Военное искусство Александра Великого - Джон Фредерик Чарльз Фуллер

И вновь, придя в Арбелы, он прекратил преследование Дария, чтобы нанести удар по материальной базе врага; сначала он захватил Вавилон, затем – сокровищницу в Сузах и Персеполе. Имея на руках такие козыри, он находился в позиции, какую могли бы занять французы, если бы в 1940 г., одержав решительную победу над Германией, они вместо того, чтобы преследовать противника, заняли бы Рурский бассейн – его материальную базу. И опять очевидно, что стратегия Александра привела к укреплению его мощи, не разрушая основу мощи врага, но присвоив ее. Персидский флот оказался в его руках, как и персидская казна. Он стал финансовым владыкой Азии, а Дарий – банкротом.

После смерти Дария первым действием Александра стало не преследование узурпатора Бесса, но защита своего тыла – самой передовой его базы – путем победы над племенами, проживавшими в горах. Как только это было сделано, он отправился за Бессом, но, узнав о восстании Сатибарзана, прекратил наступление, чтобы восстановить власть в своем тылу, прежде чем двигаться дальше. В Согдиане он следовал сходной стратегии. После пленения Бесса он оказался в сложном положении; восстание Спитамена не только угрожало его базе в Мараканде, но и отрезало его от Кирополя и пограничных укреплений на Яксарте. Он оказался между двух огней: какой тушить прежде? Выступить ли ему против Спитамена, руководителя восстания? Нет, вначале он должен был обеспечить безопасность оперативной базы неприятеля, а это означало, что надо отвоевать Кирополь и одержать победу над скифами. После этого его тыл будет в безопасности, а он освободит себе руки для того, чтобы заняться Спитаменом. И еще раз он применил ту же стратегию. Захватив города в Сватской долине, он не стал выступать против их укрепления в Аорне, но повернул на юг в Пешаварскую долину, чтобы обеспечить прочную оперативную базу, с которой он мог бы выступить против Аорна, не рискуя быть отрезанным от своих коммуникаций. Вскоре после этого он основал передовую базу в Таксилах, прежде чем выступить против Пора.

Важно помнить, что способы, использованные Александром для обеспечения безопасности наиболее важных опорных пунктов, располагавшихся на обширной территории, были скорее политическими, нежели военными. Управление этими областями было хорошо организовано, был восстановлен мир, поощрялась торговля, а гарнизоны, в них оставленные, служили для поддержания порядка, то есть выступали скорее в роли полиции и колонистов, нежели оккупационной армии. По мере расширения завоеваний империя Александра постепенно обретала форму; он выигрывал свой мир, так же как и войну[232], и связывал отдельные части воедино посредством своих коммуникаций.

Сегодня стратегия столь сильно завязана на коммуникациях – дорогах, подъездных путях, реках, каналах, морях и воздухе, – что трудно представить себе, как решались стратегические задачи без карт, когда возможные маршруты продвижения ограничены несколькими караванными путями и неизвестно количество троп и дорог, ведущих из одного пункта в другой[233]. В Греции не строили дорог, кроме как к соседним святилищам, и также ничего не известно о строительстве дорог во время правления Александра и его преемников[234]. Однако, как мы уже отмечали в главе 4, в период правления Дария существовали транспортные пути из Эфеса по Эгейскому морю, через Сарды, Вавилон, Экбатаны и Бактры – в Таксилы. Этот великий путь был осью коммуникаций Александра – нечто похожее на Транссибирскую магистраль.

Кроме этого основного пути и его ответвлений, Александр использовал морской путь, и в начале войны обязанностью Антипатра было удерживать пролив Дарданеллы. После взятия Тира, когда угроза со стороны моря была устранена, ответственность легла на плечи Филоксена, который, согласно Плутарху (О доблести и судьбе Александра. 333а), был назначен правителем прибрежного района малоазиатского побережья, или, проще говоря, – комендантом базы. Его штаб-квартира находилась в Эфесе – крайней западной точке главного пути (Арриан. III), – он собирал здесь продовольствие и пополнения, приходившие из Македонии и Греции, и по требованию Александра направлял их к нему с конвоем. После захвата Суз Александр поставил Мена, сына Дионисия, командовать морскими коммуникациями между Финикией и западом, а когда фессалийцы закончили свою службу, в его обязанности входило доставить их морем из Сирии в Эвбею (там же. III). Наконец, в конце своего правления, Александр сумел организовать морское сообщение между Паталой на Инде и Вавилоном на Евфрате, что помогало ему удерживать Индию.

Используя основной путь с запада на восток в качестве главной магистрали, Александр поделил свои коммуникации на секции, за каждую из которых отвечал отдельный военачальник. Самая западная секция включала Малую Азию и была передана в руки Антигона со штаб-квартирой в Келенах во Фригии. Восточная часть – возможно, Месхед и Герат – сначала управлялась Парменионом, а затем – Клеандром со штаб-квартирой в Экбатанах. Вероятно, была и бактрийская часть, и восточноиндийская, но о них не сохранилось никаких сведений.

Хотя в нашем распоряжении нет подробных сведений об организации коммуникаций Александра, но, судя по тому, что он постоянно получал подкрепления, их нетрудно было обеспечить. Пункты, где собирались запасы из ближайших местностей и перевалочные лагеря, находившиеся в одном дне броска друг от друга, были основаны или отбиты у персов на каждом отрезке основной магистрали. Далее, можно предположить, что персидская почтовая служба сохранялась в неприкосновенности или даже была усовершенствована, поскольку Плутарх пишет, что, когда Александр находился в Самарканде, «пришли несколько человек, которые доставили Александру фрукты с побережья» (Александр. 50) – расстояние примерно в 3 тыс. миль. К несчастью, эти фрукты стали причиной смерти Клита, поскольку Александр, очарованный их красотой и тонким вкусом, предложил Клиту разделить их с ним во время того рокового ужина.

Лишь однажды за всю Азиатскую кампанию Александр утратил связь со своей главной базой, и то лишь на сутки, перед сражением при Иссе; имеется лишь одно сообщение о том, что его подвела система снабжения, когда он совершал переход через пустыню Гедросии[235]. Это ли не доказательство превосходной работы его тылового персонала?

Отсутствие карт компенсировалось существанием отлично организованной разведки. Александр всегда стремился собрать максимум сведений о стране, которую он намеревался покорять, и никогда не действовал на авось. Как и Наполеон, и Веллингтон, он всегда просчитывал возможные варианты, и из его поступков видно, что он действовал в соответствии с высказыванием Наполеона о том, что «генерал, который видит глазами других людей, никогда не сможет как следует командовать армией». Он также мог сказать вместе с Веллингтоном: «Истинной причиной моих побед является то, что я всегда был на месте. Я все видел и делал сам». Когда это было невозможно, как случалось нередко, он вставал на точку зрения своего врага, оценивал ситуацию его глазами и просчитывал его намерения. Хотя он был одним из самых смелых полководцев в истории, риски действия, которые он принимал, редко оборачивались против него, поскольку они всегда точно просчитывались и взвешивались.