Каждый способен на убийство. Теория убийств, которая стала классикой - Дэвид М. Басс

class="p1">Высокий уровень обусловлен еще одной особенностью, которую часто недооценивают. Хотя на данные случаи затрачивается больше усилий, чем на любое другое преступление, основная причина высокой раскрываемости в том, что многие убийцы знают своих жертв. Лишение жизни знакомых, друзей и членов семьи происходит гораздо чаще, чем незнакомцев. В связи с этим друзья и родственники часто оказываются важными свидетелями или могут подсказать, у кого был мотив.

Несмотря на то что большинство преступлений удается раскрыть, более 30 % остаются тайной навсегда. Это связано с тем, что человек не только тщательно планирует действия, но и старается обеспечить безупречное алиби. Склонность заметать следы – еще одно доказательство, что многие убийства совершаются умышленно, а вовсе не под влиянием иррациональных импульсов или неконтролируемых страстей, вызывающих временное помешательство.

Психологическая загадка

Если большинство убийств совершают не серийные убийцы, не закоренелые преступники и не сумасшедшие, как объяснить, почему люди убивают? Просматривая научную литературу, я обнаружил одну удивительную вещь: оказывается, теорий, почему человек решается на убийство, практически не существует. Зато есть множество, объясняющих насилие и преступность в целом. В их рамках убийство рассматривается как крайность в континууме других насильственных или противозаконных действий.

Как мы увидим далее, все данные теории несостоятельны: убийство качественно отличается от прочих форм насилия. Чаще всего оно представляет собой тщательно организованный акт, а не просто вспышку агрессии, и мотивы не имеют ничего общего с мотивами других форм насилия, таких как избиение, вооруженное ограбление или изнасилование. Более того, не все они принципиально одинаковы. Взять хотя бы убийство жены, соперника, родного ребенка, пасынка или массовое во время войны. Все преступления совершаются разными способами и разным типом людей, которые руководствуются разными причинами. Общие теории насилия просто не могут объяснить различия между многочисленными видами лишения жизни, с которыми мы сталкиваемся в современном мире.

Впрочем, прежде чем отмахнуться от этих гипотез, рассмотрим их более подробно. Только так можно понять, в чем кроются главные недостатки. Чаще всего насилие пытаются объяснить сквозь призму теорий социальной среды. Простейший (и самый популярный) вариант – теория социального научения Альберта Бандуры, постулирующая: социальное поведение человека формируется в процессе наблюдения и подражания другим. На первый взгляд она объясняет, почему мужчины убивают чаще, чем женщины. Как утверждает ведущий специалист по агрессии Леонард Берковиц, «современное западное общество… учит детей, что физический способ разрешения конфликтов гораздо более приемлем для мужчин. Популярная литература и средства массовой информации изобилуют сценами сражений между мужчинами, но не женщинами. Мальчикам покупают игрушечное оружие, а девочкам – куклы. Родители чаще одобряют и поощряют агрессивное поведение сыновей, чем дочерей. Снова и снова, прямо и косвенно, дети убеждаются в том, что мужчины агрессивны…»[40].

Один из вопиющих недостатков теории в том, что она не способна объяснить, почему даже в тех культурах, где влияние СМИ исключено, мужчины убивают намного чаще, чем женщины. Половые различия в убийствах универсальны, а не уникальны для современной западной культуры. Кроме того, не учитывается факт, что диапазон наблюдаемых моделей поведения необычайно широк. Последние варьируют от хороших мужчин, совершающих героические поступки, до плохих парней, которые горько расплачиваются за жестокость. Вместе с тем с самого раннего возраста нас учат: убийство недопустимо и преступления невыгодны. Теория социального научения не объясняет, кому в итоге мы будем подражать – какую модель выберем.

Нередко убийство пытаются объяснить с помощью патологических теорий преступности и насилия[41]. Согласно им, склонность к убийству возникает вследствие повреждения мозга и серьезной психологической дисфункции, обусловленной жестоким обращением в детстве, злоупотреблением алкоголем, генетическими нарушениями и другими подобными факторами. Одни сторонники ссылаются на повреждение миндалевидного тела – структуры мозга, участвующей в регуляции таких социальных эмоций, как ревность и ярость. Другие говорят о патологии лобных долей, вызывающей притупление чувств и безразличие к страданиям окружающих. Хотя в некоторых случаях патология мозга и тяжелые психологические расстройства, несомненно, играют важную роль, наше исследование мичиганских убийц показало: подавляющее большинство не страдало ни тем, ни другим. Кроме того, человек с повреждением мозга, скорее всего, будет совершать случайные, бессмысленные или очень странные убийства. Что же касается «нормальных» убийств, коих большинство, теории патологии едва ли могут их объяснить. Наконец, как отмечает невролог Джонатан Пинкус в книге «Base Instincts» (букв. «Основные инстинкты»), «лишь очень небольшой процент людей с повреждениями мозга проявляют крайнюю жестокость». Также теории патологии не объясняют универсальные половые различия и многие другие закономерности в общей картине убийств, которые мы обсудим в книге.

Немалой популярностью пользуются социологические теории, акцентирующие особенности общества в целом, такие как капитализм, бедность или экономическое неравенство. Считается, что капитализм, например, делает людей жадными, а бедность и экономическое неравенство толкают к преступной жизни. Из всех видов преступной деятельности социологические теории больше всего подходят для объяснения грабежей и, возможно, распространения наркотиков – преступлений, совершаемых с целью получения финансовой выгоды. Хотя бедность сама по себе не является надежным предиктором криминогенной обстановки, экономическое неравенство тесно связано с уровнем преступности. В регионах, где большой разрыв в доходах – одни богаты, а другие бедны, – число как имущественных, так и насильственных преступлений обычно выше[42]. Тем не менее, по мнению криминологов Ли Эллиса и Энтони Уолша, нельзя сказать, что убийства или любые другие преступления более распространены в капиталистических, чем в социалистических странах[43]. К сожалению, до сих пор не проведено ни одного исследования, посвященного связи неравенства доходов с разными типами убийств, тем более с не предполагающими экономической выгоды. Таким образом, социологические теории мало что говорят о том, почему люди убивают.

То же можно сказать и об эволюционной теории. Все ее предложенные варианты не годятся для объяснения многочисленных разновидностей убийства, рассматриваемых в данной книге. Некоторые ученые-эволюционисты – в частности, Джон Туби, Леда Космидес и Ричард Рэнгем – выдвинули убедительные эволюционные теории войны, или коалиционного убийства[44]. Туби и Космидес, например, утверждают, что мужчины идут на войну в основном из-за женщин (тему войны мы затронем в главе 9). Хотя это согласуется с моей теорией, нет объяснения большинства убийств «по соседству». Это и неудивительно – она предназначена для другого.

Главная проблема состоит в том, что ни одна теория не способна точно предсказать, кто убьет и почему. Чтобы понять первопричины и мотивы, необходимо проникнуть в самые глубины нашей психологии.

Криминальное профилирование

Прежде всего, стоит отметить, что моя цель проникнуть в глубинную психологию убийства имеет мало общего с достижениями величайших криминальных психологов, таких как бывшие агенты ФБР Джон Дуглас, Рой Хейзелвуд, Энн Берджесс и Роберт