Хочу сны. Игра уравнителей - Марк Йерго

Слева и справа высокий каскад-фонтан на разных уровнях окружали золотые статуи мужчин и женщин античного вида и безлюдные смотровые площадки.

Аня закрыла рот рукой, оглядывая статуи, пологие сочно-зелёные холмы не моргающим взором. Потом она вновь обернулась, задрала голову и увидела далеко наверху величественный царский дворец под ясным синим небом.

Восторг переполнял девушку так же, как это место переполняли плеск воды и сияние золотых статуй. Впервые за всё время, сколько Ньютон знал Аню, лёд в её глазах будто треснул и начал таять. Она плакала.

– Как тебе удалось? – с улыбкой спросила девушка, вытирая слёзы. – Здесь всё в точности, как я помню.

Ньютон только пожал плечами. Его переполняло не меньше эмоций, когда он только воссоздал это место. Оно оказалось настолько сказочным, что даже ему удалось ощутить касание чего-то волшебного и вечного, словно лёгкое дыхание чьей-то фантазии сплелись с тяжёлыми ударами каменщиков. Каждая гранитная и мраморная плитка, каждая львиная морда, торчащая из гладких стен и плюющая радужную воду – всё это заставляло сердце трепетать от детского восторга и желания поклониться тем, кто построил это место в реальности, и тем, кто восстановил его после великой войны, чтобы маленькая девочка по имени Аня смогла прийти сюда однажды со своим отцом, а Ньютон спустя много лет помог ей вернуться сюда вновь.

– Как тебе удалось? Ответь, – вновь попросила Аня, абсолютно лишённая своей привычной строптивости.

– Я же говорил – ты прекрасная рассказчица, – подмигнул Ньютон.

Аня рассмеялась:

– Я была здесь последний раз, когда мне было восемь. И у меня такое чувство, что здесь всё ещё куда более достоверно, чем в моих воспоминаниях.

– Прогуляемся?

Ньютон подошёл к ней и взял за руку. Поток энергии снова подхватил их и вмиг перенёс на гранитные ступеньки, по которым они зашагали вниз, оставляя за собой мокрые следы.

Они долго бродили по тропинкам от фонтана к фонтану, от статуи к статуе, пересекали короткостриженые газоны. Они были совершенно одни, но не одиноки в огромном и прекрасном парке. Аня бесконечно восторгалась всему, что видела, и то и дело хватала Ньютона за руку, точно маленькая девочка.

– Смотри! Смотри! Это же Прометей! А это Сирены!

А затем она бежала к очередному фонтану, смеялась, зачерпывала воду и брызгалась в Ньютона. С озорным смехом он отвечал ей тем же, силой мысли перенаправляя тонкую струйку воду изо рта очередной рыбы или чудовища на Аню. Поначалу девушка убегала с восторженным смехом в сторону и дальше по тропе, но в какой-то момент не выдержала и тоже начала использовать энергию мира снов в этих игрищах. Они швырялись друг в друга водой, заставляли древнегреческих богов и сказочных созданий оживать и участвовать в водяной войне, так что очень скоро оба они вымокли до нитки.

Аня сняла куртку и повязала её на поясе, оставшись в белой футболке. Ньютон заставил солнце застыть в зените и греть так сильно, чтобы можно было почувствовать его тепло и обсохнуть, и ему удалось. Теперь он, как и девушка, ощущал происходящее плотью.

Иногда, когда Аня задерживалась около чего-то особенно впечатляющего и задумчиво смотрела на это, Ньютону хотелось проявить свою способность запоминать всё из книг и изобразить из себя гида, чтобы поведать историю или идею данной скульптуры. Но каждый раз он восхищался Аниным задумчивым и печальным видом, от чего не смел нарушать её путешествие в прошлое, которое обнимало девушку, словно мягкий плед в руках любящих родителей.

* * *

– Здесь последние, – тихо сказал Ньютон, когда они неторопливо шли по старой алее на границе парка.

Здесь было тише, чем в центральной части. Шум фонтанов и солнце осталось позади. Над головами склонялись кроны деревьев, а под ногами, на гравиевой тропинке, лежали их тени и мелкие веточки. Эта аллея не была так опрятна, как остальные, будто газон здесь забыли подстричь, а тропинку подмести. Заканчивалась же аллея тупиком – круглой площадкой, в центре которой покоился старый осушенный фонтан в окружении прохудившихся белых скамеек. Но перед этой площадкой, словно охраняя её, стаяли два каменных ангела. Один – светлый, другой – тёмный.

Аня остановилась перед ними и склонила голову в бок, как делала всегда, давая чему-либо оценку.

– Я больше всего времени потратил на них, – заметив распознание фальши в Аниных глазах, поспешил с объяснениями Ньютон. – В смысле, я всю библиотеку изрыл, пытаясь найти что-нибудь про этих твоих ангелов, но нигде ничего про них не сказано. Я даже библиотекаршу пытал. Все уши ей прожужжал, описывал их. Она и сама была в Пет… – он запнулся. – То есть, в этом месте в реальности. Она заверила, что там нет никаких ангелов.

– Нет? – тихо спросила Аня, точь в точь разочарованный ребёнок, и снова повернулась к белому ангелу, замершему в призыве следовать за ним.

– Ну, вообще то библиотекарша – женщина пожилая, – попытался утешить девушку Ньютон. – Так что, я бы не полагался на её память. Может, этих ангелов просто поставили намного позже того времени, когда она туда ездила. Но, в любом случае, пока про них нигде ничего не написано.

– И всё же они здесь, – Аня вопросительно посмотрела на Ньютона.

Он сокрушённо помолчал, сознавая ошибку и предчувствуя беду.

– Я их выдумал. То есть создал по твоим описаниям. Просто, – он набрал полные щёки воздуха и сокрушённо выдохнул. – Я решил, что может это какая-то очень далёкая часть музея, куда не все забредают, вот и сделал это, – он со стыдом окинул площадку и свои творения. – Извини. Я глупость сделал. Хотел как лучше, но сейчас вижу, что лучше было бы без этой отсебятины.

– Да нет же, – неожиданно спокойно произнесла Аня, глядя на ангелов. – Они почти такие, как я их помню.

– Правда? – Ньютон взглянул на неё с надеждой, но по бесстрастному лицу понял, что девушка лукавит. – Да ладно тебе. Вижу, что не нравится. Давай я уберу это фиаско…

Но не успел он ничего сделать, как раздался каменный скрежет, от которого он вздрогнул и увидел, что каменные ангелы ожили.

Белый становился меньше ростом и принимал более человеческие черты лица и тела. Крылья его, прежде пафосно расправленные, собрались за спиной, отчего ангел стал выглядеть скромнее. Затем он чуть наклонился прямо к ошарашенному Ньютону, многозначительно повёл бровями и губами, и через миг его лицо навсегда застыло в печальной, всё понимающей улыбке. Ангел вытянул руку, маня сноходцев за собой в неведомый путь.

Могучий же тёмный ангел устало присел на одно колено, волосы его опустились до груди, и он отвернулся в сторону, отвержено глядя куда-то в пустоту тёмными глазами, полными мрачной тайны.

– Они живые! – сказал Ньютон, повернувшись к Ане, в глаза которой вновь заискрились счастьем. – Они живые, – повторил он, даже когда ангелы навсегда застыли.

Девушка подошла к светлому ангелу и, осторожно коснувшись его щеки, посмотрела в белые глаза. Ньютон немного смутился от такого личного жеста.