Воспоминания - Даниэла Стил

Она опустилась на стул, глядя в окно на бухту. «Работатьмоделью в Нью-Йорке… великие времена, – усмехнулась сама себеСирина. – Почему бы и нет?»

Затем внезапно ей снова сделалось страшно. Нет, она несможет. Это же сумасшествие. Но разве не сумасшествие дальнейшее пребывание вСан-Франциско, где нет никакой жизни, лишь монотонная, ежедневная работа? Ночто, если Фуллертоны начнут преследовать ее? Или же Тэдди прав? Может, стоитрискнуть и поехать, что бы там ни случилось? На следующий день, когда позвонилТэдди, она все еще пребывала в сомнениях.

– У тебя была целая ночь. Когда приезжаешь?

– Тэдди, перестань давить! – Но Сирина ужесмеялась. В глубине души она понимала, чему сопротивляется.

– Если я не буду давить на тебя, ты никогда не сдвинешьс места свою задницу.

Он был абсолютно прав, и они оба отлично понимали это.

– Почему ты для меня это делаешь? – Теперь в ееголосе отчетливо чувствовался страх.

Тедди немного помолчал, прежде чем ответить:

– Я делаю так по двум причинам. Во-первых, мне хочется,чтобы ты была здесь, и во-вторых, я считаю, что ты можешь сделать потрясающуюкарьеру.

– Не знаю, Тэдди, мне нужно подумать.

– Сирина, что за чертовщина, в чем дело? –Дожидаясь ее ответа, он инстинктивно понял, в чем дело, прежде чем она успелаответить. Сан-Франциско – не просто Сан-Франциско. Это Брэд. – Дело вБрэде, не так ли? Там ты чувствуешь себя ближе к нему?

Да, именно так. Он попал в самую точку.

– Да, – тихо произнесла она, – я чувствуюсебя так, что если уеду отсюда, то покину его навсегда.

Слезы подступили к глазам, когда она наконец вымолвила этислова. Тэдди на другом конце линии тихо вздохнул.

– Сирина, он уже ушел от нас и никогда не вернется. Тыдолжна подумать о себе.

– Знаю.

– Нет, не знаешь. Ты цепляешься за город, в котором выжили с ним вместе. Это понятно. Но это не причина, чтобы отказаться от своей судьбы,от карьеры. Как ты думаешь, что бы он сказал?

– Он сказал бы, что надо ехать. – Она несомневалась ни секунды. – Но это так сложно.

– Конечно. – В голосе Тэдди чувствовалосьнеподдельное участие. – Тебе следует заставить себя сделать этот шаг.

– Я подумаю.

Это все, чего ему удалось от нее добиться в тот день. Поздновечером, лежа в кровати, Сирина обдумывала все возможные последствияпредстоящего решения. С одной стороны, ей до смерти хотелось поехать, с другой– душа разрывалась на части при одной мысли, что они покинут Сан-Франциско.Здесь она чувствовала себя в безопасности. Здесь она жила с Брэдом, но какдолго сможет она держаться за призрак? Она вполне могла бы прожить так всюжизнь и отлично это понимала. За эти три года в ее жизни не было ни одногомужчины. Вся ее жизнь, все ее существование сконцентрировались на Ванессе. ВНью-Йорке открывался шанс для совершенно новой жизни. Так Сирина промучилась допяти утра, вновь и вновь обдумывая и взвешивая. Затем внезапно она сняла трубкутелефона и позвонила Тэдди. В Нью-Йорке было восемь утра, он пил кофе.

– Ну? – Тэдди улыбнулся, услышав ее голос.

Она крепко зажмурила глаза в своей темной комнате, намгновение затаила дыхание, а затем, резко выдохнув, произнесла:

– Еду.

Квартирка, которую подыскал им Тэдди, оказалась крохотной.Сирина назвала ему предельную сумму, которую могла себе позволить, и онуложился в нее, отыскав далеко не худший вариант: маленькую квартирку с однойспальней, находившуюся на Шестьдесят третьей улице, что между Лексингтон иТретьей авеню. Более или менее приличное место. По Третьей авеню часто ходилтрамвай, а Лексингтон-авеню – довольно приятная и симпатичная улица –располагалась всего в квартале от Парк-авеню. Окна выходили на юг, поэтому вкомнате было солнечно и светло. Единственная спальня оказалась совсемкрохотной, зато гостиная была относительно просторной и приятной.

Увидев квартиру, Сирина пришла в восторг. Мебель простая инепритязательная: свежевыкрашенные в белый цвет стулья, на полу яркий ковер, настенах приятные обои и красивое покрывало на кровати Ванессы, которое, какСирина узнала позже, было подарком Тэдди. Все это выглядело бы уютнымикомнатами для гостей в большом доме, но отнюдь не настоящей квартирой. Кухняедва превышала размером туалет, но в ней вполне можно было приготовить поесть.Сирина закрыла последний шкаф, огляделась вокруг и посмотрела на Тэдди,восхищенно улыбаясь и хлопая в ладоши, как ребенок.

– Тэдди, это замечательно! Мне нравится здесь дажебольше, чем в Сан-Франциско.

Он смущенно улыбнулся:

– Ну, я бы не стал сравнивать открывающийся из окнавид.

Он посмотрел на здания, высившиеся на Шестьдесят третьейулице, и представил, как все это будет выглядеть через несколько месяцев, когдапойдет снег, появится слякоть и туман. Он повернулся к ней с нежной улыбкой вовзгляде.

– Сирина, я очень рад, что ты приехала.

Тедди понимал, что для нее это был непростой шаг. Что будет,если она не найдет здесь работу? Если он ошибся? Полной уверенности не было.

– Я тоже очень рада. Правда, до смерти страшно, –сказала она улыбаясь, – но я счастлива.

Сам характер жизни этого гигантского города, пока они ехалииз аэропорта, наполнил Сирину возбуждением.

В этот первый вечер Тэдди рассказывал ей, что и гденаходится в городе, как куда добираться и какие районы самые безопасные. Чембольше она его слушала, тем больше ей нравилось. Сирине предстояло появиться вагентстве на следующий день с утра. Она так волновалась, что с трудом дождаласьназначенного часа.

Когда утром Сирина вошла в агентство Керр, то оторопела отудивления. Ничего общего с непринужденной и расслабленной атмосферойСан-Франциско. Здесь буквально все кипело, крутилось, вертелось, мчалось,спешило и никто не валял дурака. Никакого легкомысленного отношения к делу. Вофисе за столами сидели хорошо одетые женщины с умело наложенной косметикой ичетко отвечали на телефонные звонки. Перед ними лежали горы альбомов, карточек,разных других бумаг, на доске объявлений виднелись приколотые бланки заявок.Каждую минуту трезвонили телефоны. Сирину без промедления подвели к столу, закоторым сидела симпатичная женщина в шерстяном бежевом костюме, в блузке,удачно подобранной в тон костюму, поверх которой лежала тяжелая нитка жемчуга,волосы ее волнами ниспадали на плечи.

– Несколько недель назад я видела вашифотографии, – проговорила она, обращаясь к Сирине, – вам следуетсделать другие, лучше целый альбом в различных ракурсах.

Сирина молча кивнула, чувствуя себя ужасно неловко, не всилах произнести ни звука.