Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд

Основная цель визита заключалась в знакомстве с работой благотворительных центров для престарелых, детей и инвалидов. Кроме того, Диана должна была заключить договор о сотрудничестве между детской больницей на Грейт-Ормондстрит, президентом которой она являлась, и токийской Национальной детской больницей. Джефсон писал: «Даже столь невинные цели подверглись осуждению со стороны тех, кто был убежден, что принцесса Уэльская – это опасная ракета с боеголовкой, которая может взорваться в любой момент, уничтожить все усилия британской дипломатии и умалить престиж британской королевской семьи»[439].

Диана была приглашена на чай в императорский дворец – самая высокая честь для гостя Японии. К этому визиту Диана подошла творчески. Она и так была намного выше миниатюрного японского императора и его супруги. Отправляясь в императорский дворец, она надела туфли на самых высоких каблуках. «Очень важно надеть по-настоящему высокие каблуки, – весело сказала она Джефсону. – Я и без того выше императора, а так буду значительно выше его!» На следующий день во всех газетах появились потрясающие фотографии. Во время встречи с императором Диана присела в глубоком реверансе, и фокусом всех снимков стали «великолепные, спортивные королевские ноги»[440].

Затем Диана предприняла очень успешный благотворительный визит в Гонконг под патронажем предпринимателя Дэвида Танга и губернатора Криса Паттена. За один вечер она собрала четверть миллиона фунтов на медицинские и молодежные благотворительные программы в Гонконге и Китае. Большая их часть пошла на борьбу с проказой – Диана уделяла большое внимание этой филантропической миссии. Она собирала средства на благотворительные цели в Венеции, Париже и Нью-Йорке, совершила два официальных визита – в Россию и Аргентину. Она выступила на ста двадцати семи мероприятиях – сравните с десятью в 1994-м после просьбы о «времени и пространстве». Во время одной такой поездки спутники принцессы стали свидетелями неожиданного эпизода. Они летели первым классом. Во время ужина Диана слушала свой плеер и вдруг, выдернув наушники, вскочила и бросилась в обычный салон. Оттуда она вернулась, держа на руках плачущего младенца. Несмотря на все ее усилия, ребенок продолжал плакать. Тут появилась встревоженная мать. Диане ничего не оставалось, как передать так и не успокоившегося ребенка матери.

Хотя благотворительная деятельность Дианы заметно активизировалась, что внушало уважение, ее не оставило стремление к саморазрушению. В феврале шофер Оливера Хора пришел в редакцию газеты News of the World и весьма откровенно рассказал о романе своего хозяина с принцессой Уэльской. К этому времени уже и Диана поняла, что у отношений с Хором нет будущего. После откровений шофера продолжать их стало опасно, и она рассталась с любовником. Тот написал ей вежливое письмо с благодарностью за подаренное счастье и вернул запонки ее отца, которые она ему преподнесла. Несмотря на крайне успешную общественную деятельность, личного счастья Диана так и не обрела.

1995 год стал для нее особенно тяжелым и нестабильным. Ей было очень одиноко в Кенсингтонском дворце. Мальчики учились в пансионе и приезжали редко. В спортивном клубе она познакомилась со знаменитым регбистом Уиллом Карлингом. Он был красив и знаменит, и это привлекало Диану. Они встречались в клубе и в Кенсингтонском дворце. Карлинг рассказывал, что его брак переживает трудные времена, Диана ему искренне сочувствовала. Диана с удовольствием общалась с Карлингом, называла его «мой щенок»[441] (он всегда приходил во дворец со своим черным Лабрадором).

В августе бывшая личная помощница Карлинга, Хилари Райан, сообщила репортеру News of the World, что Диана тайно встречается с Карлингом в Кенсингтонском дворце. Она рассказала о тайных встречах, долгих телефонных разговорах и о ласковых прозвищах, которыми пользовались Диана и Уилл. Никаких доказательств физической близости не имелось, хотя поговаривали, что знаменитый регбист весьма не по-джентльменски отзывался о Диане в разговорах с товарищами по команде. Позднее Карлинг дал интервью журналистам, в котором заявил, что встречи с Дианой были ошибкой, что он глубоко сожалеет о той боли, какую его поведение причинило жене Джулии.

Джулия Карлинг и сама не была нежной фиалкой – умела общаться с журналистами. Репортеру той же газеты она заявила, что не хочет, чтобы ее муж виделся с Дианой: «На этот раз она выбрала неподходящую пару». (А принц Уильям, который всегда был готов поддержать мать, в присутствии журналиста Пирса Моргана сообщил Диане, что повесил фотографию Джулии Карлинг на доску для игры в дартс и метал в нее дротики.) Джулии Карлинг удалось уязвить Диану и, как никогда прежде, поколебать ее репутацию в глазах общества.

После романа с Хором и истории с Карлингом журналисты таблоидов начали выставлять Диану разрушительницей семей. В спортивной программе канала ВВС английский крикетист Дэвид Гауэр и футболист Гэри Линекер весело смеялись над шутками известной комической актрисы Джо Брэнд об отношениях Дианы с мужчинами. Все знали, что Диана приглашала Линекера на обед, но его жена решительно воспротивилась. На вопрос ведущего Ника Хэнкока, обедал ли Линекер с принцессой, тот довольно грубо ответил: «От этой женщины слишком много неприятностей»[442]. А вот Карлинг не смог отказаться от Дианы. В конце сентября брак Карлингов потерпел крушение, супруги расстались; роман тут же возобновился. Эта история отозвалась и в ближайшем окружении Дианы: когда Кейт Мензес и Кэтрин Соме выказали свое неодобрительное отношение к роману с Карлингом, Диана отвернулась от них[443].

20 августа 1995 года на Диану набросилась газета Mail on Sunday, которой руководил Найджел Демпстер. Заголовок гласил: «ДИАНА УМЕЛО ДЕРГАЕТ ЗА НИТОЧКИ». Подзаголовок был еще более едким: «Психическая нестабильность привела к крушению образа „святой“ Дианы». «В результате событий последних недель, связанных с так называемой „дружбой“ Дианы с недавно женившимся капитаном английской команды по регби Уиллом Карлингом, общественность начала по-другому воспринимать принцессу. Она предстала хищницей, которая охотится на мужчин, принадлежащих другим женщинам», – писал журналист. Те, кто хотел исключить Диану из британской общественной жизни, прозвали ее «Зулейкой» (так звали роковую героиню романа Макса Бирбома «Зулейка Добсон»). Ее сравнивали с матерью, «скакалкой», неспособной сохранить семью. «Яблочко от яблони недалеко падает», – едко замечал «наблюдатель». А самым неприятным были намеки автора на психическое заболевание Дианы.

Враги Дианы из Сент-Джеймсского дворца давно распространяли слухи о ее эмоциональной неустойчивости. Поговаривали, что в то время, когда Димблби работал над биографией принца Чарльза, Диана находилась в состоянии пограничного расстройства личности. Это состояние характеризуется восемью симптомами, которые несомненно присутствовали в поведении Дианы – все они были перечислены в статье Mail on Sunday. Димблби не стал включать подобные теории в свою книгу, сочтя их надуманными и далекими от истины.