Поиск - Василий Маханенко

Цюрих встретил меня холодным вечерним воздухом. Шесть часов!

— Молодой человек желает развлечься?

До меня не сразу дошло, что сиплый прокуренный голос обращается именно ко мне. Оторвав усталый взгляд от пульсирующего указателя, я сконцентрировал внимание на помятой пухлой даме далеко за сорок. Лицо непроизвольно скривилось — клетчатые колготки, короткая кожаная юбка, красная блузка, застегнутая лишь на одну пуговицу и броский макияж четко указывали на область деятельности данной особы.

Я остановился в замешательстве. Дама интерпретировала мою остановку как заинтересованность, торопливо выпустила струйку сигаретного дыма и бойко продолжила:

— Девочки и мальчики всех мастей и возрастов готовы исполнить любой ваш каприз.

Потрепанная жрица уставилась на меня немигающим взглядом рыбьих глаз. На душе стало мерзко и гадко. Нельзя сказать, чтобы я ненавидел представительниц ее профессии, но чувство брезгливости всегда охватывало меня при встрече с такими персонажами. Я не трогал их, они не трогали меня и всех это полностью устраивало. Однако сейчас проститутка заговорила со мной, предлагая услуги, и вызвала настолько крайне негативные чувства, что я не удивился выскочившему сообщению:

Я снова вспомнил наставление Кони: нужно досконально разобраться с любым свалившимся на голову делом. Без четкого понимания игровых законов тяжело выносить корректный и правильный вердикт, поэтому я отогнал в сторону брезгливость и начал допрос:

— Именем правосудия я требую от тебя правды и ничего кроме правды! Ты привлекаешься в качестве подозреваемой по делу «Падение нравов». На время дачи показаний ты избавляешься от всех физических, моральных, ментальных и эмоциональных уз. Любое слово, сказанное тобой, может быть использовано против тебя при вынесении вердикта.

Взгляд НПС стал стеклянным.

— Я признаю право вершить правосудие, — лишенным эмоций голосом протянула женщина и застыла в ожидании вопроса.

— Имя? — осторожно начал я с самого простого. Проходящие рядом туристы-НПС делали вид, что нас не существует и только несколько игроков задержались недалеко, с интересом уставившись на шоу. Плевать! Вначале нужно разобраться с проституткой.

— Саманта Дурс. Меня знают как «Светлячок».

— Возраст?

— Двадцать семь.

Я хмыкнул, как за такой короткий жизненный путь молодая женщина превратилась буквально в старуху.

— Как давно работаешь проституткой?

— С четырнадцати лет. Последние два года работаю сутенёршей.

— Почему ты стала проституткой?

— Выгнали из дома. Вначале изнасиловал отчим. Я рассказала матери, но она плевать на меня хотела, ей лишь бы выпить стакан. Она разоралась, что я сама виновата: соблазнила ее муженька специально, чтоб забрать его себе. Меня выкинули на улицу, как собаку. Там меня нашел Рик и пустил по кругу своих дружков, потом сам же забрал на работу в бордель. Молоденьким девочкам там всегда рады.

— Почему не пошла в полицию?

— Не было возможности. Сначала Рик держал взаперти, устраивал субботники, чтоб посговорчивей была. А когда смирилась, выпустил на улицу. Мне было шестнадцать и другой жизни я не знала. Кому я тут нужна? Ни образования, ни денег, ни связей. Мне незачем было идти в полицию, и я осталась в «Зеленой роще». Сейчас мне здесь хорошо.

— То есть уйти с улиц ты не желаешь?

— Нет. Меня устраивает то, чем я занимаюсь. Субботников у меня больше нет, теперь я сама устраиваю их новичкам. Мне нравится избивать новеньких. Мне нравится курить с Риком траву и нюхать кокс. Мне нравится чувствовать себя значимой. Ничего этого я уже не получу в другой жизни.

Я брезгливо скривился и буквально выдавил из себя:

— У меня больше нет к тебе вопросов. Именем правосудия я освобождаю тебя от обязательства говорить правду и только правду, — глаза Саманты прояснились. Однако былого безразличия в них больше не было. В обесцветившихся от частого употребления препаратов зрачках отчетливо просматривался страх. НПС боялась меня до дрожи в коленках и ее совершенно не озаботила мокрая струйка, потекшая по колготкам.

— Саманта Дурс! Я признаю тебя виновной в занятии проституцией, насилии над несовершеннолетними и приговариваю к смерти! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!

Изначально я планировал наказать женщину деньгами, общественной работой, да всем, чем угодно, однако последние фразы Саманты расставили все по местам. Ей не место в том мире, в который я пришел!

— Умоляю, не надо! — сил у Саманты хватило только на то, чтобы рухнуть на колени. У нее не возникло сомнений в моем праве приговорить ее к смерти, она просто тщетно хотела вымолить себе прощение. — Не надо! Умоляю, возьмите, это все, что у меня есть! — Женщина быстро что-то сорвала с себя и сунула мне в руки. — Только не…

Мир взорвался белыми сверкающими осколками. Левая сторона туловища одновременно онемела и запылала огнем, заставляя заорать от раздирающей боли. Ноги подкосились, я рухнул на асфальт и начал кататься в попытке сбить пожар. Боль была такой дикой, что я себя не осознавал.

— Так в довесок ко всему ты еще и темный? — казалось, я горел вечность, прежде, чем всё наконец закончилось, оставив лишь фантом боли. Тяжело дыша, я нашел себя рядом с застывшей словно каменное изваяние Самантой. Мы оба лежали на земле. — Вставай, хватит позорить звание «судья».

Стряхнув отголоски боли, я рывком поднялся на ноги. Рядом стоял лепрекон и брезгливо смотрел на мою грязную броню. Он крутил в руках небольшой предмет, который книга знаний идентифицировала как цепочку с крестиком Саманты. В порыве мольбы осужденная сорвала его и в качестве взятки всучила мне в руки.

— Поразительно, как много среди проституток истинно верующих, — лепрекон проследил за моим взглядом и разжал щипчики — цепочка с крестиком упали на землю. — Обычный нательный крест превратился в источник Света и едва не отправил на перерождение заигравшегося в судью темного. Поздравляю, ты с треском провалил дело.

— Может вначале представитесь? — мне не понравился тон, которым лепрекон начал диалог. Честь ему и хвала за то, что снял крестик. Благодарность и все такое, но гордость не позволяла кому-то безнаказанно ерничать над собой.

— А куда же я денусь? — лепрекон достал из виртуального пространства флакон и попрыскал из него вокруг себя, продолжая недовольно морщиться. Воздух наполнился ароматом сирени. — Судья Редел к вашим услугам. Надеюсь, ты озаботишься чисткой доспеха? Только сделай это позже, сейчас нам нужно разобраться с бедной Самантой. Надо же, какой герой — только явился в город, как тут же нашел проститутку и осудил ее на смерть. Она что, отказала тебе в услугах?