Она чужая - Евгения Мэйз

Кэш остановилась для того, чтобы сказать всего несколько слов. У нее совсем нет времени на разговоры с ним, ей еще к Хлое ехать.

— Нет. С тобой я разговаривать не буду. У тебя был шанс рассказать мне правду еще вчера, но ты предпочел обмануть меня, рассказать все то, что мне наговорила Хлоя в самом начале.

— Я правду тебе говорю, она принимает желаемое за действительное. Пэйну что, удовольствие приносит…

Кэш прикрыла глаза. Он падает все ниже и ниже.

— Прекрати! Пока ты не пал в моих глазах окончательно. Ты всерьез думаешь, что я поверила бы словам постороннего человека, не имеющего к этой ситуации никакого отношения? Я предположила, что мальчики, как всегда меряются письками и выясняют кто круче, лучше или что еще принято выяснять в мире мужчин?! Я пошла к первоисточнику, к Хлое, и поговорила с ней. Она поведала мне историю во всех подробностях.

— А мою версию ты узнать не хочешь?

Кэш покачала головой. Нет. Не хочет. Всегда есть две стороны у любой монеты, но ей достаточно одной. Никаких любовных треугольников, квадратов и прочих фигур.

— Нет, не хочу. Ты начал отношения со лжи. Это показательно.

Мужчина приподнял бровь. Кэш внезапно ощутила себя не рядом со взрослым мужчиной, а с мальчишкой, который упорно продолжает доказывать что-то, не желая признавать очевидных вещей.

— А если солгала она?

— Ничего страшного, — Кэш пожала плечами. — С ней романа у меня не намечается.

Дэн посмотрел наверх, тяжело выдохнув, пожал губами и вновь посмотрел на нее.

— Кэш. Я говорил тебе правду, мы с Хлоей родственники. Все, что она сказала тебе — правда, но я никогда не приму такого положения вещей.

— Прежде чем начинать крутить с кем-то, надо разобраться со всеми своими бывшими. Оставим этот разговор, я приняла решение и не изменю его.

— Неужели ты никогда не ошибалась?

Кэш вздохнула. В том-то и дело, что ошибалась и больше не хочет повторения подобных ситуаций.

— Ошибалась. Но я сделала выводы и стараюсь не повторять своих ошибок. Только не того, что касается отношений.

Кэш пожала губами.

— Дэн. Смирись уже с тем, кто ты есть. Ты — волк, а не человек.

Кэш только-только закончила кормить собак, выходя из псарни и вытирая руки бумажным полотенцем, к ним, как бы она не старалась быть аккуратной, все равно прилипла овсяная каша, мелкие ошметки моркови и капусты, вдобавок ко всему они сильно пахли рыбой.

Каждое ее утро теперь начинается одинаково: ранний подъем, несколько минут, чтобы раскачаться и хоть как-то привести себя в порядок, выпить чашку кофе с молоком. Затем она бежит на пробежку, после кормит питомцев, готовит им еду, сверяясь с десятидневным меню и с тем, что осталось в холодильнике, который стоит в псарне.

Там надо будет тоже прибраться, но это уже по весне. Никакие проветривания не помогают, внутри стоит удушающий запах псины. Берти к нему, наверное, уже привыкла, а у Кэш все никак не получается, кажется, что там тысячу лет ничего не меняли, не убирали и не вычищали, шерсти столько, что хватило бы не на одну пару валенок.

Только после всего этого, а именно к одиннадцати часам, она может позволить себе позавтракать, уделить время себе и собственным занятиям, не исключающим дела по хозяйству, таких как мытье посуды, уборка, наведение порядка в остальных комнатах дома. Но наведение чистоты она обычно откладывает на вторую, темную половину дня, когда солнце закатывается за горизонт и снимать уже невозможно. Львиную долю ее времени забирает работа: полбеды написать статью, но надо еще найти тему и фотоматериал к ней, вне зависимости от погоды. Есть небольшой запас записей в «отложке», но расслабляться не стоит, иначе, в один прекрасный день придется снимать незапланированную прямую трансляцию.

Это значит таскать с собой везде и повсюду камеру go-pro, телефон ли с моноподом или полноценную камеру. Это утомительно, ведь нельзя постоянно молчать, надо о чем-то говорить, развлекать, рассказывать, знакомить со всеми подряд.

Зритель очень любит такие съемки, а Кэш — нет, ей всегда так смешно, ведь одни люди с чувством юмора и быстро адаптируются, начиная работать на камеру, а другие — нет, тупят, тормозят, ведут себя неестественно. Кэш хочется смеяться, глядя на их лица, на не проходящий ступор и на последующие односложные ответы, люди конечно замечают это и начинают обижаться.

Это в конечном счете портит ей настроение и удовольствие от процесса съемки быстро пропадает.

Световая часть дня всегда оставлена на изучение окрестностей Крейга: побережья, леса, горы, реки, интересные места, заявленные в путеводителях. Она даже нашла место, где следующим летом планирует расчехлить свою доску для серфинга.

Кэш все же планирует остаться здесь. Несмотря на некоторые неудобства и тяготы жизни, возвращаться к праздному образу жизни ей пока не хотелось.

Два дня назад она посетила святая святых любого общепита — кухню, при ресторане «Руфус&Энн». Где состоялось ее знакомство с главным поваром — Мартой. Женщина долго, очень недовольно и мрачно сверлила ее взглядом, уперев руки в боки, а затем только кивнула ей.

Кэш не единожды пришлось увидеть этот взгляд после, когда она монтировала видео, добиваясь идеальной картинки и необходимого по длительности хронометража видеоролика.

— Пойдем.

Кэш выслушала длинную отповедь посвященную тому, что Марта готовит всю свою жизнь и никто еще так не вел себя с ней, никто не возвращал ее еду и не оставлял блюда едва к ним притронувшись.

— Никто так не «кошмарил», то что я приготовила!

Кошмарил.

Отличное слово! Оно быстро прижилось в лексиконе Кэш.

Во всем остальном это был ужасный день, она объелась, напробовалась, надышалась запахами и чадом горячего масла, не прекращая снимать при этом и комментировать блюда, выслушивая гневную отповедь Марты, попутно задавая ей вопросы по поводу состава тех или иных шедевров, вкус которых показался ей наиболее интересным.

Она успокаивала себя тем, что у нее будет куча материала, ведь заявленная тема в ее блогах все-таки кулинарная.

На кухне ее никто отравить не пытался, все и в самом деле было вкусно. Только что много, более того — в избытке.

— Пробуй я тебе говорю! Ну?

Уже немолодая, но весьма крепкая, худощавая, невысокого роста женщина, с низко заколотыми на затылке седыми волосами, прибранными невидимками, и узенькими стеклышками очков на тонком и длинном носу, была больше похожа на учительницу, чем на шеф-повара, не только своим видом, но и голосом, нравом, тем, как она вела себя со своими помощницами, раздавая им указания.

Кэш не знает, что это было — острый приступ негодования, месть или обычное ее поведение, но Марта заставила ее попробовать всё, что было в меню. Не просто съесть, но дать оценку, прокомментировать, сказать вкусно это или нет.