Девятнадцать писем - Джоди Перри

— Капуста, огурцы, томаты, красный лук и авокадо. Это всё?

На его лице сладкая улыбка, когда он поворачивается ко мне. Мой взгляд устремляется к его милой маленькой ямочке. Я люблю эту ямочку.

— Да, это всё.

Он опускает взгляд в пакет, который по-прежнему держит в руках.

— Ещё я взял это.

Он достаёт пару крохотных белых носочков с розовой окантовкой на резинке. У меня на глазах появляются слёзы, когда я читаю надпись на них: «Я люблю мамочку».

— Брэкстон, они прекрасные, — говорю я, забирая носочки у него из рук.

— И это, — добавляет он, доставая ещё одну пару. Они с голубой окантовкой и надписью: «Я люблю папочку».

Я всхлипываю, взяв в руки обе пары.

— Они мне очень нравятся. Я всё ещё не могу поверить, что мы будем родителями.

— Ты будешь лучшей мамой, — говорит он с блеском в глазах.

Пока он приближает лицо к моему, я чувствую, как его рука нежно гладит меня по волосам. Я открываю глаза, и я уже не на маленькой кухне, в его объятиях. Я лежу на кровати в своей комнате в доме родителей, а Брэкстон сидит на краю матраса и смотрит на меня. На его лице милая улыбка, и меня снова притягивает его ямочка.

— Прости. Я не хотел тебя разбудить.

— Я не заметила, как заснула.

— Должно быть, тебе снился хороший сон, потому что ты не переставала улыбаться, — я сажусь, но не отвечаю. — Я скучал по наблюдениям за тем, как ты спишь, Джем.

Его взгляд опускается на мою руку, на помолвочное кольцо.

— Я просто его примеряла. Оно очень красивое.

Когда я собираюсь его снять, Брэкстон накрывает мою руку своей.

— Пожалуйста, не снимай его, Джем.

— Я…

— Пожалуйста. Я не пытаюсь давить на тебя, и не переживай, я не подумаю что-то не то из-за того, что ты его носишь. Я просто хочу видеть его на твоей руке. Будем ли мы или не будем снова жить вместе как муж и жена, я купил его, чтобы ты его носила… оно твоё.

Он отводит взгляд, опускает его на свои колени, и от грусти на его лице у меня болит сердце. Я поднимаю руку и провожу ею по его лицу.

— Я его оставлю, — шепчу я.

* * *

Взгляд Брэкстона не перестаёт метаться между моим лицом и кольцом на моём пальце, пока я завтракаю. Я рада, что оставила его, потому что вижу, как счастлив от этого Брэкстон. Часть меня не хотела его снимать, но я переживаю, что он всё поймёт не так. Нельзя отрицать, что у меня есть чувства к нему, что он постоянно у меня на уме. Когда мы вместе, я очень счастлива, а когда мы порознь, я скучаю по нему. Но я всё ещё должна проделать долгий путь, прежде чем буду готова для чего-то такого. Того, что я чувствую, не достаточно. Я хочу чувствовать то, что было до аварии.

Он был таким милым, когда пришёл ко мне домой прошлым вечером. Он спросил, как я себя чувствую, и когда я сказала, что мне грустно, он велел мне подвинуться и лёг рядом со мной. Мы лежали на месте, я — в его объятиях, думая, так ли он обнимал меня в первый раз, когда я прошла через потерю.

Я снова заснула, но на этот раз снов никаких не было. Я отчаянно хотела спросить его, дарил ли он мне те детские носочки, но не готова раскрывать эту информацию. Разбросанных снов тут и там не достаточно, чтобы оправдать это. Я не хочу никого обнадёживать, пока не уверена.

После того, как я помогаю ему прибраться, и мы навещаем его отца, он подвозит меня обратно к маминому дому.

— У меня есть для тебя ещё одно письмо, — говорит он, пока мы сидим в машине на подъездной дорожке. — В этом нет ничего грустного, обещаю, — добавляет он с мягкой улыбкой.

Запустив руку в мои волосы, он притягивает моё лицо к своему. Я приоткрываю рот, когда его губы встречаются с моими. Я вижу, почему прежней мне так сильно хотелось его целовать. Я официально зависима от его поцелуев.

Он слегка отстраняется.

— Надеюсь, у тебя будет хороший день. Звони мне, если что-нибудь понадобится.

— Позвоню, — шепчу я.

Никто из нас не двигается. Становится всё тяжелее и тяжелее покидать его.

ПИСЬМО ВОСЕМНАДЦАТОЕ…