Черт возьми, ты права.

Поскольку мне не следует целовать его на работе, я отстраняюсь. Здесь действительно никого нет рядом, чтобы увидеть в любом случае. Даже менеджер ушел в заднюю комнату, чтобы оформить документы, так как никто не придет продавать книги.

Нигде не увидев Хлою, я спрашиваю: — Сегодня без милого маленького приятеля, а?

Он качает головой. — Не думал, что на этот раз она мне понадобится. — Оглядев пустые полки с книгами, он спрашивает: — Неужели весь день он был мертв?

— Ага. Я выполнила всю побочную работу, которая принадлежит мне, а также часть работы, принадлежащей другим людям. Я просто смотрю, как текут минуты.

— Почему бы тебе не порекомендовать мне несколько книг, — предлагает он. — Конечно, такой ботаник, как ты, мечтает о свиданиях в книжном магазине. Давай втиснем одну, раз здесь никого нет.

Закатывая глаза, когда я иду к внешней стороне прилавка, я говорю ему: — Как бы то ни было, тебе нравится моя занудная задница.

Подойдя ко мне сзади, он хватает меня за задницу. — Конечно нравится. И что ты сказала мне прошлой ночью? — размышляет он.

— Я не знаю, о чем ты говоришь. Я ничего не сказала прошлой ночью. Я не произнесла ни слова.

Подыгрывая, он говорит: — Нет, что-то было. Что-то о том, что ты чувствуешь ко мне. Слово на букву «л»?

— Убери свои руки от моей задницы, пока меня не уволили, — говорю я, отталкивая его руку.

— Ты одна в магазине.

— Менеджер сзади, и у нас есть камеры.

Картер смотрит в потолок, проверяя, куда направлены камеры. — И он уволит тебя, потому что покупатель тебя нащупал?

— Наверное. Этот мир — ебанутое место, — говорю я ему, качая головой. Оглянувшись на него через плечо, когда я веду его к небольшому отделу Beats, где хранится много книг, которые заставляют меня думать о нем, я спрашиваю: — Ты когда-нибудь читал Буковски?

— Неа. А должен был?

— У меня такое чувство, что он может тебе понравиться, — говорю я ему, ведя его в конец прохода, а затем присаживаюсь на корточки, чтобы просмотреть ограниченный выбор. «Tales of Ordinary Madness» [Прим.: Истории обыкновенного безумия. Книга, Чарльз Буковски]