Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Последующие шагов триста Хорст героически боролся с рвотными позывами.

Вокруг расстилалась тьма, и он висел в ней…

Потом ощутил под ногами нечто твердое и осознал, что стоит на уходящей во все стороны гладкой черной равнине. В вышине родился свет, слабый, похожий на свечение спрятавшейся за тучами луны, и Хорст попытался оглядеться. Равнина терялась во мраке, совершенно прямые канавки на ее поверхности образовывали квадраты одинакового размера, примерно размах на размах.

Приглядевшись, он понял, что квадраты разного цвета. Одни темно-бордовые, другие иссиня-черные, третьи— густо-зеленые, четвертые и вовсе прозрачные, вот только скрывается за всеми ними клубящаяся тьма.

Вдали, где-то около горизонта виднелись исполинские, громоздящиеся под небеса темные фигуры. Одна из них пошевелилась, породив грохот, а за ним — шелестящее эхо, которое не смолкало очень долго.

Что-то рвануло его за плечи, он ощутил, что растет, поднимается. С ужасом увидел, как ноги внизу увеличиваются, занимая квадрат за квадратом. В ушах надсадно свистел воздух.

Черное, покрытое клубами туч небо нависало над головой. Он стоял на краю громадного поля, поделенного на разноцветные квадратики, а темные фигуры вдалеке оказались теперь одного с ним роста. Очертания их были вполне человеческими, а вот с головами… с головами что-то было не так. Когда он понял, что именно, волосы на затылке зашевелились — головы у исполинов были звериными! Он разглядел волчью, медвежью, лисью, даже что-то, похожее на лягушачью…

Мрачно горели во тьме желтые глаза.

А потом все они двинулись на него, медленно, шаг за шагом. Земля вздрогнула, по разноцветному полю заметались цепочки огоньков, над головой что-то глухо рокотало…

Хорст заорал и проснулся.

— Чего вопишь? — С другой стороны костра на него смотрел Авти, вокруг шумел лес, вверху, на светлеющем небе, гасли последние звезды.

— Да снится ерунда всякая, — смутился Хорст, поднимаясь.

После Исторжения прошло пять дней, а он, к собственному удивлению, все еще был жив. Фурункулы сошли, отшелушились вместе с кожей, боли почти прекратились, и даже свирепый понос, мучивший нутро не хуже изощренного палача, отступил. Единственное, что оставалось, обмороженные уши и ноги, но тут Хаос был ни при чем.

Авти тоже держался бодрячком, хотя краденый полушубок висел на нем, точно на палке, а по утрам бывшего редара одолевал жуткий кровавый кашель. После его приступов шут довольно долго приходил в себя.

Несмотря на все болячки, они двигались на северо-запад, постепенно удаляясь от владений Ордена. Погоня если и была выслана, то не смогла их настигнуть, и Исторгнутые кое-как преодолевали ход за ходом. Их мучил постоянный голод, и они ели все более-менее съедобное, что удавалось раздобыть в пути.

К рези в желудке оба настолько притерпелись, что не обращали на нее внимания.

— Что у нас сегодня на завтрак? — осведомился Хорст, с хрустом потягиваясь.

— Ничего особенного, — Авти кашлянул, почесал затылок, — воздух со снегом или снег с воздухом…

— На таких харчах мы долго не протянем, — вздохнул Хорст. — Хоть бы попалась деревушка какая…

— Что, созрел просить подаяние? — шут хмыкнул.

— Созрел, — печально кивнул Хорст, пережидая навалившееся головокружение, — для чего угодно созрел… А уж если жрать нечего, тогда надо идти…

— Надо, — Авти встал, — заваливай костер.

Дорога петляла между поросших лесом холмов, пустынная и унылая. Судя по всему, по ней не ездили довольно давно. Так что Хорсту и Авти оставалось только идти, преодолевая безлюдную местность, раскинувшуюся между землями Ордена и людскими поселениями.

— Ха, гляди, какие скелеты тащатся! — Эти стражники были самыми обычными, без знаков различия Ордена, а за воротами, которые они охраняли, располагался небольшой городок.

— Мы не скелеты, — ответил Хорст, — мы — люди…

— Ни за что бы не подумал! — Один из стражников, молодой и носастый, сверкнул белоснежными зубами. Прочие загоготали.

— Так вот подумай! Хоть раз в жизни! — съязвил Авти. — Чего встали, дорогу загородив?

— А что, вас, нищебродов вонючих, в город пускать? — удивился один. — Чтобы вы честным людям жить мешали?

— Вы обязаны пускать всех!

— Мало ли чего мы обязаны… — вновь усмехнулся белозубый. — Ведь никто не узнает, что мы слегка поколотили двух бродяг. Разве не так?

Хорст удивленно заморгал. Из рассказов Авти ему было известно, что эти земли, лежащие рядом с Перешейком, были опустошены в прежние времена, еще до постройки Стены, когда твари Хаоса только появились на Полуострове. Заново люди тут стали селиться совсем недавно, не более века назад, а самое молодое из людских государств — Восточное княжество — существовало чуть более тридцати лет.

Неудивительно, что тут привечали поселенцев. Как выяснилось в данный момент — не всех.

— Так что, вы не собираетесь нас пускать?

— Ты поразительно догадлив, рыжий, — стражники дружно осклабились.

Хорст ощутил в сердце горячую волну. Гнев заставил ноздри раздуться, а кровь — прилить к щекам. Хотелось заорать и швырнуть чем-нибудь в нахалов, осмелившихся преградить дорогу.

Самый молодой из стражников дернулся, будто получил пинка под зад, у другого отвисла челюсть.

— Проходите! — спешно сказал третий, отпрыгивая в сторону. На лице его расплылась подобострастная улыбка.

— Чего это они? — спросил Авти, когда приятели оказались за воротами. — Смотрели на тебя, словно ты редар со свитой или даже князь!

— Не знаю, — Хорст пожал плечами. Сложно было поверить в то, что стражники попросту испугались его гнева, но ничего иного в голову не приходило. — Чего дальше будем делать?

— Я знаю тут один постоялый двор. — Шут решительно повернул на широкую улицу. — Его хозяин должен меня помнить…

От густых городских запахов Хорста слегка мутило, встречные глядели на истощенных оборванцев с удивлением.

— Вот и он, — сообщил Авти. указывая на дом, над дверью которого громыхала на ветру вывеска с изображением краснолицего толстяка. — Называется «Худой теарх».

Судя по всему, у хозяина заведения было очень необычное чувство юмора.

На ступеньках крыльца Хорст едва не упал, а очутившись в тепле (впервые за несколько дней!), ощутил себя на удивление неуютно. Обмороженные уши заболели, а ноздри, уловившие аромат настоящей пищи, задергались.

— Что вам… — Подскочившая служанка выпучила глаза. — Идите прочь! У нас не притон для нищих!

— Заткни свой прелестный ротик, — властно сказал Авти, — и скажи хозяину, что Авти Болван почтил его своим посещением.

— Да ну? — девушка фыркнула. — А не проще ли мне позвать повара, чтобы он выкинул вас отсюда?