Серебро и сталь - Виктория Александрова

рыдала, поднимая и опуская тяжёлый меч, и будто заново переживала тот момент, когда её нож так легко и небрежно пронзил плоть Анабеллы…

Наконец Кристина заметила Натали, вроде бы целую и невредимую, и бросилась к ней. Внезапно резкая острая боль обожгла правое предплечье. Кристина, сжав зубы, из последних сил стиснула рукоять чужого и страшно неудобного меча и рубанула наугад, надеясь, что ей удалось хоть немного задеть ранившего её человека.

В конце концов от людей Карперов они отбились. Многие были убиты, некоторые, встретив такое ожесточённое сопротивление, сбежали. Из людей Коллинзов выжили лишь Оскар и трое латников. Девушка, оглядев окружающую обстановку, почувствовала, что её страх достигает предела, а руки начинают дрожать так, что меч держать невозможно. Она только что лишила жизни нескольких человек… Это не шло ни в какое сравнение с убийством Анабеллы. Кристина выронила меч и, подавив слабый стон, вдруг рухнула с лошади, благо спешившийся капитан Эдит успел её подхватить.

— Занесите её в карету, — тихо посоветовала Натали дрожащим голосом, спрыгивая с лошади.

— Ребята, следите за обстановкой, — странно спокойным тоном приказал Оскар солдатам, тряхнув головой. Его длинные, до плеч, чёрные волосы растрепались и слиплись. — И обыщите трупы на всякий случай. Сдаётся мне, это не единственный отряд.

У Кристины в голове мелькнуло, что если не единственный, то теперь вряд ли им удастся отбиться. Но это была лишь одна здравая мысль, остальные медленно, но верно заволакивало забытьем.

Когда Кристину уложили в карете, она открыла глаза и слабо простонала.

— У вас рана на плече, и довольно глубокая, — сообщил Оскар. — Натали, сделай из чего-нибудь бинты. Я промою.

— Возьми моё платье, — слабо предложила Кристина.

Оскар тем временем вспорол ножом кожаный рукав, принял поданный Натали кусок платья, смочил его водой из фляги и приложил к ране. Кристина сморщилась и закусила губу. Едва выпадая из забытья, она снова в него погружалась, и поэтому боль то нарастала, то отступала.

— Что теперь будем делать, миледи? — бесстрастным тоном поинтересовался Оскар.

— Капитан, я думаю, что ей сейчас немного не до этого, — шёпотом заметила Натали, но Кристина всё равно услышала.

Она подняла здоровую руку, чтобы убрать волосы с лица, и внезапно обнаружила, что кисть полностью обагрена кровью — своей или чужой?.. Но сил кричать уже не было — ни от страха, ни от боли, — поэтому она лишь слабо возразила:

— Нет, почему же. Нужно…

Её прервал неожиданно заглянувший в карету солдат.

— Капитан, миледи, — позвал он, — мы обыскали этих недоносков… Ничего особо интересного, но у одного записка была.

Кристина вздрогнула. Оскар забрал письмо и, велев латнику возвращаться на место, развернул незапечатанный свиток. Пробежал написанное глазами, но почему-то молчал.

— Оскар, что там? — позвала Кристина. — Может, прочитаете?

— Всё читать, миледи? — неуверенно спросил он. — Тут просто…

— Да, всё. И ничего не упускайте.

Оскар сглотнул и покачал головой. Девушка почувствовала, что её трясёт от волнения. Почему он медлит? Что такого в этом письме?

— Дайте мне. — Она резко выхватила свиток и поморщилась от боли. Почерк был незнакомым. Буквы сначала плыли перед её взглядом, но потом ей всё-таки удалось сосредоточиться. Кристина сделала глубокий вдох и прочитала вслух:

«Твой отец мёртв, девчонка. Весь гарнизон Эори разбит, а замки вассалов захвачены. Если кто-то из них посмеет не присягнуть мне — пожалеет об этом. Тебе же лучше, если ты устроишь всё так, что твои вассалы подчинятся мне как их законному лорду. А тебя я жду в Эори — мои люди тебя сопроводят. Не пытайся сбежать или оказать сопротивление, иначе твоя голова украсит крепостную стену.

И помни, что за все свои поступки нужно отвечать.

Джонат Карпер, лорд Эори и повелитель Нолда».

Повисла тишина. Кристина заметила в глазах Натали слёзы, но самой ей плакать почему-то не хотелось. Разум категорически отказывался воспринимать те слова, что она только что прочитала. Наверняка это всё ложь. Он просто хочет её запугать. Но это внезапное нападение…

— Миледи, я понимаю, какой это удар, — осторожно начал Оскар, рука которого при этом всё ещё лежала на её предплечье, — но позвольте заметить, что оставаться здесь небезопасно.

Кристина услышала дрожь в его голосе — ему явно было не легче, чем ей.

— Вы, капитан, кажется, говорили, что это, возможно, не последнее нападение? — уточнила девушка странно холодным голосом.

— Признаться, поначалу я подумал, что это разбойники, прикрывающиеся гербом Карперов. Но после этого письма… Натали, успокойся и сделай уже бинты.

Служанка, продолжая лить слёзы, разорвала подол синего платья из тонкой материи и протянула ему.

— Я думаю, что письмо не врёт, миледи, — продолжил Оскар. — Карпер, видимо, не рассчитывал, что его план провалится и его людям не удастся вас захватить.

— В любом случае, в монастырь я не поеду. — Кристина приподнялась, чувствуя, что боль в руке становится всё сильнее. — Он знает, что я должна быть там, и может послать туда отряд. Капитан Эдит, у вас нет при себе карты? Мне интересно, где мы.

— Уже почти на границе, это я и без карты знаю. — Оскар попытался усмехнуться, но выглядела эта усмешка так, будто его лицо свело судорогой боли. — Если свернуть чуть западнее, съехав с тракта, то километрах в пятидесяти отсюда будет замок Вэйдов. Что вы задумали, миледи? — неожиданно встревоженным голосом спросил он вдруг.

— Мне кажется, я знаю, куда нам стоит поехать.

* * *

Натали её не понимала. Оскар, кажется, тоже. Но Кристина ничего не могла с собой поделать: последнее время она слишком многое пережила, чтобы предаваться горю так, как было принято у женщин. Она не могла рыдать навзрыд, рвать на себе волосы и раздирать лицо ногтями. Она горевала спокойно, с достоинством, позволяя себе переживать боль утраты только внутри и не подавая виду, насколько ей плохо. Снаружи же Кристина оставалась ледяной и стойкой. По крайней мере, ей казалось, что выглядит она именно так.

Теперь она не просто леди. Теперь она стала воительницей. Сама не зная как, девушка собиралась во что бы то ни стало отвоевать Нолд и спасти свою землю. Это её долг, её обязанность, её право. Карпер ведь ни за что не поступит по-человечески: он уже убил её отца и весь его гарнизон, и дальше будет только хуже.

Поэтому Кристина просто обязана вернуть свои земли, освободить своих вассалов и убить Карпера, а если не получится — хотя бы плюнуть ему в лицо. Ей было страшно думать об отце, с которым она даже не попрощалась толком, и осознавать то, что он,