Таинственные маги рынка. Лучшие трейдеры, о которые вы никогда не слышали - Джек Д. Швагер

В то время большая часть тестирования программного обеспечения проводилась вручную, что было очень трудоемким процессом, не свободным от ошибок. С помощью запатентованной методологии мы разработали программное обеспечение для автоматизации тестирования. В конечном итоге Segue согласилась купить нашу технологию в обмен на акции, и наша группа вошла в компанию Segue. Интересно отметить, что Джим Саймонс из компании Renaissance был основным инвестором Segue и участвовал в переговорах о слиянии, в результате которых мы приобрели акции Segue в обмен на нашу технологию.

– Знали ли вы в то время, кем был Саймонс?

– Кто-то рассказал мне, что он был богатым парнем и трейдером товарного рынка. Тогда я даже не имел представления, что такое трейдер товарного рынка. Помню, у нас был строгий запрет курения, и Саймонс был единственным исключением.

– Как вы перешли от программирования к трейдингу?

– В 1995 году был короткий промежуток времени, когда у нас было ведущее программное обеспечение по контролю качества, и это совпало с периодом, когда практически любая технологическая компания могла стать публичной. В 1996 году компания Segue осуществила первичное размещение акций (тикер SEGU). Акция открылась на уровне $23, а затем через месяц выросла до максимума, превысив $40. В конечном итоге моя доля в Segue составила около $6 млн. Однако я не мог продать ни одной акции, потому что мы все еще находились в шестимесячном периоде блокировки, когда сотрудникам не разрешалось продавать свои акции. Вскоре после этого в акциях NASDAQ произошла коррекция, и некоторые крупные клиенты отложили свои ордера на покупку, вынудив нас опубликовать отчет о доходах. В течение двух месяцев акции компании Segue упали со своего пика до $10. В конце концов я продал свои акции в 1997 и 1998 годах по средней цене около $13. Я ушел из компании Segue в конце 1997 года, чтобы заняться трейдингом.

– Вы ушли, чтобы заняться трейдингом. Почему вас это заинтересовало?

– Я заинтересовался рынком после того, как моя компания стала публичной. У меня было около 150 000 акций, так что я был очень мотивирован следить за их курсом.

– Неудивительно, что, когда практически все ваше состояние связано с акциями, вы будете следить за их ценой. Но как вы пришли к идее, что трейдингом можно зарабатывать на жизнь?

– Далеко не сразу. Один из членов совета местного оркестра, в котором я играл, был дипломированным общественным бухгалтером. Первым делом я обратился за советом к нему. Он направил меня к специалисту по финансовому планированию, который рассказал мне, что фондовый рынок растет на 11 % в год и будет делать это всегда. Он объяснил, что я мог бы ему платить 2 % в год, чтобы вкладывать свои деньги в паевые инвестиционные фонды, которые также взимают 2 % в год, но мне это было невыгодно. Я начал ходить в книжный магазин, просматривать раздел инвестиций и покупать книги по трейдингу. Одна из первых купленных мною книг была «Как играть и выигрывать на бирже»[19] Александра Элдера. Я увидел название и подумал: «О, люди зарабатывают себе на жизнь трейдингом. Интересная идея!»

– Увольняясь с работы, вы понимали, как будете заниматься трейдингом?

– Я вел себя как невежда. У меня не было никакого плана, только смутная интуиция, что я могу научиться торговать, потому что мне это интересно. Я даже думал, что это будет весело. Мне нравилась идея проводить больше времени с семьей и играть на скрипке. Это был просто эксперимент. Я считал, что всегда смогу найти другую работу.

Еще я начал вести переписку с Гэри Б. Смитом, который вел колонку под названием «Точка зрения технического трейдера» для TheStreet.com. Его метод был адаптацией метода CANSLIM Уильяма О’Нила за вычетом всех фундаментальных факторов и с использованием более близких целей по прибыли.

[Читатели могут найти описание метода CANSLIM О’Нила в книге: Уильям Дж. О’Нил. Как делать деньги на фондовом рынке. Нью-Йорк, McGraw Hill, 2009. О’Нил был также одним из персонажей в моей книге, и в своем интервью он описал метод CANSLIM.]

Гэри описал эту стратегию в нескольких своих статьях. Я впервые наткнулся на подробное описание системного подхода к торговле, и он мне понравился. Я написал ему на электронную почту и вскоре стал его торговым партнером.

В феврале 1998 года я решил начать торговать, используя его метод, который был частично дискреционным, а частично механическим. Выходы из позиций были полностью определены. Как только вы открывали позицию, вы размещали ордер на выход с целью на 5 % выше и стопом на 7 % ниже (в длинной позиции). Эта стратегия позволяла как длинные, так и короткие позиции, и главным критерием был объем. Мы оба подписались на газету Investor’s Business Daily – там публиковалась таблица акций, которые имели необычно высокий объем за предыдущий день, – в основном акции с высоким отношением объема предыдущего дня к среднему дневному объему за последние 20 дней.

– Что можно было считать высоким коэффициентом?

– Объем, который был в два и более раза выше среднего за последнее время. Мы смотрели на все акции в этой таблице, игнорируя те, чья относительная сила была менее 80 [то есть акции, которые не превзошли по крайней мере 80 % других акций в течение последних 52 недель]. Так мы находили акции с высокими доходами, которые имели необычно высокий объем в предыдущий день. Соблюдение наших условий снижало список акций, рассматриваемых для сделки, примерно до 20 или 30. Вот тут-то и приходила на помощь дискреционная часть. Мы просматривали графики этих акций в поисках тех из них, которые недавно совершили пробои к новым максимумам по сравнению с предыдущими периодами консолидации.

– Вы упомянули, что открывали как длинные, так и короткие позиции. Были у вас условия для сигналов на продажу противоположными сигналам на покупку?

– Нет. Предварительные условия были такими же, как и для длинных позиций, – мы по-прежнему исследовали только хорошо работающие акции с аномальным объемом. Разница заключалась лишь в том, что для коротких позиций мы искали акции, у которых произошел резкий пробой от недавних максимумов к новым минимумам.

– Я предполагаю, что то, что вы только что описали, было методом Гэри Смита. Каков был ваш вклад в этот метод?

– Вначале я мало что внес. В основном я следовал за его сделками. Но после того, как мы в течение месяца поторговали вместе, я сказал: «Почему бы нам не протестировать этот метод в историческом контексте?» Дело в том, что процесс просмотра графиков и принятия решения о том, какую сделку следует совершать, казался мне слишком произвольным. Я хотел протестировать его: мне было некомфортно просто надеяться, что какой-то паттерн сработает только потому, что кто-то так сказал. Я хотел дать этому количественную оценку.

– Как отреагировал Гэри, когда вы предложили протестировать эту методологию?