Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Дорогая Венди - Э.К. Уайз

Дорогая Венди - Э.К. Уайз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 71
Перейти на страницу:

– Я не вылупилась. – Венди быстро опускает голову и смотрит в пол. Она едва шепчет.

Девушка наклоняется и с прищуром вглядывается Венди в лицо.

– Не сейчас, а вчера, в коридоре.

Венди решается взглянуть в ответ. Тигровая Лилия носила блестящие косы, у этой чёрные волосы свободно обрамляют лицо. Они не спутаны, но и не гладко расчёсаны, хотя от неё явственно пахнет чистотой и мылом. Кожа у неё темнее, чем у Венди, но теперь, когда она в каких-то дюймах, видно, что больше она ничем на Тигровую Лилию не похожа. Лицо круглее, в оспинках, как от какой-то детской болезни. Между передними зубами – щербинка, которую видно, когда девушка вызывающе скалится.

– Ты мне кое-кого напомнила, вот и всё. – Отойдя от первого удивления, Венди поднимает голову и сжимает зубы. Они обе не по своей воле здесь оказались, так что она не позволит себя запугать или затравить.

– Тут никто на меня не похож. – Девушка вызывающе выпячивает челюсть. – Я из племени кайна, и с тех пор, как умерла моя мать, я единственная кайна в Лондоне.

Она произносит эти слова так, будто сила высказывания может сделать их правдой. Венди нечего возразить, но она замечает: девушка прячется за своей яростью, как под плащом, а внутри у неё рана, и это очень знакомо Венди. Теперь она похожа не на Тигровую Лилию, а на мальчиков Питера, заблудившихся так далеко от дома, что они не смеют даже признать, что скучают по своим постелям и своим матерям.

– Извини, я не понимаю, о чём ты. Что такое племя кайна?

Венди не может даже предположить, сколько лет этой девушке. Она выглядит то младше её самой, то намного старше.

– Это мой народ.

– Они… Ну то есть ты индианка, да?

– Кайна. Племя бладов. Из Конфедерации черноногих. При чём тут Индия? – последнее слово она растягивает, пристально глядя на Венди, и та горячо краснеет.

– Прости, – быстро отвечает она.

К её облегчению, девушка не уходит. Она, скрестив руки, раздражённо откидывается на спинку стула, но в глазах заметно любопытство, и Венди этим пользуется.

– Я не хотела тебя обидеть, правда, прости. А как ты оказалась тут, если… – Венди спотыкается, будто на этих словах вступает на лёд замёрзшего озера и не знает, выдержит ли он.

Девушка фыркает – почти смеётся.

– Имеешь в виду, тут? – Она обводит рукой комнату. – Или в Лондоне?

– И там, и там, наверное.

Венди сражается с улыбкой, потому что боится, что девушка разозлится и перестанет разговаривать с ней. Пусть она и не Тигровая Лилия, но в этом месте, где кричат, где полно бдительных сестёр с санитарами, эта девушка оказалась ближе всего к тому, что зовётся «друг». Она не вскочила и не умчалась прочь, так что Венди надеется, что она чувствует то же самое. А вдруг она такая же одинокая под всеми этими громами и молниями?

Девушка закатывает глаза, будто рассказывать о себе – тяжкий труд. Но в её голосе появляется особая нотка, по которой Венди понимает: вряд ли её часто слушали в последнее время.

– Отец умер, когда я была совсем маленькая. Когда мне исполнилось десять, маму взял замуж один англичанин. Он перевёз нас из Канады в Лондон. Меня он брать не хотел, но мама не поехала бы без меня.

Об отчиме она говорит с яростью. Венди её не винит. Кем нужно быть, чтобы потребовать у матери бросить ребёнка?

– Через год после того, как мы приехали в Лондон, мама умерла, рожая мою младшую сестру. Малышка тоже умерла, ей даже имя дать не успели. Отчим оставил меня у себя ненадолго. Я жила вместе с горничными – так он мог делать вид, что меня не существует. Потом он решил жениться на какой-то англичанке, а той не нравилось видеть напоминание о том, что он был женат до неё, так что он отослал меня сюда. Мне было пятнадцать. Это случилось четыре года назад.

Венди сидит, разинув рот, с комком в горле. Невозможно представить, чтобы кто-то обращался с другим таким образом, особенно с ребёнком, но девушка только пожимает плечами, как будто этот рассказ нисколько её не ранит – по крайней мере, делает вид.

– Какой ужас. – Венди тянется к руке собеседницы, но надменный взгляд примораживает её к месту.

Лёд воображаемого озера идёт трещинами под ногами, и Венди роняет руку на колено и принимается рассматривать ногти, будто она именно это и собиралась сделать. Сестра, которая вчера помогала переодеваться, ещё и обрезала ей ногти так, что было больно, – тоже ради мифической безопасности, как и запертая дверь.

– Ну, а ты? Ты как тут оказалась? – спрашивает девушка.

Теперь уже Венди издаёт этот неженственный фырк, похожий на смех.

– Я придумываю истории. Вру. Не различаю, где реальность, а где выдумка. – Венди кривит губы: всё это звучит так нелепо, если произнести вслух. – По крайней мере, так говорят мой брат и доктор Харрингтон.

– Какие истории? – Девушка расплетает руки и выглядит теперь не такой закрытой, но Венди чувствует, как злость за эту девушку превратилась в тугой узел страха внутри. Она поклялась сама себе, что сохранит Неверленд. А если это ловушка? Если эта девушка докладывает доктору Харрингтону?

Та внезапно касается руки Венди – а сама Венди побоялась так сделать. Взгляд не назвать тёплым, но в нём искренность. Девушка снова выглядит совсем юной, младше своих девятнадцати, и в то же время будто намного старше. Невозможно представить, каково это – взрослеть в таком месте. Лечебница Святой Бернадетты кого угодно сделает жёстким и озлобившимся, но Венди не видит ни следа злобы в глазах напротив. Решительность. Сила. Может быть, немножко боли и негодования. Но не жестокость. Она не шпионка, она не выдаст Венди.

– Если не хочешь, можешь не говорить, – добавляет она.

Эти слова распускают узел в груди Венди. Хочется довериться. Ещё больше хочется показать лечебнице, что её так просто не запугать. Она будет рассказывать о себе, но только тогда, когда решит сама, и тем, кому захочет.

– Был… Он и есть… Один мальчик по имени Питер. Когда я была маленькой, он унёс меня и моих братьев в другую страну, очень далеко. Там были и русалки, и пираты, и инд…

Венди осекается и пытается вспомнить: Тигровая Лилия хоть раз упоминала, как называется её племя? Или они все были просто индейцами, ничего больше, потому что так сказал Питер?

– Что потом? – спрашивает девушка, но теперь Венди терзают совсем другие сомнения: неожиданно она смущается. Хочется понравиться собеседнице; она даже робко надеется, что, может быть, они подружатся.

– Ты не будешь смеяться?

– Нет, мне интересно. Но знаешь что… – Девушка наклоняется, достаёт что-то из корзины на полу рядом со своим стулом и суёт в руки Венди. Это оказываются пяльцы, с которых свисают разноцветные нитки. – Сёстры и санитары обычно не трогают нас, если мы делаем что-то полезное с их точки зрения. А вот если мы будем сидеть и болтать, они начнут приглядываться.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?