Забытый замок - Антонина Клименкова

— Ты с ума сошел? — прошипел Джеймс (или уж не знаю, как он тут назывался). — Проводи меня, будь добр, в библиотеку. Мне нужно кое-что тебе объяснить, твоя светлость.

Разумеется, мы отправились следом.

Приватный разговор в библиотеке состоялся примерно следующий.

(Примерно — потому что разделявшие нас с той эпохой годы несколько изменили лексику и язык вообще, так что особо непонятные слова Энтони приходилось для меня переводить.)

— Ты соображаешь, что делаешь? — спросил Джеймс.

Он отказался сесть и принялся мерить комнату шагами. От его хождения взад-вперед у меня шея заболела.

— О чем это вы, мэтр? — спросил граф, усаживаясь в кресло в предчувствии долгого разговора.

— О том, что ты болван! — в сердцах воскликнул Джеймс — Одним поступком ты умудрился поставить под угрозу весь план!

— Каким же?

— А ты не догадываешься? По-твоему, Арман, все в порядке вещей? Это, значит, нормально — великий борец с ересью, гонитель чародейства и враг колдовства объявляет о помолвке с ведьмой?! Каждый месяц разводишь костры во славу святой инквизиции и к алтарю поведешь еретичку? А на свадьбу поджаришь парочку девиц — таких же, как твоя невеста?

— Стелла не ведьма. И о том, что она может ею стать, никто не знает, — твердо, даже упрямо произнес граф. — Даже она сама.

— Ах боже мой! — всплеснул руками Джеймс — У меня прямо гора с плеч! Пойми, мальчик мой, узнал я — узнают и все, это лишь вопрос времени. И как ты думаешь, что скажут наши друзья-монахи? Не знаешь? А я вот догадываюсь.

Но и Арман тоже все понял. Плечи его поникли, голова опустилась — даже со спины я видела, что удар Джеймса пришелся точно в цель.

— Вот именно, мой милый, — покачал головой Джеймс, но безжалостно продолжил: — Они очень обрадуются. И не упустят возможности схватить твою невесту — и тебя вместе с ней! И твои недруги, которых ты уже успел нажить себе изрядно, с удовольствием помогут вас обоих отправить на костер. А после перегрызутся между собой за твое наследство. Подумай хорошенько, Арман, — добавил Джеймс, усевшись рядом и положив руку ему на плечо. — Послушай меня. Ты же знаешь, я желаю тебе только добра. Я вытащил тебя из нищеты, я дал тебе богатство, вернул блеск твоему титулу. Вспомни, кто ты был до нашей встречи? Последний отпрыск разорившегося рода. Алхимик-недоучка — и ни гроша за душой. У тебя не было денег даже на книги! Давно ли ты перестал убирать лошадиный навоз на монастырском дворе за право провести ночь в библиотеке? Ты даже стыдился назваться собственным именем. Но я вытащил тебя из этой грязи, вернул человеческое достоинство. Я дал тебе многое, и ты получишь еще больше — только откажись от своей глупой затеи. Ты ставишь под удар свою жизнь. И ее тоже. Но ты также рискуешь нашим общим делом. Не забывай о нашем контракте, о клятве, которую ты дал мне. Просто подожди немного — и тогда ты получишь все что угодно.

— Я люблю ее, — глухо произнес Арман.

— Ну вот опять! Ты не имеешь права любить! — отрезал Джеймс, резко выпрямившись. — В контракте про любовь нет ни слова! Если сейчас не оставишь эту девчонку, ровно через год тебе придется ее убить.

Он встал, направился к двери, но на пороге обернулся.

— Выбирай — либо ты откладываешь свадьбу и становишься властелином мира, либо женишься и погибнешь вместе со своей супругой. — И добавил с усмешкой:-Подумать только, как романтично — «они жили счастливо, но недолго, зато умерли в один день». Арман, мальчик мой, будь благоразумен. Я не всегда смогу быть рядом, чтобы тебе помочь.

Он ушел, а граф еще долго сидел понурившись, оцепенев.

— Ах, — вздохнула я, шмыгнув носом, — как это все несправедливо. Жизнь — суровая штука… Но ведь граф все-таки женился?

— Мы, графы, упрямые, — кивнул Энтони. — Пойдем дальше?

Далее нам предстояло спуститься в подвалы.

Вскоре я заметила движущееся впереди белое облачко. Оно проявилось перед нами из ничего и, проявляясь, постепенно обрело очертания — силуэт женщины в белом платье, со свечой в руке. Получалось, что мы следовали за ней.

Быстрым шагом призрак направился в самый дальний подвал. Я едва поспевала. Святая Кончита! Почему все эти призраки не живут в одной комнате?! Я уже устала за ними гоняться по всему замку…

В самом дальнем подвале было очень темно. В настоящее время Энтони здесь обустроил мини-электростанцию, а сейчас немилосердно коптящее пламя свечки высветило ряды ржавых прутьев. Решетка?

— Вот уж правда темница! — бодро пошутила я. — Темнее некуда. А то какой же замок, да без темницы?. Привидения есть, значит, должна быть… Ой!

Мою речь прервал раздавшийся во мраке стон. Ойкнув, я вцепилась в Энтони, а женщина в белом, испуганно вскрикнув в унисон со мной, выронила свечу.

— Ну вот, совсем ничего не видно, — посетовала я.

— А ты просто послушай, — шепнул Тони. Ладненько, можно и послушать. Я снова оказалась в его объятиях, и потому не было резона пугаться какой-то там антикварной темноты.

Меж тем страшный стон, донесшийся из-за решетки, перешел в хриплый смех — какой-то подозрительный, по-моему, даже безумный.

— Ты пришла! — проскрипел голос.

Ответом было настороженное сопение. (Я могла бы сказать — взволнованное дыхание, но не скажу. Женщиной в белом, разумеется, была Стелла — я сразу ее узнала, хоть она здорово прибавила в весе за минувшие четверть часа.)

— Зачем ты явилась? — продолжал голос — Тебя подослал твой муженек? Я ничего не скажу! Так ему и передай. Ничегошеньки он от меня не добьется.

— Он не знает, что я знаю, что вы здесь, — запинаясь, промолвила Стелла.

По шороху я догадалась, что она шарит по полу в поисках укатившейся свечки.

— А-а, — протянула невидимка. — Поругалась, выходит, ведьма со своим чернокнижником.

— Арман не чернокнижник! — возразила Стелла.

Впрочем, особой уверенности в ее голосе не чувствовалось.

— Ха! Может, ты еще скажешь, что и ты не ведьма. Ха-ха! Такая же ведьма, как и я. Или ты думаешь, что твой муженек станет столько времени тратить на уламывание какой-то просто помешанной старухи? Чтобы потом отдать все свои записки тупым монахам? Ха-ха!.. Интересно, а и вправду, сколько я здесь уже сижу? Неделю, две?

— Месяц, — вздохнула Стелла.

— Неужто? Значит, недолго уже. Скоро погреют мои старые косточки. Ох, погреют!..

Стелла наконец-то снова зажгла свечу.

Глаза настолько привыкли к темноте, что теперь в дрожащем полумраке я без труда различила за частыми прутьями решетки ту, кому принадлежал жуткий голос. Ведьма была не так уж стара — лет шестьдесят. Правда, в те времена немногие до сорока-то доживали. А вот выглядела она, конечно, ужасно — еще хуже, чем ее голос.