Ты веришь в судьбу? - Кэрол Мортимер

Неимоверная слабость навалилась на Син, и она тяжело опустилась на стул.

«Никогда больше» — так он сказал. Больше никогда... Но он солгал! Эти поцелуи...

Нет, если он мог целовать ее с такой страстью, он не имеет никакого права жениться на Ребекке Хэркуорт!

Вообще-то, они с Вульфом никак не должны были встретиться в этой жизни. И, по правде сказать, не встреча их была бы куда предпочтительней для всех, но... Сюрприз!.. Один из тех, на которые так щедра судьба...

Син устроилась на очередную работу в «Торнтон-отель» — первоклассное заведение в центре Лондона, принадлежащее одной из самых богатых и влиятельных английских семей.

В тот ставший поистине роковым вечер служащие отеля буквально сбились с ног, забот и проблем с лихвой хватало и дневной, и ночной сменам — Алекс Торнтон с женой устраивали прием по случаю шестидесятилетия матери, главы их клана, Клаудии Торнтон.

Торжество проходило в большом зале, и, хотя об этом всех извещала специальная табличка при входе, Син занималась в основном тем, что вновь и вновь объясняла прибывающим гостям, куда и как им следует пройти. Впрочем, никого из членов «святого семейства» ей увидеть не удалось: их сопровождал лично управляющий отелем.

В четверть одиннадцатого, когда, казалось, ждать и встречать больше было некого, Син заняла свое место за стойкой портье, намереваясь, пока остальные девушки наслаждаются честно заслуженным отдыхом, поработать с бумагами, которых скопилось за день множество. Она и сама жутко устала, ей не терпелось поскорее со всем расправиться, и, подчиняясь этому нетерпению, изящные пальцы нажимали на кнопки клавиатуры с чуть большим ожесточением, чем требовалось. К тому же домашний адрес одного из постояльцев никак не желал умещаться в отведенное под него окошечко — как назло!

— И чем же так провинился перед вами компьютер? — Незнакомый и странно волнующий голос задал свой насмешливый вопрос над самым ее ухом.

Син, вздрогнув от неожиданности, оторвалась от монитора и прямо перед собой увидела... Одного взгляда было довольно, чтобы послать к черту несделанную работу: мужчина был неотразим!

Очень рослый (иначе как бы он смог так легко перегнуться через барьер!); непокорные светлые пряди падают на высокий лоб, янтарные глаза обволакивают ее теплым сиянием, заставляя сердце плавиться в предвкушении неведомого; все черты умного лица крупнее и выразительнее, и весь он гораздо привлекательнее того, что обычно понимается под привлекательностью и определяется одним-единственным словом: мечта!

— Мы с ним даже не на «вы», — со вздохом призналась Син, поднимаясь из-за компьютера.

Привычно встав за стойку, она — будто в полусне — продолжала разглядывать незнакомца: черный костюм, кипенно-белая рубашка... Скорее всего, еще один гость Торнтонов. Наверняка опаздывал, торопился — модный галстук-шнурок так толком и не завязан.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — Привычный вопрос на этот раз дался с великим трудом, ибо голова была занята вопросами совсем иными: как узнать, кто это? Есть ли его фамилия в списке гостей, составленном для службы безопасности? Может быть, спросить у него напрямую? Нет, нельзя, хотя ужасно хочется!..

— Надеюсь, сможете. — Он заговорщицки подмигнул. — Видите ли, я слегка опоздал и...

— Если вы на вечеринку Торнтонов, — она старалась говорить как можно беспечнее, — можете не волноваться: там столько народу, что ваше отсутствие едва ли кто заметит!

А вот если бы она его пригласила, то его не заменили бы даже сотни других гостей, и она все равно заметила бы, что его нет!

— К сожалению, я в этом не так уверен. — Он состроил скорбную гримасу и сокрушенно покачал головой.

Должно быть, его там ждет женщина, которая, конечно, волнуется и нервничает (как уж точно нервничала бы и волновалась Син!) из-за его опоздания. Неизвестно почему, эта мысль причинила ей боль.

— Начисто вылетело из головы, что это — сегодня, — продолжал незнакомец, не замечая, как погрустнела Син. — Спохватился около получаса назад. Похоже, поставил мировой рекорд по скорости одевания... Что с вами? — осекся он, заметив вдруг, что она кивает в такт каждому его слову.

— Ничего, просто я подумала, что... — она смутилась и покраснела, — что это все объясняет.

— Объясняет что? — Темно-русые брови недоумевающе изогнулись.

— Ну... как бы это сказать... видите ли... — Она не могла подобрать слова, да и вряд ли было позволительно указывать гостям отеля на недостатки в их одежде.

Однако он сам догадался, что причина — в нем самом, и принялся оглядывать себя.

— В чем, черт побери, дело? Может быть, надел разные носки? Да нет, ноги вам не видны. Тогда что же не так? — продолжал гадать он. — Кровь на воротничке или остатки крема для бритья? Или и то и другое? — В голосе зазвучало отчаяние.

Син не выдержала и расхохоталась.

— Ни то и ни другое, — успокоила она его, все еще улыбаясь. — Но галстук и впрямь подкачал.

Он коснулся галстучного узла длинными, красивыми пальцами.

— Никогда не умел его завязывать. Полагаю, что вы...

— Что — я? — пришел черед Син насторожиться.

— Полагаю, что ваша попытка не ухудшит положение. — Он вновь облокотился на стойку. — Ну же, давайте, действуйте. — Он вытянул шею, чтобы ей было сподручнее дотянуться до галстука.

Какое-то время она смотрела на него в нерешительности. В ее обязанности не входит помогать клиентам одеваться! Во всяком случае, в контракте нет такого пункта...

— Не стойте как истукан, — торопил он, начиная уставать от неудобной позы. — Я вовсе не хочу остаться с вывихнутой шеей, даже если это единственный способ выделиться в сегодняшней толпе!

— Ладно, — вздохнула она и наклонилась ему навстречу, чтобы развязать злополучный узел.

Его близость, необходимая для успешного завершения начатого, отнюдь не способствовала ее спокойствию и сосредоточенности: она могла разглядеть поры на его лице, сосчитать все искорки в глубине этих янтарных озер; она чувствовала щекой его горячее дыхание. Немудрено, что первая попытка не удалась!

— А дело-то не такое простое, — удовлетворенно хмыкнул он, пребывая в счастливом неведении о причинах ее фиаско.

— Да уж. — Син не стала отвлекаться на пространный ответ, поглощенная новым для себя занятием, и от усердия даже слегка высунула кончик языка.

— Если нас кто-нибудь увидит сейчас, — он не сдержал короткого смешка, — Бог знает что может подумать. Шучу-шучу! — спохватился он, когда она отпрянула от него и даже спрятала руки за спину. — Вы ведь не оставите меня полуодетым, — взмолился он, убедившись, что узел все еще не завязан.

Полуодетым его едва ли можно назвать, подумала Син — и тут же, помимо воли, очень живо представила себе ситуацию, при которой он действительно мог бы быть полуодет. Это было уже чересчур!