Небеса любви - Кэтрин Кингсли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я уже отвечал на этот вопрос. Потому что я так решил.
– Тогда вы мошенник! Вы ввели в заблуждение мою сестру и меня, давая понять, что вы – садовник. А теперь вы называете себя лекарем…
– Я получил медицинское образование, и у меня даже диплом имеется, – сквозь зубы процедил Паскаль. – Но я называю себя ботаником, так как у меня и по этой дисциплине есть научная степень, да будет вам известно.
– С какой стати я должен вам верить? – стоял на своем Жан-Жак.
Паскаль помолчал, подбирая ключ к человеку, которого теперь воспринимал совсем не так, как прежде. То, что делал сейчас Паскаль, было сродни тщательному медицинскому осмотру – только в данный момент ревизии подвергалась личность пациента. И, как всегда при постановке диагноза и выборе методов лечения, доктору требовалось сохранять спокойствие. А у Паскаля, увы, терпение было на исходе. «Но ведь и с Лили вначале было нелегко…» – напомнил он себе.
Мысленно досчитав до тридцати, Паскаль вновь заговорил:
– Я говорил вам только правду. И про Пасси тоже – все правда.
– У вас нет доказательств, – упорствовал Жан-Жак.
– Жульен все предельно ясно изложил.
– Тогда что с ним сейчас? Где он? Вы можете его предоставить?
– Я не намерен никого вам предоставлять. Я целый год держал его подле себя, поддерживая в самый трудный для него период жизни. А затем я отвез его в монастырь, о котором был наслышан, и оставил парня там для дальнейшего выздоровления. – Он умолк, вспоминая тот день, когда передал Жульена заботам Дома Бенетарда, взявшего мальчика под свое крыло. – И Жульен останется в монастыре Святого Кристофа до конца жизни, – продолжал Паскаль. – Он недавно принял постриг. Вы можете навести справки у аббата, если не желаете верить мне.
– Тогда почему Пасси вас не узнал? – спросил Жан-Жак. – А Морис гордится тем, что у него прекрасная память на лица…
– В Хедингтоне было довольно много людей. Я же имел весьма скромный статус советника. А вот мой приемный отец – куда более важная персона, и его Пасси, скорее всего, помнит. Графа Рейвена трудно забыть.
Герцог уставился на Паскаля так, словно у него внезапно выросла вторая голова.
– Граф Рейвен – ваш приемный отец?! – изумился он.
– Да. И он тоже скажет вам, что я говорю правду о Пасси. Но у меня возникает вопрос… – в задумчивости протянул Паскаль. – Чего же Пасси хочет от вас?
– Но… Он ничего не хочет, – заявил Жан-Жак. – Мы просто друзья, вот и все.
– У графа Пасси нет друзей, у него есть марионетки. И я не исключаю того, что это он устроил ваш баснословный карточный выигрыш. Но для чего ему это понадобилось?… – Паскаль встал и начал ходить по комнате, напряженно размышляя.
Герцог покачал головой, и на лбу у него выступили бисеринки пота.
– Нет, я не могу в это поверить, – проговорил он.
Паскаль пристально взглянул на него.
– Почему вы не можете в это поверить, Жан-Жак? И знаете… Я, пожалуй, мог бы рассказать вам, как дальше будут развиваться события… Скажите, ведь это Пасси предложил вам сыграть по-крупному?
Герцог нерешительно кивнул.
– Так я и думал, – с улыбкой сказал Паскаль. – Он привел вас в закрытый клуб, где ставки невероятно высоки, не так ли?
– Но откуда вы знаете?! – снова изумился Жан-Жак.
– Все очень просто, – усмехнулся Паскаль. – Вероятно, ему стало известно о ваших долгах от одного из своих ручных банкиров. Затем он организовывает для вас игру в карты, где вы выигрываете, причем выигрыш превосходит ваши самые смелые надежды.
– Но как можно такое подстроить? – спросил Жан-Жак. – Я выиграл честно, и в начале игры не обошлось без нескольких пугающих проигрышей.
– Ну конечно!.. – закивал Паскаль. – Видите ли, все должно было выглядеть более или менее правдоподобно. Это вам пришло в голову поставить на кон поместье? Или это была его идея?
– Его, – признался Жан-Жак; с каждым мгновением он выглядел все более испуганными и жалким. – Граф сказал, что это – единственный выход. Сказал, что ни один банк не даст денег под заклад Сен-Симона, потому что на протяжении многих лет это поместье остается убыточным. И это правда. Я нигде не мог получить ссуду. А он сказал, что я мог бы рискнуть. И тогда либо выиграю состояние, либо навсегда избавлюсь от головной боли из-за поместья.
– Спасибо за честность, – сказал Паскаль. – Но остается вопрос: зачем ему понадобилось затруднять себя? Что вы должны будете ему предложить? Ведь у него хватает своих денег и своей недвижимости… Скажите, у вас ведь нет полезных политических связей?
– Как я вам уже говорил, мы просто друзья, – в раздражении проговорил Жан-Жак. – Не понимаю, почему вам в каждом углу чудится заговор…
– Не понимаете? – Паскаль пожал плечами. – Ну, вероятно, это потому, что вы не знаете о своем друге то, что знаю я. После того, что случилось с Жульеном, я взял на себя труд выяснить об этом человеке все, что только возможно, и мне помогал мой приемный отец. У него много полезных связей в британском правительстве.
– Лорд Рейвен?… – пробормотал Жан-Жак.
– Да, он самый, – сказал Паскаль, усмехнувшись. – Так вот, мы обнаружили, что Пасси уже несколько лет находится под наблюдением британского правительства.
– Но почему? – Жан-Жак нервно облизнул губы.
– О, по целому ряду причин. Между прочим, французы тоже за ним пристально приглядывают. А он верен лишь самому себе, и для него не существует иных интересов, кроме своих собственных. Что вновь приводит нас к вам, Жан-Жак.
– Но ведь я – никто. Да, конечно, у меня есть титул, но какая ему польза от моего титула? И у меня нет никаких политических связей.
Паскаль задумался, потом вновь заговорил:
– Он, должно быть, планирует использовать вас как разменную пешку в одной из своих игр. И для этого ему необходимо, чтобы вы были богаты и находились у него под колпаком. И знаете… Скажите, этот затянувшийся домашний праздник – его идея или ваша?
– Его, – буркнул Жан-Жак. – Пасси знает, что я терпеть не могу деревню, но он сказал: пригласив гостей в Сен-Симон, я произведу «нужное впечатление на нужных людей».
– А гости кто? Ваши знакомые?
– Выбор гостей был за ним. Он сказал, что хочет, чтобы я вошел в узкий круг влиятельных персон.
– Их имена… – проговорил Паскаль.
Жан-Жак стал оглашать список, и с каждым названным именем Паскаль все яснее понимал происходящее. Он хоть и удалился от мира на два года, но благодаря Николасу был в курсе событий, поскольку регулярно получал письма. В частности, Николас в одном из писем упомянул о деятельности некой группы бонапартистов. Правда, он не упоминал Мориса Пасси, но более половины имен гостей были Паскалю знакомы по тому письму. Луи Наполеон Бонапарт, в настоящее время находящийся в изгнании в Англии, вероятно, готовил еще один переворот, и Пасси, очевидно, стоял за этим заговором.