Палач - Дэниел Коул

Взвизгнув шинами на покрытом снежной кашей асфальте, машина Бакстер понеслась по Рочестер-роу на север города.

– Скажите наряду ничего не предпринимать, – заорала она, перекрикивая шум, – и вышлите группу захвата. Мы будем через семь минут.

– Принято.

– Словесный портрет есть? – спросила Эмили.

– Белый, «здоровый амбал», короткие волосы, темный костюм.

Когда за окошком замелькали городские огни, Руш вытащил пистолет и проверил его.

– Ну вот, опять.

Эмили подавила зевок и сказала:

– Грешники не знают покоя.

Понедельник, 21 декабря 2015 года,

6 часов 29 минут вечера

– Давай, давай, – пробормотала Бакстер, глядя, как быстро сменявшиеся неоновые цифры приближают их к пункту назначения.

Руш, так и не засунувший табельное оружие обратно в кобуру, изумлялся, как этой Кукле удалось пронести что-то запретное через пост охраны на первом этаже, проверяющей посетителей не хуже досмотрщиков в аэропорту.

31… 32… 33… 34…

Лифт мягко остановился.

– Готовы? – спросил Руш.

Двери разъехались в стороны. Эмили и Дамьена встретили музыка и приглушенный гул изысканной беседы. Оба синхронно пожали плечами, Руш поспешно спрятал пистолет, они ступили в просторный зал и присоединились к очереди элегантно одетых людей, ждущих, когда освободится столик.

Освещенная так же скупо, как и сверкавший на заднем плане город, огромная стальная клетка сияла розовыми отблесками. Над головами на пятнадцать метров ввысь уходила огромная арка из стекла и металла, жадно оспаривая у неба жизненное пространство.

Дожидаясь своей очереди, они оглядывали людный зал, пытаясь выявить тех, кто соответствовал нужным приметам, но обнаружили, что как минимум треть гостей облачены в темные костюмы и что довольно трудно сказать, похож ли человек на «здорового амбала», если он сидит.

Изысканно одетый мужчина жестом пригласил их войти. Окинув практичный зимний наряд Бакстер и мятый костюм Руша откровенным взглядом, он снисходительно улыбнулся.

– Добрый вечер, вы заказывали столик? – с сомнением в голосе спросил он.

Руш махнул у него перед носом удостоверением личности.

Эмили склонилась к самому уху администратора и тихо прошептала:

– Старший инспектор Бакстер. Не суетитесь! – сказала она, увидев, что он ее узнал и стал искать взглядом менеджера. – Мне нужно, чтобы вы проверили список. Исаак Джонс заказывал столик на сегодня?

Повисла пауза. Администратор стал водить пальцем по планшету с зажимом для бумаг, попутно приговаривая:

– Джонс… Джонс… Джонс…

– Вы правда думаете, что он назвал настоящее имя? – спросил ее Руш.

– Он воспользовался настоящей банковской картой, – ответила Бакстер, – ему больше нечего терять, не думаю, что он будет осторожничать.

– Джонс! Да, есть такой! – воскликнул администратор.

Несколько человек посмотрели в их сторону.

– Я же просила – не суетитесь! – терпеливо повторила Бакстер.

– Простите.

– Какой столик? Да не поворачивайтесь вы! И пальцем не тычьте!

– Извините. С правой стороны у окна. Ближайший к двери, как он и просил.

Бакстер посмотрела ему в глаза, Руш тем временем оглядел зал.

– Там никого нет.

– Вы видели его? Как он выглядел? – спросила она.

– Высокий… крупный… накачанный. В черном костюме и галстуке… как будто шел на похороны.

Бакстер и Руш переглянулись.

– Ну хорошо, – сказала она администратору, – ведите себя, как обычно. Если увидите его, медленно-медленно подойдите к нам и шепните мне на ухо. Вы меня поняли?

Собеседник кивнул.

– Начнем с террасы? – предложила она Рушу и неожиданно взяла его под руку.

Прикидываясь счастливой парочкой, они вышли на террасу. Вдали, будто покрытая снежной шапкой вершина горы, сиял шпиль «Осколка»[5]. Пока они приближались к металлическому ограждению, вокруг них кружился рой снежинок, в вихре уносясь к мерцавшему внизу мегаполису.

Вызов холоду бросили только какие-то продрогшие молодые люди, чокавшиеся бокалами с шампанским, да послушные родители, которых вытащили наружу их восторженные дочери. Стоя в укрытии темной террасы, Эмили и Дамьен могли разглядывать лица в зале, залитом розовым неоновым светом, не привлекая к себе внимания.

– Может, он пошел домой? – оптимистично предположил Руш, но в тот же миг увидел элегантного метрдотеля, шагавшего по залу и явно выглядывавшего их. – Нет, похоже, не пошел.

Они поспешили внутрь и, следуя указаниям администратора, направились мимо лифтов к туалетам. Там их взорам предстал ряд совершенно одинаковых кабинок. Черные сверкающие дверцы и вся роскошная обстановка выглядели куда приятнее, чем в последнем туалете, где им довелось вместе побывать.

Руш вытащил пистолет и сказал:

– Я пошел. Вы сторожите тут.

Лицо Бакстер приняло такое выражение, будто она собралась его ударить.

– Мы не знаем наверняка, там он или нет, – объяснил агент, радуясь, что у него есть оружие, – к тому же он может быть не один. Вы должны меня прикрыть.

– Хорошо, – раздраженно бросила Бакстер и отошла к стене, чтобы не мешать снующим туда-сюда официантам обслуживать сразу несколько рождественских вечеринок.

Руш двинулся по узкому коридору и увидел, что первые изолированные кабинки пусты.

– Занято! – донесся изнутри женский голос, когда он потянул на себя дверь третьей.

– Прошу прощения! – крикнул он, перекрывая шум электросушилки для рук.

В этот момент открылась дверь следующей кабинки.

Агент сунул руку под пиджак и положил ее на рукоять пистолета, но тут же расслабился, увидев, что из нее, улыбаясь, шаткой походкой вышел пожилой розовощекий джентльмен.

Руш миновал еще одну и подошел к последней черной двери, прикрытой, но явно не запертой.

Подняв пистолет, он с силой распахнул ногой хлипкую деревянную створку, с грохотом ударившуюся о боковую перегородку.

У задней стены стояла снятая с бачка унитаза крышка; рядом с ней валялся прорезиненный герметичный пакет, вокруг которого растеклась лужица воды. На двери висели черный пиджак большого размера и галстук. Повернувшись, чтобы выйти, Руш случайно задел ногой какой-то металлический предмет на полу, нагнулся и поднял латунную пулю девятого калибра.