Я ненавижу оборотней - Катерина Полянская

Лан плотоядно улыбнулся и начал расстегивать мой комбинезон.

Неожиданно…

«Вжикнула» застежка, кровь застучала в висках.

— Эй! Ты что делаешь? — забеспокоилась я.

— Распаковываю подарок, — продолжал наглеть оборотень.

С ним такое не часто случалось, так что в первый момент я потерялась в собственных желаниях: сделать нечто в том же духе или остановить волчий произвол? Тем временем застежка спустилась к низу живота, кожи коснулся утренний воздух, а секунду спустя обожгло его дыхание. Я поежилась и издала вздох-всхлип.

— Мм… Я надеялся, что под ним ничего нет, — пробормотал разноглазый, с неудовольствием обозревая черный бюстгальтер с маленьким стразиком между чашечек. — Черт, Джая, ты хоть представляешь, что со мной было, когда я нашел тебя утром… здесь… в этом?

Честно, очень хотелось, но фантазии не хватило.

Мелкие теплые поцелуи рассыпались по животу, я с трудом справлялась с дыханием. Лан одобрительно покосился на мое лицо, после чего ловко просунул руку под спину и, придерживая так, извлек меня, разомлевшую и рефлекторно подрагивающую, из верхней части костюма.

— Ну, извини! — выдавила с трудом. — Я вообще-то в этом на гонки ездила, а не оборотней соблазнять.

— Одно другого не исключает, — проворчал Лан. — Там слева лежит футболка, надень ее, иначе я за себя не отвечаю…

Судя по тому, что один его глаз сейчас светился золотом, а другой — серебром, оборотень нисколько не преувеличивал. Пришлось в спешке нашаривать одежку и влезать в нее, пока меня избавляли от комбинезона окончательно. Та самая… однажды он уже давал ее мне.

И пахнет… нами обоими.

Я посмотрела на Лана и фыркнула со смеху: честно поделил, себе взял штаны, мне отдал майку!

Наконец меня окончательно раздели и запихнули под одеяло.

— Спи.

— Ты куда? — забеспокоилась я.

Он остановился почти у самой двери.

— Есть кое-какие дела. Спи. Часа через три разбужу, позавтракаем вместе.

Дверь негромко закрылась за его спиной. Судя по тому, что рубашку Лан так и не надел, делами он собирался заниматься в волчьем облике. Это вызвало легкое любопытство, но усталость пока что была сильнее… За какую-то долю секунды веки отяжелели, глаза закрылись. На мгновение по комнате разлился щекочущий запах магии, от которого хотелось чихать, но потом все прошло. И я погрузилась в тепло пахнущей Ланом кровати и почти полную тишину раннего утра.

А спустя три часа, отведенные мне на сон, началось самое лучшее утро за последние дни. Я тискала огромного белого волка, рассматривала разноцветные глаза, легонько дергала его за мягкие уши и зарывалась пальцами в пушистую шерсть. Лан стоически терпел и иногда устрашающе порыкивал. Я не устрашалась. Потом я отправилась принимать ванну, а он обернулся и отправился на кухню заниматься завтраком.

Когда я, окончательно проснувшаяся под душем и сияющая жизнерадостной улыбкой, вернулась в спальню, небольшой столик уже был накрыт, а Лан, облаченный в серые джинсы и рубашку с короткими рукавами того же цвета, ждал, разлегшись поверх уже убранной постели и подперев голову рукой.

— Тебе будет хорошо со мной, — произнес блондин и серьезно посмотрел мне в лицо.

— В последнее время сомневаюсь в этом все меньше и меньше. — Я весело улыбнулась и прошествовала к столу. — О, омлет! Я зверски проголодалась!

Слух, зрение и регенерация оборотней меня полностью устраивали, но вот аппетит пугал. Есть риск превратиться в меховой шарик!

Ланхольт, очевидно, тоже в тот момент был озабочен моей фигурой, потому что посмотрел на меня с укоризной и отбил весь аппетит.

— Джая, я серьезно, — продолжал он, поднимаясь. — До разбирательства осталось двое суток. Пожалуйста, постарайся прожить их без приключений.

Я хитро прищурилась:

— А потом, значит, можно, да?

— Потом рядом буду я. Всегда, — непререкаемо заявил блондин, после чего наконец угомонился.

К Рендаллам Лан повез меня лично. И не просто высадил возле дома, а сам зашел, хотел обсудить с Эрнстом ситуацию в городе.

Его присутствие здесь было непривычным и даже слегка нелогичным. Белый вожак из замка до сих пор воспринимался существом из другого мира, хоть и стал бесконечно близким для меня.

Мешать не стала, сразу же отправилась в комнату избавляться от надоевшего костюма.

А когда вышла, в доме царила непривычная тишина. Эрнст заперся в кабинете с Ланом, Джусон был с ними, Дахора где-то носило, а Лерика и Вита обзванивали серых, уточняя, не пропал ли еще кто из волчиц.

— Как дела? — осторожно поинтересовалась я, входя в гостиную.

— Одна Ирма, — сразу же перешла к сути жена вожака.

Обе женщины выглядели огорченными, Вита то и дело поджимала губы.

— Что-нибудь известно?

Я присела на диван рядом с Лерикой.

— Она уехала с тем парнем добровольно.

Серая шумно вздохнула и откинулась на мягкую спинку.

— Дахор с парнями и наши силовики ищут их. По сути, мы даже не можем знать наверняка, что это был один из похитителей.

— Но если Ирма не объявится в ближайшее время с объяснениями, — вмешалась Вита, — ее сочтут виновной. Многие в городе уже шепчутся.

Выражение лица второй волчицы в стае лучше всяких слов говорило, что лично она уже вынесла свое решение, огласила приговор и теперь просто ждет. А я… сомневалась. Может быть, это наивно, но в чем смысл? Зачем Ирме мучить и убивать девушек из собственной стаи? Они не стояли на ее пути к Дахору, с первой блондинка дружила и, кажется, даже плакала, когда ее нашли. Зачем?

— А как твоя волчица? — вернула меня в реальность Лерика.

— Без явных изменений.

Тогда я не придала значения ее интересу.

Какое-то время я провела с женами Рендаллов и вместе с ними обзванивала жителей города. Участвуя в опросе, вдруг поняла одну важную истину: даже рядовые оборотни, с которыми мы особо не пересекались, давно считают меня своей. Это было немного странно, поскольку сама я к ним всем до сих пор относилась настороженно. Ну да, оборотни — существа более порывистые, чем люди, их жизнь во многом замешена на инстинктах и чутье.

Вчера никто не пропал. Было несколько травм на гонках, но ничего серьезного.

Может, повезет, и Ирма объявится?

Ровно на этой мысли в дверь позвонили.

Надежда — глупое чувство, и, не сговариваясь, мы все посмотрели в одном направлении. Затем обменялись смущенными улыбками, и Лерика пошла открывать.

Через минуту в холле прозвучал знакомый, еле слышный голосок:

— Здравствуйте. Можно мне войти?