Страдать, чтобы простить - Ребекка Донован

Она показала мне язык, и я заснял сей волнующий момент. Она с силой захлопнула за собой дверь ванной, но, если честно, дразнить ее было одно удовольствие: меня всегда умиляли приступы ее ярости.

Странно, что девицы не заметили камеры на комоде и моей сумки на кушетке. Похоже, так увлеклись допросом Эммы, что ничего вокруг себя не видели.

Я открыл калитку, осторожно выглянул на террасу проверить, нет ли там посторонних, буквально скатился по ступенькам и уже вышел на пляж, когда сзади скрипнула сетчатая дверь.

— Эй! — крикнула Сара. Кажется, меня поймали с поличным. Я неохотно повернулся. — Если не ошибаюсь, ты только что вышел из спальни Эммы, да? — Сара стояла подбоченившись и сверлила меня глазами. Я виновато пожал плечами. — Эван, мы можем поговорить?

— Слушаю тебя, — вздохнул я.

Сара спустилась по лестнице, и мы пошли рядом, что, признаюсь, стоило мне определенных усилий.

— Скажи, в мое отсутствие между тобой и Эммой, случайно, не произошло ничего такого, о чем я должна была бы знать?

— Нет, — ответил я. — Ничего такого, о чем ты должна была бы знать.

— Эван! Ты же понимаешь, я хочу только одного. Чтобы у нее все было хорошо.

— Сара, я в курсе. Я слышал.

— А чего ради ты остался в ее комнате? Ума не приложу, что между вами происходит!

— Да я и сам не понимаю. Но скажу тебе то же, что и Эмма. Мы просто разговаривали. Вот такие дела. И я понятия не имею, как далеко мы сумеем зайти, но, ради бога, не торопи события. Не заставляй Эмму поскорее определиться со своими чувствами. Я боюсь оттолкнуть ее, тем более что впервые за время нашего знакомства начал ее по-настоящему узнавать.

— Ты о чем? — нахмурилась Сара.

Я, как мог, попытался ей объяснить:

— За последние пару недель Эмма здорово изменилась. Исчез этот ужасный пустой взгляд. И она уже не выглядит так, будто вот-вот сломается. Не знаю, в чем тут дело, но она начала потихоньку раскрываться и…

— Теперь больше похожа на прежнюю Эмму, да?

— Нет, — покачал я головой. — Прежней она тоже не стала, и сомневаюсь, что когда-либо станет. Но она пытается исцелиться, исправить прошлые ошибки. Она открыла мне душу, чего никогда прежде не делала. Она верит мне, и я не хочу терять ее доверие из-за того, что между нами, возможно, произойдет, а возможно — и нет. Да, ты волнуешься за нее, но ведь и я тоже. И поэтому прошу не гнать лошадей, чуть-чуть осадить назад. Дай нам возможность разобраться самим.

— А ты ей доверяешь? — спросила Сара.

Я задумчиво посмотрел на переливающийся под лучами солнца океан:

— По крайней мере, я этого хочу. Очень хочу.

— Значит, не доверяешь, — констатировала Сара, уловив в моем голосе неуверенные нотки. — Эван, это несправедливо. Ты должен ей доверять. Доверять настолько, чтобы рассказать, через что тебе пришлось пройти, когда она тебя бросила. Если ты не признаешься, то наступишь на те же грабли. Она должна знать.

— Она и так скрючилась под бременем вины, накопившейся за ее короткую жизнь, — парировал я. — И она знает, что меня мучают ночные кошмары. Полагаю, для начала достаточно.

Сара задумчиво прищурилась. И у меня появилась надежда, что она решила прекратить допрос…

— Но как можно рассчитывать на то, что она будет делиться с тобой своими переживаниями, если ты не можешь ответить ей тем же?

Как ни прискорбно, но на сей раз Сара была абсолютно права.

Я едва не сошла с ума, увидев, что Сара и Эван возвращаются вместе. Выходит, она теперь знает, что он был в моей комнате. Я это сразу поняла, когда Сара, поднимаясь по лестнице, укоризненно покачала головой. Хуже того, у меня не будет возможности спросить у Эвана, о чем они разговаривали, поскольку он в компании с Джаредом и Джеймсом собирался пойти к Нейту, чтобы помочь организовать очередную мерзкую вечеринку.

Находившись вдоволь по магазинам, мы с девчонками остаток дня провели на пляже. На вечеринку я решила надеть джинсы, топ на лямках и черные кеды. Сара критически оглядела меня с головы до ног:

— Мы накупили кучу классных платьев, а ты что напялила?! Ну скажи на милость, что мне с тобой делать?!

— Любить меня такой, какая я есть, — усмехнулась я.

— Лично я тебя люблю, — встряла Серена.

— Серена, нечего ей потакать, — одернула ее Сара. — Кроме того, твой гардероб тоже не отличается разнообразием. Все исключительно черное… и еще раз черное.

— А по-моему, Серена выглядит очень даже стильно, — заявила я.

— И я того же мнения, — вызывающе вскинула голову Серена.

— Ладно, Серена, я не хотела тебя обидеть. Ты умеешь правильно сочетать свое черное. А вот ты, Эм, меня, конечно, прости, но я не могу позволить тебе так одеваться.

— Скажи, Серена, Джеймс взял твою машину или они уехали на той прикольной тачке? — поспешила сменить тему Мэг.

— Кстати, а чья это тачка? — поинтересовалась Серена. — Очень крутая.

Я замялась, так как не хотела вдаваться в лишние объяснения. Заметив, что я потупилась, Сара обратила на меня требовательный взгляд:

— Эмма Томас, а ну-ка выкладывай!

— Эвана, — промямлила я.

— То-то я вчера удивилась, когда мы ездили на обед, — задумчиво произнесла Сара. — Но зачем Эвану в Калифорнии машина? — (Я замерла, как кролик перед удавом, и этим сразу себя выдала.) — Не может быть! — ахнула Сара.

— Что? — удивилась Мэг.

— Да! — радостно завопила Сара. — Он остается!

— Он — что? — изумилась Мэг.

— Эван перевелся в Стэнфорд, — констатировала Сара, продолжая бросать на меня грозные взгляды. Я вяло кивнула. Еще немножко — и Сара точно могла взорваться. — Конечно, он перевелся в Стэнфорд.

— С чего ты это взяла? — поинтересовалась я.

— Потому что все правильно, — задумчиво произнесла она. — Прошлым летом мама встречалась с Вивьен. И та жутко сокрушалась, что не позволила Эвану поступить в Стэнфорд. А еще Вивьен заявила, что больше не собирается стоять у него на пути. Но разговор был еще в прошлом году, и когда осенью он остался в своем колледже, я выкинула это из головы.

— Значит, он собирается перебраться сюда? — спросила Мэг.

— Он с самого начала хотел учиться в Стэнфорде, — объяснила я.

— Там же, где и ты, — резюмировала Сара. — Эмма, и нечего так смотреть на меня! Не сомневаюсь, если бы не ограничения, наложенные на него родителями, он перевелся бы гораздо раньше.

— Ты о чем? — не поняла я.