Черный список - Чандлер Бейкер

Арди вытащила из сумки карманный календарь. Слоун сразу почувствовала себя намного увереннее. Все-таки как здорово иметь партнера, который повсюду носит с собой календарь в кожаном переплете.

– Я изучила места в жилых кварталах ближе к окраине города, которые высылал наш агент по недвижимости, – сообщила Арди. – Кое-что мне приглянулось, но мы уверены, что хотим работать на окраине? – Слоун открыла рот, чтобы ответить, но Арди указала на нее ручкой. – Только не начинай мне сейчас напевать «Девчонку с окраины»!

Тогда о чем вообще речь?

– Прекрасно. Мы ведь дадим работу Розалите? Я, правда, не в курсе, как правильно поступить и захочет ли она…

– Да. – Арди поправила столовые приборы вокруг своей тарелки. – Мы предложим ей работу. Не обязательно уборщицей. Но что-нибудь обязательно предложим. Ну а примет она или нет – здесь я знаю не больше вашего.

Денежную компенсацию разделили не на три части, а на четыре. Единственный, кто до сих пор оставался в «Трувив», была Розалита. И прежде чем подумать о том, чтобы, как говорится, прыгнуть за борт, ей хотелось увидеть деньги на своем счете. С самого начала Слоун убеждала себя, что весь переполох затеяла именно она: злополучный список, иск к компании. И все ради того, чтобы обеспечить себе там не такое беспросветное будущее. Но после всех событий она с удивлением обнаружила, что не может больше работать на компанию, которая своим встречным обвинением пыталась разрушить ее жизнь. Не только ее жизнь – еще и жизни ее подруг.

Грейс кусала нижнюю губу, вращая большим и указательным пальцами ножку бокала.

– Хорошо, и что дальше? – спросила у нее Слоун. – Почему молчите? Терпеть не можете стиль пятидесятых? Или что?

Грейс вздохнула.

– Ладно. – Она положила руки на колени. Слоун почувствовала, как по шее пробежал холодок. – Не хочу быть занудой. Просто… Сейчас мы все взволнованы. Ну как же! Начинаем новое дело, открываем собственную контору… Но я… Просто не знаю, смогу ли я. По крайней мере, именно сейчас. – И она многозначительно приложила два пальца ко лбу.

– Что такое? – спросила Арди, резко отъехав на стуле от стола. Скрип деревянных ножек по полу громким эхом пронесся по полупустому ресторану. Головы немногочисленных посетителей разом повернулись в их сторону.

Какое-то мгновение Грейс выглядела настороженной, затем успокоилась.

– Да нет! Я согласна работать с вами, но, возможно, неполный рабочий день, ладно? И не сразу, а… через какое-то время. Но… – Она сделала глоток вина. – Не знаю, нужно ли вам так рассчитывать на меня. Я сейчас прохожу курс лечения, и у меня возникли кое-какие проблемы со здоровьем, которые нужно решить. – Она произнесла все слишком быстро, почти скороговоркой, энергично жестикулируя, словно сотрудник дорожной полиции на шумном перекрестке.

У Слоун непроизвольно раскрылся рот.

– Что с тобой? Тебе плохо? Ты умираешь? Что у тебя нашли – рак молочной железы? – Она едва сдерживалась. – У тебя онкология?!

– Нет, нет, господи! Конечно же, нет. У меня… Ну, в общем, послеродовая депрессия.

Она произнесла это таким низким голосом, как будто сообщила о проказе.

– О, миленькая моя, – проговорила Слоун, переглянувшись с Арди. Она обычно не называла так своих подруг, но иногда наступали моменты, когда ей трудно было удержаться. – Почему же ты нам ничего не сказала?

Хотя Слоун понимала, что и сама могла вести себя так же… Кроме того, в тот период могла ли она хотя на что-то отвлечься?

– Я была сама не своя. Не могла понять, что со мной творится. На самом деле первым мне сказал – кто бы вы думали? – Эймс!

Эймс… Сильный удар. То есть Слоун была чересчур занята собой и собственными проблемами, а Эймс… Эймс Гарретт, несмотря ни на что, смог определить, что творится с Грейс.

– В любом случае прости. Я просто…

– Ну, что ты! – перебила ее Слоун. – Не вопрос. Присоединишься к нам, как только сможешь, и ни минутой раньше.

Они расслабились. Слоун это явственно чувствовала. Как будто теперь все – до самых мелочей – встало на свои места. Слоун напрочь отвергала идею о том, что вселенная может что-то ей нашептать или подсказать, что все происходит по какой-то причине, по указке сверху. Как будто вселенной есть какое-то дело до того, что происходит с блондинками средних лет… Но при всем том сейчас появился веский повод сказать: все очень и очень хорошо.

– Пока мы давали чертовы показания… – проговорила Арди, усевшись поудобнее.

Слоун резко повернула к ней голову.

– Что? Ты кого-то себе нашла? Я так и знала! Вот прямо чувствовала!

Арди покосилась на нее, прикрыв один глаз.

– Да нет. О чем ты? Хотя если ты об этом, то да, сегодня вечером у меня действительно свидание.

– Вот видишь!

– И как? Он хорошенький? – встрепенулась Грейс.

– Я не… Не знаю. Мы познакомились в онлайне. Да нет… я вообще не об этом. – Она вдруг занервничала, но потом быстро взяла себя в руки. К тому моменту у Слоун уже собралось не меньше десятка вопросов, но она решила пока не обрушивать их на подругу. – Мне нужно кое-что сказать вам обеим. Ладно? – Грейс и Слоун дружно уставились на нее. – Думаю, вы имеете право знать – после всего, через что нам довелось пройти. Ну, то есть я думаю, вы поняли, что мы с Эймсом активно недолюбливали друг друга. Но дело не только в этом… Эймс тоже домогался меня.

Она расслабилась. И ждала, пока подруги переварят информацию.

– Не поняла. Что?! – Голубые глаза Грейс сузились.

– Эймс Гарретт домогался… Да что там! Он изнасиловал меня. Да, мне понадобилось столько времени, чтобы признаться, но я подумала, что вы точно должны знать. Поэтому – вот. И прости, Слоун. Я тогда чувствовала себя очень мерзко. Мне, конечно, следовало тебя предупредить.

– К-когда? – Слоун почувствовала, как глаза застилает какая-то полупрозрачная пелена. Ей стало мерзко, захотелось вскочить и побежать. Но куда?..

– Я была под градусом, – объяснила Арди. – Да просто пьяна. Помнишь, когда я возвратилась из Лос-Анджелеса? Ну, я рассказывала. Это произошло как раз перед твоим приходом в компанию. После заключения той адской сделки, о которой все говорили? Мы остановились в том же отеле, в котором ночевали с тобой, когда пару лет назад работали над сделкой по «Мэтрикс Бэнд».

– А, это где в холле огромный плющ до потолка?

– Вот именно.

Слоун вспомнила. И почувствовала внезапный приступ тошноты. Комната вдруг начала медленно вращаться вокруг…

– В общем, я мало что помню. Просто хотелось отодвинуть это куда-то в самый дальний уголок и поскорее забыть. Мой отец раньше говорил, что лучший способ хранить тайну – притвориться, что у тебя ее нет, так что…

– Выходит, потом с ним спала я? – почти воскликнула Слоун.