Парень с большим именем - Алексей Венедиктович Кожевников

выкупаться в каждой речке и взглянуть на мир с каждой вершины, ушедшей под облака.

Девушка передала Степе все, что удалось видеть за ночь, ненадолго задумалась и высказала свое чувство:

— Так бы всю землю и обняла.

— Всю-всю? — спросил Степа. — И Озерки, и наш завод, и пруд этот, и лес этот? — удивился он. Ему непонятно было, как это можно все обнять, все полюбить. — Все обнять нельзя.

— Нет, можно.

— Ты мало знаешь.

— А ты много? Ишь какой старичок. К Коркину пойдем, что ли?

— Пойдем.

Комсомолец Коркин не меньше Степы удивился, что Настя приехала так поспешно, и он неласково спросил девушку:

— А раньше ты не могла приехать?

— Не могла. Письмо как получила, так и поехала.

— Про то и говорю, что надо бы весной приехать. Читала, что он тебе послал?

— Всю ночь читала.

— И ничего не поняла?

— Все поняла.

— Занятия в школах осенью начинают, а не в июне. Куда теперь деваться будешь?

— Да я уеду, до осени жить не стану, дома у нас и поле, и сенокос, и огород.

— Ага, прокатиться захотела? — язвил Коркин.

— Сама все узнать, а не прокатиться. Ты вот злой.

— Я злой? — захохотал Коркин. — Да не я ли из-за тебя хлопотал два дня, весь город обегал.

— Спасибо! — сдержанно проговорила Настя. — А приехала, ругаешься.

— Я думал, ты учиться с такой поры. Садись-ка поближе. — Коркину понравилась веселая и такая уверенная девушка. — Учиться здорово хочешь?

— Не хотела, не поехала бы.

— Завтра пойдешь со мной в город, будем устраивать, а сегодня вечером приходи со Степкой в клуб кино смотреть. — Коркин написал что-то на клочке бумаги и подал записку Насте. — При входе покажи ее, и пропустят, денег не возьмут… Ну, я пошел, ребята.

Близился вечер, нужно было подумать о ночлеге. Степе не хотелось отпускать гостей на постоялый двор, и он решил устроить их в бараке.

«Где-нибудь в уголке».

Вернулись ребята в барак. Кирилл уже не спал, он встретил радостно Степу и начал благодарить:

— Вот я и дождался порядочного человека. Спасибо, сынок! Настя, ты, чай, и забыла парню спасибо сказать?

— Забыла, — призналась девушка. — Тятя, ночевать где будем?

— Здесь, здесь, я уж договорился. Народ хороший, свой, рабочий народ, не погонит же он нас куда-то.

— Знамо дело, потеснимся, и будет для всех место! — откликнулось несколько голосов.

Весь следующий день Коркин, Настя и Степа бегали по городу. Коркин размахивал стареньким портфелем, тянул его то в одну сторону, то в другую и беспрерывно рассказывал:

— Вот этот памятник поставлен по случаю избавления Урала от Колчака. Денежки на него рабочие собрали по копеечке, а сгрохали какой, из белого мрамора.

Настя поворачивалась к памятнику, читала надписи на нем и трогала рукой гладкий и такой холодный камень, точно он недавно был поднят из земных недр.

— Мрамор этот добывают около станции Мраморская, недалеко отсюда, — продолжал Коркин. — В этом доме музей, там есть все камни, какие водятся на Урале.

— Зайдем посмотрим, — тянулась Настя к музею.

— Нет, голубушка, в другой раз, а сегодня мы ходим по делу. Это гранильная фабрика, здесь из дорогих камней выделывают разные штучки.

Словоохотливый Коркин сыпал рассказы об улицах, садах, зданиях, какие бои происходили на них в гражданскую войну, какому зданию и какой угол был пробит ядрами при стрельбе.

За день обошли с десяток учреждений и школ. Перед Настей мелькали вывески: «Отдел народного образования», «Горком ВЛКСМ», «Трудовая школа второй ступени», еще такая же школа. Сначала она запоминала их, но потом спуталась и начала считать ступеньки лестниц.

Коркин водил ее от стола к столу, где она всякий раз должна была рассказывать и сколько ей лет, и где училась, кто отец, чем занимался и занимается.

— И чего они допытываются?! — взмолилась изнеможенная девушка. — И чего им надо?

Но Коркин успокоил ее:

— Спрашивают, отвечай толком, все пойдет на твою пользу.

Уже после полудня Коркин завел ребят в сад и сказал им:

— Отдыхайте, а я принесу булок.

Он вернулся скоро, каждому дал по булке и по куску колбасы.

— Ну, а теперь, товарищ Настя, скажи, куда ты хочешь подавать заявление?

— А куда можно? — Девушка так утомилась, что ничего не упомнила из всех разговоров.

— Во вторую ступеньку, в заводское ученичество.

— А куда лучше?

— Тебе, пожалуй, лучше во вторую ступеньку.

— Туда и пойду.

— А если не примут?

— Ты устрой, чтобы приняли. Он ведь писал, что ты можешь устроить.

— Набрехал, похоже, ты, парень, — упрекнул Коркин Степу. — Ладно, попробуем.

Съели булки, колбасу и пошли тут же в школу. Настя написала заявление и подала.

— Теперь поезжай домой и жди ответа!

На обратном пути зашли в музей, где были собраны все камни, чучела всех зверей и птиц, которые живут на Урале.

Лежали камни в ящиках под стеклами и были похожи на цветы. Настя восхищенно осматривала их, иногда так увлекалась, что начинала хлопать в ладоши.

Тогда сторож подходил к ней и просил не нарушать тишину.

Девушка дергала Коркина