Хочу сны. Игра уравнителей - Марк Йерго

– Я узнал, Коля. Привет, – ответил только что разбуженный Виктор.

– У тебя что с голосом, спишь что ли?

– Нет. Уже нет, – Виктор принялся пальцами массировать над бровями.

– Я хотел узнать, как твоё здоровье?

– Спасибо, уже лучше.

– Точно? Тебя уже две недели как не было на лекциях.

– Я уезжал, – Виктор помедлил, всё ещё нехотя отходя от сна. – Я ведь предупреждал декана. Даже заявление писал. И тебе я тоже говорил. Забыл?

– Не забыл. Просто ты вернулся, а в институт так и не заглянул. Вот я и решил проверить, всё ли у тебя в порядке.

Виктор ухмыльнулся:

– Знаешь, Коля, ты – сама заботливость. Но, уверен, ты позвонил не только из-за сострадания.

– Ну, зачем ты так? – в голосе старосты послышалось удивление и лёгкая обида. И всё же Коля заговорил прежним деловым тоном. – А вообще, у меня к тебе и правда есть одно дело…

– Кто бы сомневался.

– Ага. Я чего звоню. Завтра в час лекция Астафьева Юрия Анатольевича, профессора геолога. Знаешь такого? Декан попросила всех обзвонить и предупредить, что явка обязательная. Она очень важная!

– Кто? Декан?

– Лекция! – Коля нетерпеливо повысил голос.

– Так и что, – Виктор лениво зевнул. – Обязательно нужно быть?

– Обязательно, Вить! Этот профессор вроде баллотируется в министерство образования, и к тому же он приятель декана… – староста понизил голос. – Так что, всё это, думаю, часть предвыборной кампании. Только это строго между нами, хорошо?

– Угу. Только, знаешь, я, кажется, не смогу прийти.

Виктору хотелось помучить старосту за бесцеремонно прерванный сон. Самый прекрасный сон за все последние месяцы. Тогда Коля разразился тирадой о том, что ему самому всё это не в радость, но собрать людей нужно:

– … просто приди, ну пожалуйста! Хотя бы просто отметься в списке и всё! Кровь из носу надо! Я тебя как товарища прошу. С меня же три шкуры спустят, и декан ещё пообещала стипендии лишить, так что я тут страдаю больше всех!

Виктор устало вздохнул:

– Ну, раз кровь из носу…

– Что, правда, придёшь?

– Да, раз уж мы «товарищи», – последнее слово Виктор язвительно растянул, но Коля не заметил усмешки и рассыпался благодарностями.

– Ну, ладно, Витька, до завтра! Мне ещё кучу народу обзвонить нужно. Ну, всё, пока!

Виктор повесил трубку и ударил себя по лбу, вспомнив нечто из минувшего сна. Из-за звонка старосты ему пришлось покинуть мир снов и оставить Аню одну. Не очень романтично вышло. Теперь это следовало исправить. Он пойдёт завтра в университет, но не ради товарища, а ради неё.

* * *

– Давненько ты не заходил к нам, – проговорила из-за стола библиотекарша.

Он вежливо поздоровался с маленькой пожилой женщиной с рыжими волосами, с очками, на одной из линз которых была неубранная этикетка.

– Чем тебе помочь? – ласково спросила она.

Виктор посмотрел в маленькие глазки библиотекарши, приблизился и заговорил почти шёпотом.

Библиотекарша, привыкшая за последний год к его крайне диковинным и часто невыполнимым запросам, понимающе подалась вперёд и, внимательно выслушав, отпрянула и расплылась в старой морщинистой улыбке. В этот раз она могла помочь.

* * *

– Залевски! – донёсся из толпы студентов и преподавателей, заполнивших узкий коридор, голос Коли.

Виктор хотел прошмыгнуть мимо старосты, но тот стоял возле дверей актового зала и заметил его раньше. Он помахал Виктору планшеткой, на которой крепилась ручка и список студентов.

– Привет, – с вымученной улыбкой поздоровался староста, когда Виктор протиснулся к нему через толпу. – Расписывайся, – Коля ткнул в список. – Спасибо, что пришёл, – проговорил он тише и устало выдохнул. – У нас тут просто стихийное бедствие какое-то. С семи утра ношусь, как белка в колесе. А как ты? Вылечился?

– Не совсем, – с хитрой улыбкой ответил Виктор и вернул ручку.

– Да неужели? – староста подозрительно прищурился. – А выглядишь каким-то посвежевшим, что ли. Через весь коридор сияешь улыбкой, прям Гагарин! А это что у тебя такое? – спросил он, заметив торчащую из наплечной сумки Виктора толстую энциклопедию в оранжевой обложке.

– Да так, ничего, – ответил Виктор и, не дожидаясь продолжения диалога, попятился назад, к лестнице. – Ну, я пойду, да?

– Эй, куда? – возмутился Коля.

– Ты сам сказал, главное отметиться, – Виктор подмигнул.

– Ну, хотя бы покажись перед деканом!

– Скворцов! – раздался откуда-то грозный голос декана и лицо Коли застыло в испуге, а глаза забегали по толпе.

Виктор хохотнул и помчался вниз по лестнице. У него были дела поважнее, и весь мир не мог раскусить, что именно он собирается сделать. Уж точно никто из реальности.

Ньютон буквально ворвался в дом Ани и с порога заявил:

– Бросай все свои дела, я хочу тебе кое-что показать!

Девушка перебирала травы, отчего кухню наполнял сладкий аромат.

– Тебя два дня не было, – преодолев удивление, спокойно произнесла Аня и слегка улыбнулась. – А теперь ты внезапно возникаешь и просишь куда-то за тобой идти. Это немного странно.

Ньютон хохотнул:

– Ничего странного!

Девушка несколько секунд испытующе смотрела на него, а затем положила веточку смородины на стол, и повернулась к гостю всем телом:

– Что ж, видимо, нам предстоит привыкнуть к общению такого рода, когда ты каждый раз будешь исчезать, не сказав ни слова, а потом появляться вновь, как ни в чём не бывало.

Ньютон смущённо покраснел, вспомнив, как долго они с Аней измождённые и счастливые лежали у озера, как долго он любовался её лицом, потеплевшими в свете заходящего солнца синими глазами, и, не заметив, как ускользнул контроль, провалился в забвение. А проснулся уже в своей квартире от телефонного звонка.

– По твоему поведению, – продолжила Аня. – Можно сказать, что ты – Дон Жуан или Казанова. Если ты ведёшь себя так со всеми девушками, то могу поспорить, у тебя масса поклонниц!

– Прости, – сказал Ньютон с виноватой улыбкой. – В тот раз… просто…

Аня тихо снисходительно засмеялась:

– Да ладно. Не начинай. Просто я в какой-то момент задремала, а потом открываю глаза – тебя уж нет.

Ньютон представил обнажённую Аню, одну в окружении разбросанных вещей на том камне у озера.

Девушка поднялась из-за стола.

– Ну, так что, скажешь, наконец, что ты мне хотел там показать? – спросила она, отряхивая клетчатую рубашку и джинсы от травяных соринок.