Страсти по криминальному наследству - Алина Кускова

– Главное, чтобы у писателя ничего не было, – сказала Матильда, подавляя зевок.

– Ничего пока и нет, – отозвался Федор, водивший по стене металлоискателем.

Людмила, подглядывающая за ними, ехидно улыбнулась. Она толкнула сонного супруга в бок, как бы радуясь тому, что их соседи совершенно не знают, как правильно обращаться с прибором, и тыкают им куда попало. Матвей не ответил супруге и притулился к подоконнику.

– Тише! – внезапно всполошилась Матильда. – Там кто-то есть!

– Убью! – сказал Федор и остановился.

Людмила замерла, она подумала, что этот не пойманный пока уголовник вполне способен на мокрое дело. Но Федор сделал шаг в сторону коридора.

– Нет. – Матильда схватила его за руку и потащила под огромную кровать, на которой старая женщина проговорилась про бриллианты. Оба слона едва поместились под кроватью.

Дверь заскрипела и приоткрылась. В щели показалась вихрастая голова, от которой вовсю несло халявным коньяком. Кулемин на цыпочках пробрался к той же стене и принялся водить по ней прибором, предварительно взятым у писателя.

– Ничего нет, – разочаровался студент после безрезультатных поисков. – Значит, осталась одна стена, потолок и пол! – Он зевнул и присел на любимый диванчик старухи, стоящий возле окна.

– Ха! Ха! – В комнату, покачиваясь, вошел Звягинцев. – Сдулся, курепчик! После димедрола с коньяком никто никогда долго не стоял на ногах! – Он взмахнул руками, как подбитая птица, и рухнул на пол.

Ничего не подозревающая об истерии, охватившей соседей, Василиса вернулась домой поздно. Она включила в коридоре свет и удивленно уставилась на распахнутую дверь Алевтины Ивановны. Василиса, стараясь не стучать шпильками по паркету, прошла вперед и остановилась, задумавшись, а не вызвать ли ей правоохранительные органы. Если в комнату залез вор, она одна с ним не справится. Но почему одна? Она сейчас же позовет соседей. Не стоит отвлекать милицию по пустякам, к тому же у старой женщины и красть– то нечего. Василиса вооружилась зонтиком и вошла в комнату. Рукой нащупала выключатель и щелкнула им.

Соседей звать не пришлось, они все были в комнате покойной. Матвей мирно спал на подоконнике, его жена, перевалившись через спинку диванчика, во сне обнималась со студентом, пускающим пузыри. Супруги Кошкины предпочли отчего-то провести ночь под старой кроватью. Оттуда доносился жуткий храп этого дуэта. Писатель Звягинцев, которого Василиса боготворила и считала порядочным человеком, и тот оказался в комнате покойницы! Он спал на ковре, обнявшись с металлодетектором, который противно пищал, реагируя на его часы.

– Мы собрались сегодня для того, – Звягинцев обвел соседей мутным взглядом, утро выдалось для всех довольно тяжелым, – чтобы обсудить проблему. Каждый из нас, – он глубоко вздохнул, – слышал про брильянты и поверил этой чепухе. Искать их поодиночке не имеет смысла, комната одна, все мы в ней сидим. Я предлагаю начать поиски сию минуту, сейчас и при всех. Если мы что– то найдем, поделим по справедливости.

– Большую часть отдадим Василисе? – поинтересовался Матвей.

– С какой это стати? – возразила Людмила.

– Ну, старуха сказала, что завещала брильянты ей, – угрюмо признался тот.

– Да с чего вы взяли, что у нее есть брильянты?! – удивилась Василиса, откинув со лба непокорную белокурую прядь. – Она была бедной старой женщиной, жила на одну пенсию. А перед смертью бредила наяву.

– Она была старой революционеркой, – поправил Звягинцев. – А от таких можно ожидать чего угодно. К тому же все мы люди не без слабостей. – Он улыбнулся Матильде.

– Я «за», – махнул рукой Федор, – как поделим стены?

– Не забудьте про потолок и пол, – вставил Кулемин, постукивая костяшками пальцев по столу.

– Я предлагаю лотерею! – сказала Матильда.

– Поддерживаю! – схватил ее за руку Звягинцев. – Правильное решение.

Василиса не верила своим глазам. Сначала она нисколько не сомневалась, что соседи ее разыгрывают, потом задумалась над тем, не повальная ли это эпидемия черной оспы, о которой она читала в последнем романе об инквизиции. К завершению беседы Василиса догадалась, что это массовый бред с блуждающими галлюцинациями. А с сумасшедшими нужно вести себя тихо и спокойно. Не стоит скандалами и выяснениями отношений портить единственное воскресенье. Хотят искать, пусть ищут, только без нее.

– Стоп! – Звягинцев отпустил Матильду и схватил Василису: – Сидеть! Всем находиться на своих местах! Никто никуда не уходит, пока комната старухи не будет обследована самым тщательным образом. Судя по всему, – он обвел соседей ироничным взглядом, – мою стену уже тщательно проверили. Стена Кошкиных тоже не дала никаких результатов. Начнем с той, которая выходит на улицу.

– Можно не тратить время и на коридорную, – признался студент, опуская глаза.

Звягинцев поморщился (он не ожидал от соседей такого размаха) и взял металлоискатель. Через полчаса тщательных поисков стало ясно, что в стенах ничего нет, кроме кирпичной кладки. Звягинцев отключил прибор и поглядел наверх.

– Интересно, – подумал он вслух, – она могла дотянуться до потолка?

– О чем вы говорите?! – возмутилась Василиса. – Она еле вставала с постели!

– Ну, это в последнее время, – заметила Людмила. – А раньше она была молодой и очень подвижной. – Женщина встала и подошла к пожелтевшей фотографии, на которой была изображена девица в кожаном плаще времен тридцатых годов. – При ближайшем рассмотрении, – заметила она, – Алевтина Ивановна зафиксирована вместе с кобурой. У меня нет никаких сомнений в том, что эта дама принимала участие в расстрелах советских граждан. С таким взглядом, как у девицы на этой фотографии, можно перестрелять полгорода. Представляете, сколько у нее колец и сережек?!

– Куда же она их дела?! – простонала Матильда.

– Признайтесь, Васюня, – обратилась к девушке Людмила, – она рассказывала вам о своей жизни?

Присутствующие замерли и внимательно поглядели на Василису. Та почувствовала себя неуверенно, все дело было в тапочках. Вот если бы Василиса надела шпильки! С ее ростом – метр плюс полкепки – приходилось не вылезать из обуви на высоком каблуке. И в пир, и в мир, и в добрые люди. На этот раз люди были злые, да и она оказалась не на высоте.

Безусловно, Василиса знала старушку лучше всех. Обеих женщин сближали неудавшаяся личная жизнь и сострадание: Василиса жалела старушку потому, что той пришлось многое перенести, старушка жалела Василису за то, что у нее все еще впереди. Сама Василиса очень надеялась на светлое будущее. Ради этого она вырвалась из глубинки, поступила в столичный кулинарный колледж, после его блестящего окончания поступила в институт и несколько лет спустя устроилась на работу в престижное кафе. Крутилась, как белка в колесе, игнорируя личную жизнь, втайне от самой себя ожидая Принца.