Страсти по криминальному наследству - Алина Кускова

– Дурой она не была, – упрямо сказал Кошкин. – Оттого мы ничего не находим.

– Ах, вот ты о чем, – догадалась Матильда.

– Да уж не о том, о чем постоянно думаешь ты, – укорил ее Федор. Я о хлебе нашем насущном – о брильянтах. Старуха Воробьева не просто спрятала их, она попыталась их изолировать от металлоискателей. – Он с тоской поглядел на стену. – Если разбирать по сотне кирпичей в день, со стенами дома мы справимся к осени. Это в лучшем случае.

– А в худшем? – испугалась Матильда, которой не хотелось разбирать по кирпичику весь дом.

– В худшем Васины разберут стены быстрее.

Он слишком хорошо думал о своих конкурентах. Супруги Васины все еще мыкались с металлодетектором. Когда руки Матвея онемели от нечеловеческих усилий, прибор зазвенел. Людмила, гадающая на картах Таро, которые предсказывали денежные поступления и материальное изобилие, встрепенулась. Она не успела сказать и пару слов для того, чтобы предостеречь мужа от удара. Матвей, обрадованный тем, что он что-то нашел, засунул пальцы в отверстие, возле которого прибор звенел. Отверстием оказалась электрическая розетка. Матвей понял это, когда волосы на его голове встали дыбом, а тело сотрясла мелкая дрожь. Розетка считалась нерабочей и была наглухо заклеена обоями в мелкий цветочек. Людмила не растерялась, выбежала в коридор к счетчику и отключила электричество. Побледневший супруг со вздыбленными волосами и выпученными глазами внезапно заявил, что видит Алевтину Ивановну, которая грозит ему пальцем и трясет бриллиантами.

Вечером того же дня в коммунальную квартиру пришел агент по недвижимости Евгений Хлестаков, он представлял «ККК» – «Корпорацию коммунальных квартир» – и занимался подбором жилья для соседей. Несмотря на свою анекдотичную благодаря великому русскому писателю фамилию, держался Евгений серьезно и солидно… Насколько мог…

– Приятного всем вечера, – пожелал он Василисе, открывшей ему входную дверь.

Она обернулась в поисках этих всех, но никого не нашла. Однако позволила гостю пройти на кухню и разложить на общем столе ворох бумаг, после чего отправилась звать остальных жильцов.

– У вас что, – не смог удержать серьезного настроя Хлестаков, – сегодня трясло?

В чем-то он был прав. Соседи представляли довольно жалкое зрелище. Писатель Звягинцев, опорожнивший с новым приятелем несколько бутылок водки, качался и держался за косяк. Федор Кошкин, усевшийся на табурет, болтал перебинтованной ногой. Студент Кулемин тряс головой, испачканной побелкой, которую он так и не успел смыть, утешая вдову. На Матвея лучше было бы не смотреть вовсе. Выпученные глаза и блуждающий по кухне взгляд вместе с ирокезом на голове пугал окружающих.

– Она! Она! – вскрикивал временами Матвей, указывая на стены. – Ругается, старая стерва!

В такой тяжелой обстановке агент по недвижимости начал озвучивать предложения. Их было немного, – на каждую комнату по отдельной квартире. Тем, у кого был недостаточный метраж, светило дальнее Подмосковье, другим повезло больше – «ККК» предлагало отдельную однокомнатную жилплощадь в Ближних Чугунцах. Услышав про Ближние Чугунцы, писатель Звягинцев наотрез отказался переезжать куда бы то ни было, заявив, что предпочитает пить, тьфу, жить там, где сейчас находится. Матильда вслед за писателем тоже отказалась ехать с калекой в дальнее Подмосковье, ее поддержала Людмила, которую также в свете последних событий не устраивал предлагаемый вариант. Даже студент Кулемин, в принципе не имеющий права голоса потому, что комнату он снимал, стукнул кулаком по столу и объявил, что уезжать от будущей вдовы считает преступлением. После «преступления» он заикнулся, после чего замолчал. Интересы соседей благоразумно сформулировала Василиса.

– Нельзя ли, – поинтересовалась она, – получить квартиры в столице?

– Нельзя, – вздохнул Хлестаков. – Нужна доплата, а с ней – хоть в самом центре.

– А если доплата будет? – блеснула глазами Людмила.

– Доплата нужна хорошая. – Хлестаков сделал акцент на последнем слове.

– Ха! – сказал Звягинцев и оторвал косяк, вместе с которым свалился на пол.

– Думаю, – загадочно обвела хитрыми глазами соседей Людмила, – у нас будет хорошая доплата.

– Да! – заявил ирокез. – Мы найдем старухин клад и заплатим.

Он тут же взвыл. Людмила наступила ему на ногу.

– Клад?! – сразу же заинтересовался Хлестаков. – Какой клад? Какой старухи?

– Той! – закричал Матвей, тыча пальцем в противоположную от агента стену. – Которая там сидит и грозит пальцем!

Хлестаков обернулся и уперся взглядом в тряпичную бабу, мирно восседающую на чайнике.

– Мужчина только что из дурдома, – пояснила Людмила, оттесняя супруга к выходу.

– А, – протянул агент, – тогда понятно. Специально для него есть вариант в деревне Дурыкино.

– Ищите другие варианты, – прошипела Людмила, – доплата будет.

– Ха! – махнул оторванным косяком валяющийся Звягинцев. – Я никуда не перееду! Ик… Ик… И к тому же не дам другим!

– Не горячитесь, голубчик, – закрывая папку, посоветовал Хлестаков. – Мало ли что.

– Он назвал меня голубцом! – закричал писатель. – Он мне угрожает!

Евгений Хлестаков перешагнул через буйствующего жильца и покинул помещение, пообещав обязательно вернуться.

– Будем ждать, – процедила Людмила сквозь зубы и вернулась к себе в комнату. Внезапно ей в голову пришла здравая мысль, и она принялась искать свой сотовый телефон. Звонить туда, куда она собиралась, по общему телефону было слишком рискованно. – Доплата будет, будет, – повторяла она, разглядывая рекламную газету с объявлениями. – Теперь уже точно!

Она закрыла дверь на ключ, чтобы пришедший, как обычно, не вовремя Матвей не выболтал очередную тайну, и набрала номер.

– «Воробьев и компания»? – поинтересовалась Людмила после того, как услышала хриплое «Алле». – Вы мне нужны.

Евгений Хлестаков вышел из дома, подошел к своей иномарке и задумчиво пнул ногой колесо. Странная квартира с не менее странными жильцами продолжала преподносить сюрпризы.

Мало того что одна несговорчивая старуха так вовремя ушла из жизни, появились какие-то слухи о кладе.

Василиса улыбалась взбалмошной девице со вздернутым вверх аккуратным носиком и молча кивала, пододвигая той вазочку с конфетами «Москвичка». Да, она согласна, что пятница – самый лучший день для торжественной регистрации брака. Да, она согласна, что их кафе в пятницу – наилучшее место для проведения торжества. Конечно, не стоит приглашать много родственников, зал не такой уж большой…

– Да нет, отчего же, – попыталась возразить Василиса, привыкшая к тому, что клиент всегда прав, но и она не так уж бесправна. – Зал не такой уж маленький.

– Твоих тупых родственников из Маслякова, – заявила невеста жениху, – мы не позовем.