Опустошение - Егор Роге

Вероника четко и подробно отвечала на мои вопросы, и вскоре все мои догадки о финансовом состоянии «Арины» подтвердились. Артем падал вниз со скоростью пикирующего самолета, ежедневно теряя по тридцать тысяч долларов. Заказы по «Грин Раунд» он уже неделю не принимал, а ранее принятые не были оплачены. Долги перед «Лассалем» росли с каждой поставкой, и то, что они вообще продолжались, было для меня загадкой. Сотрудники «Арины» впервые с момента ее основания не получили зарплату.

– Ты банкрот, Артем? – уточнил я.

– Да, – тихо произнес он.

Я не испытал ничего после этих слов: ни радости, ни печали, ни облегчения.

– И что дальше? – спросил я, – что ты будешь делать теперь?

– Я справлюсь с ситуацией, – ответил он, – мне нужно только немного времени.

Вероника с грустью посмотрела на него. Я понимал, что такой поворот событий возможен, и знал, что мне делать в этой ситуации. Достав диктофон, я положил его на стол и демонстративно выключил.

– Первое, что ты сделаешь, – позвонишь Пьеру и скажешь, что история со взятками Марку – ложь.

Артем ничего не ответил.

– Второе. Ты сообщишь, что между нами найден компромисс, и отзовешь претензию к моей компании, – продолжил я, – и третье, самое важное.

– Что может быть для тебя важнее первых двух? – поинтересовался Артем.

– Третье, – ответил я, – самое важное для тебя.

– Продолжай!

– Ты сейчас же подготовишь документ об уплате налогов в Канаде.

– Каких налогов? – удивился Артем.

Я заварил всю кашу с одной целью – отбить атаку Артема, и эта цель уже была достигнута. Разрушить его жизнь я не хотел, но осознавал, что она была под угрозой. А учитывая небольшой животик, который был заметен под строгой белой блузкой Вероники…

– Ты заплатил налоги в Канаде, потому что так требует законодательство, иначе ты был бы преступником. Эти документы ты покажешь мне и объяснишь, что на момент моего ухода денег в компании не было. Ты был очень плохим директором, но это не преступление.

– Это версия для Тенгиза? – спросил Артем.

– Да.

Он снова закурил, по-моему, уже десятую сигарету.

– И я ничего не заплачу?

– Не совсем.

Я протер глаза, начинала сказываться усталость.

– Я сниму с тебя все претензии по выкупу своей доли, но Тенгизу нужно будет заплатить.

– Двести пятьдесят тысяч? Половину твоего требования?! – почти вскричал Артем.

– Он хочет вообще-то триста, – улыбнувшись, ответил я.

Артем обхватил голову руками. Я подумал, что, наверно, именно так он вел себя тогда, в Канаде, когда в больнице умирал его отец, – не зная, что делать и к кому обратиться за помощью.

– Тенгиз – это моя забота, – продолжил я, – ты должен сделать то, что я тебе сказал.

– Я сделаю, – ответил Артем, – и что дальше?

– Дальше вот что. – И я достал из папки, которая лежала передо мной, документ и положил его перед Артемом.

Это был договор о покупке долга Артема у банка ПКБ, в котором работал Любомир.

– Что?! – зло сказал Артем. – Ты мне еще и это предлагаешь оплатить?

– Это цена твоей безопасности, Артем, – ответил я, – а еще точнее, это мой подарок тебе.

Я объяснил ему, что расскажу Тенгизу о том, что снимаю все претензии с Артема.

– Разумеется, Тенгиз будет очень недоволен и даже потребует какой-то неустойки за беспокойство. И тогда я подарю ему право требовать у тебя шестьдесят тысяч. Оно совершенно законно, и я думаю, что Тенгиз примет его, немного поломавшись.

– Мне придется отдать Тенгизу шестьдесят тысяч? – уточнил Артем.

– И это самое лучшее, что может быть в твоей ситуации, Артем, – подтвердил я.

Артем набрал офис Пьера Лассаля. Весь разговор был проведен на громкой связи, и я слышал каждое слово. Пьер назвал Артема негодяем. И это было не самое плохое из того, что он заслужил.

Документ об отсутствии претензий по поставкам также был отправлен в Канаду, а мне сделали его копию.

– Ты обещаешь, что сдержишь свое слово? – спросил Артем, когда я выходил из офиса.

– А ты потерпи пару дней, Артем, – ответил я, – тогда и узнаешь.

У самого выхода из здания, когда я уже прощался с охранником, меня догнала Вероника.

– Я хочу сказать вам… тебе. Я хочу сказать тебе спасибо!

Я ничего не ответил и вышел из здания. Больше никаких дел тут у меня не было.

Все снова вошло в привычное русло.

Артема я не увижу много лет, а в первое время даже ничего и не услышу о нем.

На следующий день, после встречи с Артемом в его офисе, о которой он будет вспоминать всю оставшуюся жизнь, я беседовал с Тенгизом.

Он должен был с легкостью согласиться на мое предложение, лишь ради того, чтобы позволить немного заработать своим людям, сам-то он был птицей совсем другого полета.

Мы встретились с Тенгизом и Георгием в грузинском кафе на Первой Брестской улице, недалеко от Белорусского вокзала. Беседа под хорошее вино, шашлык, лобио и рассольные сыры не могла не быть дружеской.

– Так ты уверен, что у него нет денег – уточнил Георгий, – как же он будет вести свои дела?

– Дел-то немного осталось, – ответил я, – скоро все про него забудут.

– Так ты снимаешь с него претензии? – серьезно спросил Тенгиз, – я думаю, что это неправильно.

– Да толку-то от этих претензий, Тенгиз, – отвечал я, – он заплатил налоги, думал жить вечно, наверно, вот и просел.

– Несуразность какая-то, – Георгий вступил в разговор, – наверно, ты с ним договорился, а?

Георгий и Тенгиз рассмеялись. Шутка мне не понравилась, но я не подал вида.

– Да нет, деньги ушли, – произнес я, – я видел отчеты.

Тенгиз пожал плечами.

– Нет так нет, нужна будет помощь – обращайся.

– Ты нам не должен, – подтвердил Георгий, – только поклянись, что ни о чем не договорился с Артемом после того, как диктофон выключил.

Непростой момент.

– Я клянусь, что не взял и не возьму от него ни цента в обход вас, – ответил я, – и чтобы вы не напрасно потратили свое время на эту операцию, я хочу подарить вам это.

Я достал документы по долгу Артема, который я выкупил у ПКБ. Рассказав об этой истории, я выразил надежду, что шестьдесят тысяч долларов – хорошая компенсация.

Тенгиз и Георгий что-то коротко обсудили по-грузински.