Never Fade Away - Барышников

вспомнил о Векторе и убрал руку. — Скажи Вику, пусть вправит тебе нос и подлатает хотя бы наскоро. У тебя кусок брови выдран с мясом.

— Ты точно норм? — даже несмотря на присутствие рипердока, Ви ухватил рокера за запястье и повторил упорно свой вопрос, впившись в того упрямым взглядом.

— Ви, ты упертый, сука, как ебаный осел, — несмотря на раздражение в интонации, Сильверхенд осторожно коснулся горячими пальцами наиболее неповрежденной части лица соло. — Я живее, блять, всех мертвых вместе взятых.

Пока Вик наскоро штопал бровь Ви, а сам он вмазывался наощупь привычно стимпаком, рокербой в своей нервной и изящной манере мерил помещение энергичными шагами, иногда, видимо, от избытка чувств пропадая и проявляясь в вихре помех на несколько сантиметров впереди, опережая свое же движение. Метался, прекрасный, сосредоточенный, возбужденный, поглядывая то на работу рипердока, то на самого наемника.

— Джонни, — разлепив все еще отекшие губы, Ви ухмыльнулся, тут же охнув тихо, дернулся, вызвав тихий мат Вектора. — Я в порядке. Мы сделали этого уебка. Хватит. Ты мечешься, как дикое животное. У меня от тебя в глазах рябит.

— Угу, слышал, — усмехнулся иронично Джонни, приподняв бровь и прищурив на соло свои ацтекские глаза. Да еще и голову запрокинул так, как особенно любил Ви. Наемник просто не мог им не любоваться в этот момент. И это было, как ни удивительно, не про внешность, а вовсе даже про жесты и энергетику. — Грация пантеры, все дела… Мне говорили.

— Похуизм медоеда, блять, — отбрил Ви с зарождающейся нежной, влюбленной и подъебистой улыбкой, а потом примерил ассоциацию на рокера окончательно и, не сдержавшись, грохнул хохотом, еле успев отвести от лица руки рипера. Выглядел, наверное, полным ебанатом, сложившимся во внезапном приступе психоза, но ничего поделать с собой не мог. От ржача пылал болью еще не вправленный нос, снова закровили губы, но остановиться соло не мог, стонал и всхлипывал, вспоминая древний мем из сети. — Тоже мне, пантера... Ебанутый медоед ты и есть, животное!

— Какую еще древнюю хуйню из сети хранит твой дырявый мозг? — Сильверхенд старался терпеть до последнего, но, видимо, мем не обошел стороной и его, потому что губы его дрожали все сильнее, ноздри трепетали, а глаза щурились, пока рокербой не грохнул таким же оглушительным хохотом, согнувшись и упершись ладонями в колени. — Да ты просто ебаный поэт, Ви!

— Медоеду все похер! — заходился в изнеможении Ви, уронив лицо в ладони, но, не в силах заткнуться, глухо давился дальше сквозь смех. — У медо… медоедов… сравнительно длинное туловище… Бля-я-я-ять… И отчетливо выраженные крепкие, сука, широкие плечи… Глядите, полным-полно пчел! Думаете, медоеду есть до них дело?! Да ему похуй!!! Он лезет в самое... самое... пчелиное гнездо…

Тут наемника разобрало окончательно, он застонал от хохота и, задыхаясь, сполз на пол.

— Ты ебанутый, ты знаешь, Ви? Таких комплиментов… Бля-я-я-ять... — не удержавшись, Джонни опустился, скрестив ноги, рядом с Ви и уткнулся ему в плечо, утирая выступившие на глазах от смеха слезы.

А соло ржал, пока у него не заболел пресс, а потом сам привычным движением вправил свой многострадальный нос и, забив даже на присутствие свидетеля, в изнеможении склонился, ответно уткнувшись лицом в плечо рокера, привалился тяжело всем телом, чувствуя, как Сильверхенда все еще потряхивает от хриплых смешков, отдающихся где-то глубоко и глухо в его груди.

Жесткая щетина рокербоя колола его лоб и висок, теплое дыхание обдавало кожу, обволакивало знакомым запахом, и Ви ощущал себя почти на вершине мира, ощущал себя бесконечно живым, ощущал себя бесконечно счастливым, правильным, целым. Он выдрал свою победу, он сделал это так, как пообещал, сдержал слово, не позволил Джонни пострадать. Пусть немного потрепанные, но они были тут, вместе. Победители. Сегодня — победители.

Сердце наемника сжалось до боли от переполняющего восторга, от бескрайней невыносимой любви к человеку, чьи волосы щекотали сейчас его ухо. Кольнуло в груди вновь как-то нехорошо, смертельно.

А в голове щелкнул переключатель проигрывателя, вбивая в мозг аккорд за аккордом гитарный проигрыш, строка за строкой хриплый, сорванный любимый голос:

«C-can you feel it?

Can you touch it?

Get ready 'cause here we go».

И Ви не мог завороженно не повторять про себя по кругу:

«C-can you feel it?

Can you touch it?

Get ready 'cause here we go».

Виктор Вектор смотрел на Ви неодобрительно и с тихим сожалением.

Комментарий к Can you touch it? Медоед, которому на все похуй: https://www.youtube.com/watch?v=mMCTX58yZZY

C-can you feel it? Can you touch it?

— Звони арасачьей суке, — за стеклом неярко и сочно горело закатное солнце, бросая розоватые и желтые блики на соседние высотные здания, на снующие мимо ави. Невыносимо отблескивал негасимый неон рекламных щитов. Приглушенные усталые лучи красиво высвечивали четкий темный силуэт Сильверхенда, стоявшего у окна, отвернувшись от комнаты, отвернувшись от Ви. Руки скрещены на груди, широкие плечи напряжены — видно по мышцам спины под тканью майки. Вся фигура выражала собой готовность, собранность и пружинистую энергию. — Давай. Пора. Разделаемся с последним дельцем на сегодня, и ты наконец-то передохнешь.

Требование было не то чтобы неожиданным: наемник и сам знал, что звонить необходимо… Просто так уж получилось, что звонок откладывался и откладывался. Не просто так, само собой, — по важным причинам. Каждый раз находилось какое-то мелкое занятие: нужно было принять душ, переодеться, сходить закинуть окровавленный шмот в стирку в прачечной на этаже, снова обработать бровь, заклеить фиксирующим пластырем изводяще ноющий нос, ответить на электронную почту, покормить кота… Да мало ли еще бытовых дел может быть у молодого наемника вечером дома?

Рокербой все это время с дивана исподлобья наблюдал за Ви, неспешно занимавшимся повседневными простыми делами. И молчал. Ни слова не говорил. Так молчал, что соло прямо всей кожей, словно наэлектризованное покалывание, ощущал это давление, этот намек, этот, сука, бессловесный пинок под задницу. И стойко не обращал внимания, упорно избегал смотреть в сторону Джонни.

Но серьезно, чум, ты собрался игнорировать свое второе «Я», все эмоции, мысли, взгляды и действия которого транслируются тебе прямиком в мозг? Оба они все знали и все понимали о действиях и их предпосылках друг друга. Но до определенного момента давали друг другу право на молчание.

Теперь, как Ви ни старался судорожно придумать себе какое-нибудь еще дело, ему пришлось согласиться, что они закончились. Если он, конечно, не хотел привести в порядок оружие, но рокер прекрасно знал, что это наемник делал не далее, чем вчера. И этого Сильверхенд бы Ви не спустил.