Хранительница небес - Марина Ноймайер

Слова заклинания слетают с моих губ, сплетаясь с голосом Лео, продолжая прокладывать путь через время и пространство, с каждой секундой делая его все сильнее и безопаснее. Портал разворачивается в полную силу и обрушивается на нас, забирая с собой. А открыв глаза, я вижу лишь воду и свет. Мир вращается, смешивая краски, и нас троих поглощает серебряное сияние.

Мюнхен, 23 декабря

Мы с Лео и Селестой не расцепляем рук, падая сквозь вихрь времени. Их ладони – мой якорь, и даже если бы захотелось, не смогла бы разжать пальцев. Поэтому мы диким клубком из рук и ног валимся друг на друга. Каким-то образом мне везет оказаться в самом низу этой пирамиды под грудью Лео и ногами Селесты. Кое-как отдышавшись, я приподнимаюсь, опираясь на руки, но тяжесть этих двоих заставляет мои локти подогнуться, и я снова падаю навзничь с глухим стоном.

Наконец им удается распутать свои конечности, и они скатываются с меня. Я облегченно выдыхаю и растираю плечи, с нетерпением оглядываясь вокруг. Чудесно! По крайней мере, мы попали именно в то место, куда хотели – в кабинет профессора Киппинга в штаб-квартире Ордена, стратегически расположившись на мягком ковре перед камином. Интересно, мы попали в нужную дату? Однако прежде, чем я успеваю взглянуть на календарь, позади меня раздается громкий крик. Поднявшись из-за стола, в нашу сторону бросается молодой парень, и, увидев его, у меня кровь застывает в жилах.

Люций.

Прямо здесь, в штаб-квартире Ордена. Как ему удалось выбраться из изгнания?! Он что, специально ждал нас здесь, чтобы отомстить?! Я инстинктивно нащупываю кинжал, который всегда носила под лифом, Лео тоже хватает оружие и в считаные секунды оказывается на ногах. Пытаясь подняться, я запутываюсь в своей длинной юбке, в то время как Селеста вскакивает одним плавным движением. В отличие от нас, она совсем не чувствует страха и не спешит обороняться, напротив – со всхлипом бросается Люцию навстречу.

У меня от шока невольно открывается рот. Всего на мгновение мне кажется, что она хочет его задушить, но она, заливаясь слезами, прижимается к его груди, нежно обвивая руками за шею. Да, это определенно не попытка удушения.

Неужели мы поняли все неправильно? Неужели она обманула нас?

Меня охватывает паника, а сила Змееносца закипает во мне в ответ на опасность, готовая в любой момент отправить их обоих куда подальше. Но затем я разбираю среди ее причитаний всего одно слово, которое заставляет меня вмиг остыть:

– Фредерик!

И я стою, как громом пораженная, иначе не описать. Неужели… этого не может быть…

К Лео, похоже, дар речи возвращается раньше, и он тактично покашливает.

– Может, нам кто-нибудь объяснит, что происходит?

Его подчеркнуто вежливый и высокомерный тон заставляет эту сладкую парочку наконец отлипнуть друг от друга.

Селеста оборачивается к нам с залитым слезами лицом, и ее глаза сияют так ярко, чего я никогда не видела ни у одного человека. Чистое неподдельное счастье, заставляющее меня устыдиться того, что еще несколько секунд назад я подозревала ее в предательстве. С другой стороны…

– Фредерик, – говорит она, бросая на него полный нежности взгляд. – Вы вернули мне его…

Медленно, со скоростью улитки, до меня наконец доходит, что здесь происходит.

– Профессор Киппинг?

Он переводит взгляд с Селесты на меня, и только теперь я окончательно убеждаюсь, что в кабинете стоит не Люций, а его брат-близнец, который вдруг перестал походить на моего профессора преклонного возраста с дряблой кожей и лысиной. Теперь он так сильно похож на своего чертового брата, и у меня волосы на затылке встают дыбом, однако его глаза смотрят на меня с теплотой, и это заставляет немного расслабиться.

– Да, Розали, вы правы. – Его голос звучит моложе и определенно гораздо дружелюбнее, чем у Люция.

– Но почему вы больше не старый? – бестактный вопрос вырывается из меня прежде, чем я успеваю себя заткнуть. Но этот вопрос действительно стоит обсудить.

По губам Фредерика скользит веселая мальчишеская улыбка.

– Я бы сказал, это был увлекательный опыт. Когда вы победили Люция – к слову, я умираю от любопытства узнать подробности, – его влияние на меня было разрушено ровно настолько, чтобы он больше не мог черпать мою жизненную энергию. Я как раз работал над одной из портальных картин, когда наша связь оборвалась, и, прежде чем опомнился, во мне обнаружилось столько силы, что ссохшаяся старая оболочка сошла с меня, как змеиная кожа. И я снова стал тем, кем был до того, как Люций поработил меня.

– Да, вышло довольно удачно, – бормочу я, все еще не способная контролировать собственную речь. – Селеста наверняка была бы разочарована, встретив здесь старика.

Селеста и профессор Киппинг переглядываются с нечитаемыми взглядами на лицах, а после одновременно взрываются громким смехом.

– Ну, в чем-то она права, – хихикает Селеста. – Я бы хотела получить тебя обратно таким же.

Фредерик молча обнимает ее в ответ, укладывая подбородок на макушку.

– Может, отложим серьезные разговоры на потом? – осторожно предлагает Лео. – Этим двоим наверняка есть что обсудить друг с другом.

Глаза Фредерика загораются, когда он оборачивается к Лео и, кажется, осознает его присутствие только сейчас.

– Орланди! Я безумно рад снова вас видеть! Розали боролась как львица, чтобы добраться до вас, и, насколько я могу видеть, ее усилия прошли не напрасно. И не только по части вашего спасения. – Он нежно целует Селесту в волосы. – Но да, думаю, вы правы. Давайте поговорим друг с другом позже. Я сейчас немного… ошеломлен. И, кроме того, сегодня канун Рождества, вы наверняка получите больше удовольствия, проведя это время с семьей, – заканчивает он, глядя на меня.

Я подбираюсь поближе к Лео.

– Наша семья будет счастлива снова видеть нас вместе и живыми, – шепчу я. – Счастливого Рождества! – желаю я Селесте и Фредерику, а после, подобрав с пола рюкзак, тяну Лео за руку прочь из кабинета.

– Мы и правда попали в нужный день! – восклицаю я, когда мы идем по коридору в сторону фойе. Лео молчит некоторое время, а затем, словно не сдержавшись, уточняет:

– Наша семья?

Я бросаю на него говорящий взгляд искоса.

– Как только Пауль увидит мое кольцо, он сначала взбесится и захочет тебе врезать, но потом успокоится. Теперь ты один из нас, Лео. Добро пожаловать в семью Грифиус! Может, нас не так уж и много, но мы будем любить тебя всем сердцем. Пауль все поймет.

Лео потрясенно останавливается, дергая меня за руку, и прежде чем я успеваю сообразить, притягивает меня к себе и целует. Вскоре я замечаю, что едва достаю ногами до пола, но оказываюсь слишком поглощенной поцелуем, чтобы обращать на это внимание. Когда он снова опускает меня на пол, я пытаюсь удержаться на ногах, завалившись на Лео.