Хранительница небес - Марина Ноймайер

Наши взгляды встречаются. Я неуверенно заглядываю ему в глаза, все еще опасаясь увидеть в них суровость и непримиримость, с которыми он смотрел на меня. Я понимаю, что заслужила его гнев, но от этого выносить его не легче. Лео по-прежнему серьезен, однако слепая ярость в его выражении уступила место решимости. В его бирюзовых глазах я замечаю нечто вроде понимания.

– Вместе, – он с ворчанием поднимается, хватая меня за здоровую руку. – Мы сделаем это вместе.

Прежде чем мы уходим, Лео перевязывает мое запястье чистым лоскутком ткани с рукава моего нижнего платья. Анджело тем временем уходит вперед, чтобы предупредить Томмазо и Галатею. Они позаботятся о том, чтобы Консальво вернули домой, к жене. Смерть паромщика вызывает у меня потрясение, и я даже не решаюсь взглянуть на его залитое кровью тело с ножом в шее. Да, он предал нас, но я радуюсь, что он не останется лежать в подворотне. Закончив все приготовления, мы отправляемся вслед за Люцием в Сан-Микеле.

Остров Сан-Микеле находится в Мурано, и только через несколько веков ему суждено будет стать венецианским кладбищем совместно с расположенным выше по течению островом Сан-Кристофоро, как объясняет мне Лео. Сейчас же в Сан-Микеле находится лишь один монастырь с несколькими монахами. Я уже проезжала мимо маленького Эйланда, да и с набережной Каннареджо он хорошо заметен, однако сегодня мы направляемся прямо туда. В порту мы арендуем лодку у ворчливого паромщика за возмутительно высокую цену, но все оказываются единодушны в том, что нам следует иметь как можно меньше свидетелей. Что бы ни произошло на острове, лучше, чтобы нас видели только монахи, хотя и надеюсь, что они вечером займутся своими делами в уединении, желательно где-нибудь за стенами монастыря.

Мы плывем в молчании, напряженные и погруженные в раздумья. Анджело берется за весла, и хотя он гребет ими в энергичном и ровном темпе, мне все равно кажется, что мы стоит на месте. Ветер хлещет мне в лицо, а небо из нежно-лилового выцветает в мягкую ночную синеву. Позади нас мерцают огни празднующего города, прыгая по воде сверкающими золотыми зайчиками. Ночи в прошлом настолько темные, что необычное для будней праздничное освещение заставляет лагуну сиять. Как бы мне ни было плохо сейчас, я все равно оказываюсь заворожена этим волшебным зрелищем. С мягкой улыбкой снова оборачиваюсь, силясь разглядеть приближающийся силуэт Сан-Микеле. От дневного света на горизонте остается лишь тонкая молочная полоса На небе зажигаются первые звезды, и я ничего не могу разглядеть в сгущающейся темноте. Он кажется мне мрачным и пустынным, как старый склеп, и вновь задаюсь вопросом: зачем Люциану понадобилось сюда ехать. Если за жуткой атмосферой, то он сделал хороший выбор.

Когда начинает происходить что-то необычное, я понимаю не сразу. Во-первых, потому, что не особо разбираюсь в том, что считается нормой для небесных светил, а во-вторых, все еще пытаюсь разглядеть в темноте чертов остров. Но вскоре замечаю, как на небе разгорается все больше и больше звезд, они сверкают и сияют как чертовы рождественские гирлянды и… даже движутся. Или мне это кажется? Я запрокидываю голову в плавно покачивающейся лодке и сосредоточенно вглядываюсь в темноту ночного неба. Что, черт возьми, там происходит?

Когда группка звезд вдруг сдвигается настолько явно, что это можно заметить невооруженным глазом, во мне поднимается тревога. Лео и Анджело тем временем тоже замечают необычное явление и пытаются разглядеть их причину. Звезды в небе танцуют и кружатся, будто сошли со своих орбит и теперь, радостные, стремятся слиться воедино. У меня перехватывает дыхание от красоты и ужаса, когда я узнаю силуэт девушки. Воображение автоматически достраивает недостающие линии, соединяя звезды, как детскую картинку по номерам. Девушка выглядит так, словно протягивает руку с каким-то предметом… Сознание подсказывает, что это могло быть ручное зеркало. Ее волосы и платье развеваются за спиной ковром из сверкающей звездной пыли, белой, золотой, серебристой… Эта красота затуманивает мне взгляд.

– Селеста, – тихо произносит Лео. – Небесная девушка.

Несколько минут мы благоговейно смотрим на это завораживающее зрелище, но мое беспокойство растет. Если бы у меня все еще был зодиак, он бы сейчас пульсировал как сумасшедший. Я, конечно, не эксперт по созвездиям, но в последнее время у меня была замечательная возможность изучить ночное небо с крыши в нашей квартире, и могу ответственно заявить, что созвездия Селесты раньше не было. Возможно, его в тайне держит магия зеркала Агниции или какой-то другой защитный механизм. Именно поэтому то, что теперь ее можно заметить на небе, не сулит ничего хорошего.

И что-то мне подсказывает, что в этом я права. Обычно мне нравится чувствовать себя правой, но в этот момент мне хотелось бы ошибаться. Сияние звезд, из которого складывается образ Селесты, продолжает разгораться, стараясь поглотить все небо целиком. Даже восходящая луна теряется за созвездием, сверкающим как сверхновая, а затем…

Я вскрикиваю, когда созвездие сжимается до маленькой точки, которая на мгновение зависает в небе, пульсируя, а затем падает вниз. Селеста падает рассыпающей искры кометой, кружась и петляя, пока не вспыхивает прямо у нас под носом. На Сан-Микеле. Я понятия не имею, сколько времени требуется Анджело, чтобы снова схватиться за весла и с таким энтузиазмом начать грести, что мы практически летим по воде. Всего на мгновение мы оказались парализованы видом падающей звезды, а теперь морок спадает и кажется, что мы не так уж надолго и отвлеклись. Не обращая внимания на ноющее запястье, я изо всех сил вцепляюсь в Лео, и он приобнимает меня за плечи.

Когда мы достигаем пристани, мое сердце колотится отбойным молотком. На острове, где мы выходим из лодки, по-прежнему темно и тихо, будто ничего и не произошло. Сан-Микеле – действительно безлюдное и заброшенное место в эту эпоху. Единственный источник света исходит откуда-то издали, с другого конца острова, где расположен монастырь. В остальном же здесь довольно мрачно и жутко, учитывая, что сюда недавно приземлился мерцающий раскаленный шар. Надеюсь, нам удастся найти следы звезды, если она не приземлилась в море.

Спотыкаясь и ругаясь себе под нос, мы втроем прокладываем себе путь от причала через остров. У нас с собой не оказывается ни одной лампы или свечи, но Анджело говорит, что это даже хорошо: по крайней мере нашего появления никто не заметит. Лео все время держит меня за руку, и я как можно сильнее сжимаю его пальцы в ответ. Мы приближаемся к центру острова, когда я улавливаю мерцание света и ускоряю шаг, пока мы не достигаем низины, откуда исходит слабое сияние. Мы останавливаемся, в молчании оглядывая пейзаж. Там, внизу, я замечаю два силуэта, скрытых живой изгородью и высокой травой, в тусклом свечении трех ламп, расположенных аккуратным треугольником. Но светятся не только лампы, от одной из фигур в низине исходит красное излучение, гораздо более яркое.

Я бросаюсь вниз, больше соскальзывая, чем перебирая ногами, выпуская из ладони руку Лео. Они с Анджело следуют за мной по пятам, но я опережаю их на несколько шагов. Скатившись по влажной траве, я оказываюсь прямо вплотную к Люцию и неподвижно лежащей у его ног девушки. Он ведь не… Нет, он ведь не мог уже забрать ее зодиак, не так ли?