Династия Ямато - Пегги Сигрейв

Во Вторую мировую войну японский милитаризм подпитывал себя гремучей смесью, настоянной на крови солдат и гражданского населения оккупированных территорий. Японская армия и флот в первые годы войны представали перед японской общественностью в лучах ратной славы. Из истории нам известно о ходе боевых операций и тому подобном, однако ничтожно мало знаем мы о ратных подвигах иного рода. Одной из величайших загадок Второй мировой войны остается вопрос о судьбе колоссальных материальных ценностей, вывезенных японской армией и флотом с оккупированных территорий в ходе колониального разграбления азиатских государств. Японскими захватчиками убито несколько миллионов мирных граждан. Награбленное оценивается миллиардами долларов. В этом вопросе оказалась замешана японская императорская семья, поэтому ниже мы еще вернемся к нему и попытаемся дать на него аргументированный ответ.

После поражения японского флота в Мидуэй-Алеутской операции в июне 1942 г., переломившего ход войны на Тихом океане в пользу США, кое-кто из членов императорской семьи посвятил оставшееся до полного разгрома Японии время сокрытию награбленных ценностей. Операция по сокрытию вывезенных ценностей получила кодовое название «Золотая лилия», руководил ею брат Хирохито, принц Титибу. Приняв негласное руководство операцией, Титибу (якобы по причине плохого здоровья) порвал с армией и отправился в находящееся близ Фудзиямы поместье — лечиться от туберкулеза под присмотром верной супруги. В действительности Титибу отправился в вояж по территории оккупированного Китая и государств Юго-Восточной Азии, где лично координировал деятельность армейских команд по сбору, складированию и вывозу в Японию через Манилу ценностей в трюмах якобы судов-госпиталей. С начала 1943 г. до середины 1945 г. принц находился на территории Филиппин. Награбленное свозилось в секретные бункеры, в подвалы построенных еще при испанцах церквей, в штольни. Свозили все, что можно было вывезти: деньги, золото, платину, серебро, бриллианты, ювелирные изделия, произведения искусства, религиозные святыни (в том числе несколько золотых статуй Будды, каждая весом более тонны). Нехватка транспортных средств не позволила Японии завершить операцию. Согласно свидетельствам японских солдат, участвовавших в операции «Золотая лилия», на территории Филиппин к концу войны находилось более двухсот секретных хранилищ, куда свезли золота и драгоценностей на общую сумму около 100 миллиардов долларов США. Имеются подтвержденные свидетельские показания участников тех событий, включая членов свиты самого принца Титибу.

Оказавшись лицом к лицу с угрозой полномасштабной десантной операции союзников на Японские острова, императору Хирохито в конце концов пришлось принять решение о полной и безоговорочной капитуляции. Несмотря на горечь поражения, Японии тем не менее удалось сохранить в неприкосновенности награбленное ею в ходе войны. Секретные хранилища, оставленные на Филиппинах, впоследствии обнаружили поисковые группы из Японии и других стран. В 1997 г. решением швейцарского суда обнародовали сведения о местонахождении золотой статуи Будды. Эта статуя сейчас размещена в подземном хранилище цюрихского аэропорта Клотен. Там же сложены золотые слитки, принадлежавшие семье экс-президента Филиппин Фердинанда Маркоса. В 1997 г. группа японской телекомпании «Асахи» обнаружила на острове Лусон подземное хранилище, где находилось 1800 золотых слитков на сумму 150 миллионов долларов США. Это золото Япония вывезла из оккупированных Суматры, Камбоджи и Бирмы, в слитки его переплавили в оккупированной Малайе, на слитках проставили кодовую маркировку «Золотой лилии». Из Малайи слитки перевезли в Манилу на борту замаскированных под госпитали транспортных судов. Китайское золото переправлялось в Японию через Корею. В Японии его складировали в штольнях близ Нагано. На дне Токийского залива по сей день находят обломки потопленных союзниками в 1945 г. японских судов с грузом золота на борту.

Благодаря принцу Титибу и операции «Золотая лилия» «обанкротившаяся» Япония смогла после ухода в 1952 г. американских оккупационных войск «удивительным» образом быстро восстановить национальную промышленность и стать второй экономически развитой страной в мире. Японии удалось уклониться от выплаты репараций в полном объеме, императорская семья избежала ответственности за военные преступления, японская финансовая элита осталась при власти и при деньгах. Утверждения о том, что после капитуляции Япония и императорская семья оказались без средств, выглядят крайне сомнительными. Военная добыча перетекла в так называемые «черные кассы» некоторых политических партий, в карманы коррумпированного чиновничьего аппарата.

Япония, в отличие от своего союзника во Второй мировой войне — нацистской Германии, не повинилась перед мировым сообществом за разграбление оккупированных стран. Правда об истинных масштабах учиненного японскими мародерами в Азии грабежа остается за семью печатями и по сей день.

Современная японская элита отгородилась от так называемых «рядовых» японцев (90 процентов населения страны) невидимой, непреодолимой стеной. Пережившая ужасы войны, лишений, разрухи нация начинает осознавать истинные масштабы коррумпированности власти. В стране назревают глубокие социальные перемены. Индекс потребительского спроса продолжает падать. При росте инвестиций в зарубежные активы и ценные бумаги объем денежных средств на депозитах физических лиц в национальных банках неуклонно сокращается. Это очень опасная тенденция.

Детство правящего императора Акихито прошло в военные годы. Возмужав, Акихито настойчиво следует по пути большей открытости императорской семьи перед японским обществом. Император, если можно так выразиться, решительно перерезал пуповину, связывающую его с Небом. Но он, равно как и члены его семьи, остается заложником мифа, созданного еще во времена Мэйдзи. Хотя императорская семья освободилась из-под влияния олигархических группировок (пришедших к власти в 1868 г.), от власти военных (правивших при Хирохито), реальная власть в современной Японии находится в руках финансовых клик, «влиятельных лиц» из высшего чиновничества и лидеров криминальных структур. Люди власти в Японии традиционно предпочитают не афишировать себя. Их девиз — «Действуй негласно — побеждай незаметно» и «Первый шаг к поражению — выход из тени».

Императорскую семью в этом смысле можно сравнить с труппой традиционного японского театра Кабуки, где церемониально одетые актеры с масками на лицах разыгрывают драматические сценки и «не замечают» присутствия на сцене одинокой фигуры, облаченной в черное с головы до пят. Фигура в черном (куромаку) остается и без внимания публики в зрительном зале. Такова древняя традиция. Куромаку — помощник режиссера, ответственный за смену декораций. Куромаку олицетворяет невидимое. Его история восходит к временам зарождения более древнего, чем Кабуки, японского театра марионеток — кукловод и его помощники там также работают на виду, не замечаемые зрительным залом. Реальную подоплеку действий императорской семьи мы сможем разглядеть, лишь поняв действия «куромаку». Жизнь в японском императорском дворце проходит в присутствии множества задрапированных в черное фигур. Император и его семья находятся в их окружении.

В июле 1853 г. (тогда будущему императору Мэйдзи исполнилось всего восемь месяцев) у входа в залив, называемый ныне Токийским, замаячила эскадра военного флота США. Эскадра состояла из тяжелых боевых кораблей с черными как смоль корпусами. В ее составе находились два парохода, изрыгавшие из труб, к ужасу японцев, высокие столбы дыма. Командовал эскадрой коммодор Мэтью Перри. Перри имел поручение передать сёгуну Токугаве послание президента США с инициативой об установлении двусторонних торговых и дипломатических отношений. На протяжении многих веков Япония являлась практически закрытой для иностранцев. Сёгуны не были заинтересованы в торговле с Западом. Христианские миссионеры воспринимались как идеологическая угроза военному режиму. Иностранцам запрещалось находиться на японской земле. Исключение составлял искусственный остров в портовой бухте Нагасаки, где обосновалось небольшое посольство иноземных торговцев. Контакты японцев с внешним миром отсутствовали, в японские порты иноземные корабли не допускались. Коммодор Перри, однако, твердо стоял на своем и настойчиво добивался встречи с официальным представителем сёгуна для передачи через него официального послания американского президента. После шести дней напряженного противостояния японцы наконец согласились с условиями Перри, велевшего на словах передать сёгуну, что ожидает положительного ответа и прибудет в Японию в следующем году, но уже с эскадрой помощнее. Желая придать своим словам больше веса, Перри демонстративно вошел в залив и взял курс по направлению к столице сёгуна. На берегу возникла паника, японцы ожидали обстрела. Удовлетворившись демонстрацией силы, Перри развернул корабли и покинул бухту.