Алая графиня - Джинн Калогридис

Мы проехали в ворота, держась поближе к стене и не выезжая из-под деревьев, посаженных вдоль нее. Воздух был затянут черным дымом, от которого слезились глаза. Рим горел, во всяком случае, какая-то его часть. Небо на севере полыхало неестественным розово-алым светом. Сквозь ветви деревьев виднелся недалекий монастырь и базилика Святого Иоанна. Высокие проемы церкви ярко сияли, в половине монастырских окон тоже горел свет. Палатки, в которых размещались солдаты папской армии, исчезли, площадь патрулировали дюжина пехотинцев и шесть конников.

Нам повезло, что мы выехали на охраняемую площадь, однако городские холмы перед нами были усеяны огоньками факелов, а улицы дрожали от криков бунтарей, которые не преминули воспользоваться политической сумятицей, возникшей после смерти Папы.

Какой-то пехотинец сейчас же заметил наши фонари и прокричал:

— Стой! Кто идет?

Катерина, сопровождаемая Орсини, выехала из-под деревьев, к ней сразу же приблизились два конных воина.

Один из них, деревенский парень, такой же огромный, как граф Джироламо, но при этом раза в два толще, уставился на нее, разинув рот.

— Баба! — крикнул он товарищам, плотоядно ухмыляясь. — Две бабы!

Орсини выдвинулся вперед и встал рядом с Катериной, заставив солдат потянуться к мечам.

— Я Паоло Орсини, — проговорил он сурово. — А это не бабы, а дамы.

Не успел он продолжить, как Катерина сдернула с головы шляпу, демонстрируя золотистые косы.

— Я приехала по поручению своего мужа и господина, графа Джироламо.

— Ваша светлость! — Второй солдат, речь которого выдавала человека благородного происхождения, сейчас же поклонился, толстяк последовал его примеру.

— Как тебя зовут? — спросила Катерина молодого солдата.

— Антонио да Фьорентино, ваша светлость.

— Я мобилизую тебя с товарищем, чтобы вы сопроводили нас до крепости Сант-Анджело. Граф Джироламо приказал мне удерживать замок до его прибытия.

В свете факелов, расставленных по периметру базилики, на худощавом лице Антонио читалась безрассудная храбрость, зато толстяк сказал:

— Мы не можем, мадонна. Слишком опасно! На улицах полно врагов Риарио, особенно рядом с Ватиканом!

Антонио жестом заставил его замолкнуть.

— Разумеется, мы повинуемся, ваша светлость. Но нас с Сандро будет недостаточно, чтобы сопровождать вас. Я созову людей.

Мы ехали рядом с Паоло Орсини, Антонио с Сандро держались по бокам, еще несколько всадников тоже обеспечивали нам, женщинам, дополнительную защиту. Двое солдат, вооруженных пиками, двигались впереди, двое — сзади. Катерина благоразумно избегала самых оживленных улиц, выбирала узкие боковые, чтобы подняться по Палатинскому холму, месту рождения Ромула и Рема, где сейчас росли сосны, возвышались древние руины, поросшие травой, а днем паслись стада коз и овец. Я смотрела на крошащиеся, лишенные крыш остовы древних дворцов, позади которых над зажиточными кварталами поднимались призрачные завитки дыма и все сильнее разгоралось алое свечение.

От холма мы двинулись вниз, в тихий, малонаселенный район города, держась под прикрытием деревьев, пока не достигли Трастевере, где селились простолюдины. Здесь нам пришлось выехать на узкие улицы и двинуться мимо домов, которые охраняли их владельцы.

Мужчины несколько раз замечали папские мундиры, высовывались из окон и кричали:

— Смерть Риарио!

Наконец мы выбрались к необитаемым болотам. Пока лошади пробирались по зловонной грязи, Катерина расспрашивала о происходящем Антонио, ехавшего рядом с нами. Новости оказались невеселыми. Дворец Риарио, наш дом, где мы прожили несколько лет, был разрушен, все вещи разграблены или сожжены. Я ахала вслух от негодования и горя, Катерина слушала молча.

— Очень жаль, ваше сиятельство, — говорил Антонио. — Но слишком много солдат ушло с графом Джироламо, остальные защищают Ватикан. Нам просто не хватило людей, чтобы уберечь дворец. Толпа собралась так быстро… Слуги едва успели спастись бегством. То, что они не унесли, досталось толпе, остальное сожгли. Боюсь, многие прекрасные палаццо были полностью разрушены.

Катерина угрюмо поинтересовалась:

— А что случилось с кардиналами? Они собрались на конклав, чтобы избрать нового Папу? Меня, разумеется, больше других интересует Джулиано делла Ровере, кузен моего мужа. Я слышала, что Родриго Борджа нажил себе немало врагов.

— Насколько мне известно, с кардиналами все в порядке, — покачал головой Антонио. — Почти все на конклаве в Ватикане, их хорошо охраняют. Но я слышал, что Борджа и делла Ровере общаются с конклавом через гонцов, они не осмелились покинуть свои дворцы. У Борджа имеется несколько пушек, нацеленных на улицу, палаццо делла Ровере тоже хорошо защищено. — Парень помолчал. — К несчастью для Риарио, кардинал Колонна был освобожден из тюрьмы и присоединился к конклаву. Он наверняка делает все возможное, чтобы не допустить избрания делла Ровере.

— А замок Сант-Анджело? Кто удерживает его?

— Наши войска. — Антонио понизил голос. — Хотя я вынужден признать, ваша светлость, что за прошедший день крепость несколько раз подвергалась нападению организованной и обученной милиции. Мои товарищи, отбивавшие атаки, говорят, что видели на многих противниках цвета Борджа.

— Это меня нисколько не удивляет, — сухо ответила Катерина и снова сосредоточилась на чавкающем болоте, расстилавшемся впереди.

Мы следовали изгибам змеящегося Тибра, пока почва под ногами не сделалась твердой и нас не окружили старательно ухоженные сады Ватикана. Отсюда мы двинулись на восток вдоль массивного южного фасада собора Святого Петра, узкие, высокие окна которого ярко светились. Солдаты заверили нас, что ехать тут совершенно безопасно. Мы выбрались из-под арки на площадь и в самом деле увидели, что она с трех сторон окружена вооруженными папскими гвардейцами. На ступенях, ведущих в атриум перед базиликой, и в северной арке стояли несколько пушек, дула которых были направлены в сторону улицы.

Стражники при нашем приближении схватились за мечи. Антонио заговорил с ними и поспешно объяснил, что нам необходимо попасть к крепости Сант-Анджело.

— Будьте осторожны, — отозвался один артиллерист. — Здесь, на площади, мы можем вас защитить, но дальше вам придется добираться самим. Впереди опасный квартал.

— Так дайте нам еще людей, — с негодованием потребовала Катерина. — Ведь я должна выполнить приказ мужа!

— Прошу прощения, мадонна, — с поклоном ответил изможденный пушкарь. — Я бы с радостью исполнил любой приказ капитана Джироламо. Но нас и без того слишком мало, а если кто-нибудь покинет свой пост!.. Да чего там, разбежавшиеся слуги его святейшества уже очистили дворец от многих ценных предметов, что само по себе плохо. Но если в базилику или Ватикан хлынет толпа, то разграблено и уничтожено будет все, что пока уцелело.