Лабиринт судьбы - Юлия Красовская

Постников вздохнул:

— К сожалению, я скоро уезжаю…

— Вот как?.. А я-то думал — погостишь у нас, — расстроился Викентий Ларионович. — Куда на этот раз путь держишь?

— Опять туда же, на Соловки.

— На Соловки? — удивился Саша. — Зачем? За что это вас?..

У него был такой удивленный и одновременно испуганный вид, что пожилые художники, не выдержав, рассмеялись.

— Там идет реставрация Соловецкого кремля, — пояснил Постников. — Я там работаю.

— Но там же…

Саша хотел сказать, что там находится лагерь особого назначения, но Постников без труда угадал его мысль.

— Уже нет, — успокоил его Федор Николаевич. — Там сейчас ведутся реставрационные работы.

— Это, должно быть, очень интересно, — заметил вслух Саша.

— Да, очень интересно, — согласился Постников. — Если хочешь, могу взять тебя с собой.

— Правда?! — выдохнул Саша.

От радости у Саши загорелись глаза. Неужели не шутит?! Но вид и у Постникова, и у Вольского был, надо сказать, весьма серьезный. Тут Саша совсем растерялся, не зная, как и что сказать.

— Правда, — подтвердил, улыбаясь, Постников. — Работы там всем хватит.

Тут дверь в комнату открылась, и вошла Елена Михайловна, держа в руках поднос с чаем. Только тут Саша вспомнил о времени. Взглянув на часы, он торопливо поднялся:

— Извините, мне пора…

— Куда же вы, Саша, а чай? — Елена Михайловна попыталась остановить юношу.

— Я бы с удовольствием, но меня ждут, — виновато ответил Саша.

Викентий Ларионович поднялся его проводить.

— Жаль, что ты не можешь еще немного побыть с нами, но все равно — я рад, что ты навестил нас. Я перезвоню тебе позже.

— Конечно, Викентий Ларионович. До свидания.

— Если надумаете, дайте мне знать через Викентия Ларионовича, — сказал на прощанье Постников. — Рад был познакомиться с молодым талантливым художником.

— Спасибо, — ответил польщенный Саша, прощаясь и со всех ног бросаясь бежать, боясь опоздать на свидание.

Первые капли прибили сухую пыль на тротуарах. Дождь, постепенно усиливаясь, через несколько минут перешел в освежающий летний ливень. Льющиеся с неба потоки умыли уставший от жары город, отчего он сразу посвежел. От прежней духоты не осталось и следа.

Стоя под аркой старого дома на Мойке, где они с Сашей прятались от дождя, Вера смотрела, как тяжелые капли весело подпрыгивали на асфальте. Улица быстро опустела, не было видно ни одного прохожего — все попрятались кто куда. Вера взглянула на небо в надежде, что дождь скоро кончится, однако все вокруг было затянуто низкими грозовыми тучами.

— Ну вот, пропала прогулка… — тихо сказала она.

— Вера… — прошептал Саша.

— Что?

Вера вопросительно взглянула на него.

— Я тебя люблю, Вера, — глядя ей в глаза, тихо проговорил Саша.

Вера удивленно смотрела на него, как будто не верила своим ушам. Она не произнесла в ответ ни слова. Между тем июньский воздух наполнился влагой, стало прохладно. Саша снял пиджак и укрыл им Веру.

— Почему ты молчишь? — не выдержал он. — Скажи, а ты… Ты любишь меня?

Вера молчала.

— Прошу тебя, не молчи… Ответь мне…

— Да… — чуть слышно прошептала Вера.

Где-то вдалеке раскатисто прогрохотал гром. Начиналась первая летняя гроза…

Время волшебных белых ночей подходило к концу. Взбудораженный город постепенно успокаивался и скоро зажил своей обычной жизнью.

С каждым днем Саша и Вера все больше и больше привязывались друг к другу. Теперь встречи казались им все короче, а время до следующего свидания — длиннее.

— Я хочу тебя познакомить с моими тетями, — сказал как-то Саша.

— Правда? — обрадовалась Вера. — А когда?

— Давай прямо сейчас!

Вера удивленно посмотрела на него, однако не стала возражать. Ей было очень интересно увидеть Сашину семью, обстановку, в которой он жил, словом, узнать о нем как можно больше.

Доехав до Васильевского острова, они пересели на другой автобус и какое-то время ехали по прямым, как нарисованные линии, улицам. Вышли они на остановке, которая располагалась напротив старой, потрескавшейся от времени церковной ограды. Сама церковь пряталась среди таких же старых разросшихся лип и была абсолютно не видна с улицы.

— Ну, вот и мой дом, — Саша показал на стоявший рядом с церковью большой жилой дом.

Войдя в подъезд, Вера вдруг почувствовала волнение, ей захотелось немедленно бежать отсюда, и если бы Саша не держал ее за руку, она тут же пустилась бы наутек.

Открыв ключом дверь, Саша пропустил Веру вперед. В прихожей было темно.

— Тетя Варя! Тетя Зоя! — громко позвал он.

Откуда-то из глубины большой квартиры послышались шаги, и в прихожую вышли две женщины. Саша пошарил по стене рукой и, найдя выключатель, повернул его. Свет лампочки, торчащей из стены над входной дверью, показался Вере нестерпимо ярким. Она нервно пригладила рукой волосы.

— Вот, познакомьтесь, это Вера, — сообщил Саша. — А это мои тети, Варвара Александровна и Зоя Александровна.

— Здравствуйте… — тихо поздоровалась Вера.

— Здравствуйте! Рады познакомиться с вами, Верочка, — улыбнулись женщины. Их лица были добрыми, они тепло улыбались, и Вера почувствовала, как волнение вдруг куда-то пропало, ей сразу стало на удивление хорошо и спокойно.

— Что же мы стоим? — спохватилась Зоя. — Проходите в комнату, пожалуйста.

Комната, несмотря на свои огромные, как тогда показалось Вере, размеры, была уютной. Это ощущение возникало, возможно, из-за обилия висевших на стене картин, а может быть, из-за круглого стола, стоявшего посередине и покрытого белой ажурной скатертью. Кроме этого, в самой дальней части комнаты стояли две кровати, спинки которых украшали блестящие никелированные шары. Рядом примостился деревянный буфет со стеклянными дверцами, через которые были видны стоявшие там чашки, вазочки и прочая посуда.

— Очень хорошо, что вы зашли к нам, Верочка, — сказала Варя. — Будем вместе пить чай.

Сидя за столом, Вера смогла получше рассмотреть хозяек дома.

Женщины были очень похожи друг на друга. У Саши тоже было с ними много общего. Те же крупные, красивые глаза, необыкновенно выразительные и немного грустные. Те же слегка вьющиеся волосы.

Общаться с ними было очень легко, так что Вере даже стало казаться, будто она давным-давно знакома с этими милыми, славными женщинами.