Рождение империи - Вячеслав Кумин

Нет, сейчас дознаватели шли целеустремленно и задавали вопросы на конкретную тему.

— Вы отравили Оникса?!

— Что?! — встрепенулся Каин.

— Не отвлекайся! Отвечай на поставленный вопрос! Ты отравил Оникса?!

— Нет…

— Пытался отравить Оникса?!

— Нет.

— Не врать! Ты отравил Оникса?! Отвечай!

— Да не отравлял я его!

— Да или нет?!

— Нет!

Дознаватели еще некоторое время задавали вопросы, крутившиеся только вокруг одной темы — отравления Виктора Баренцева, но ушли ни с чем.

Иннокент даже не думал о том, что Оникса могли отравить. После такого допроса о продолжении прежней работы и речи быть не могло. Придя в себя после инъекции сыворотки правды, Каин поспешил к Ониксу. Как и вчера, его встретил Артур, остановив в дверях.

— Там сейчас врачи…

— Это правда?! Его отравили?!

— Уже допросили, — понял Артур и ответил: — Уже давно…

— Когда?

— Примерно месяц назад. Похоже, сразу после мятежа.

— Кто?! Ах да… ищут, — опомнился Каин.

— И вряд ли найдут. Яд замедленного действия, причем, похоже, поступал в организм различными путями… Повреждены внутренние органы, центральная нервная система…

— Но как, черт возьми?! После ранения круг общения твоего отца резко снизился. К нему не мог подобраться никто из посторонних.

— Значит, подобрались.

— Врачи смогут хоть что-то сделать?

— Они пытаются. Яд еще полностью не установлен, похоже, разработка спецслужб, так что ему прописали общую химиотерапию. Как только установят точную формулу яда, будут действовать более целенаправленно.

— Проклятье…

Вышли врачи.

— Ну как он?! — тут же спросил Артур.

— В относительной норме, — дал расплывчатый ответ один из трех докторов. — После процедуры ему часика три нужно отдохнуть. Постарайтесь его не беспокоить. Вечером процедуру очистки придется повторить.

— Понятно.

После такого поворота событий всякая работа валилась из рук.

«Значит, они все-таки добрались до него», — без особого удивления подумал Каин Иннокент, невольно вспомнив Лару, или как там ее в действительности зовут.

Она тоже хотела убить Оникса, но тогда он смог помешать и, как видно, лишь отсрочил неизбежное.

В голову продолжали лезть паршивые мысли. Одна из них настойчиво долбила: врачам не спасти Виктора Баренцева. Да, они смогут отсрочить его смерть, поддержать его жизнь, возможно, еще на несколько недель, а то и месяцев, но не более того. Слишком много времени прошло с момента отравления, слишком далеко зашли процессы разрушения, и, похоже, его просто не знают, чем и как лечить. Доктора явно растеряны.

Поначалу плохое состояние Оникса списывалось на хроническую усталость и перенапряжение, что неудивительно, с учетом ранения. И лишь когда стало совсем худо, за здоровье Виктора Баренцева взялись всерьез.

Но, как уже считал Иннокент, это вряд ли поможет. Яды в лабораториях спецслужб делают на совесть, и уж если неведомому киллеру удалось сделать свое дело — отравить клиента, то результат будет положительным в любом случае.

«Все кончено… все кончено… — вновь и вновь мысленно повторял Каин. — Без Оникса все рухнет… Но, может, это не так уж и плохо?! Что если Виктор с самого начала был неправ, и нет никаких „зеленых человечков“, что если ему это только привиделось? А что если есть?! Что если он прав?! Ведь мы же существуем… Почему бы не существовать другим?..»

— Проклятье. Это какой-то замкнутый круг…

Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных дум, Иннокент включил телевизор. В списке программ он выбрал общеконфедеративный канал, а в данном разделе выделил новости Первого канала с пометкой «внеплановые» и включил воспроизведение.

На экране появился зал Сената, полностью заполненный людьми, что большая редкость. Обычно места заполнялись едва ли на треть. Закадровый голос вещал, что в данный момент избранные сенаторы выбирают генерального секретаря Сената, перечисляя кандидатов, а также их характеристики, начиная с того, откуда он родом, к какой партии принадлежит, кем начинал в молодости и заканчивая хобби.

Невольно Иннокент обратил внимание на очередного претендента на пост генсекретаря — выдвиженца от «партии войны».

Человек лет сорока с волевым лицом, глубоко посаженными глазами, но высоким лбом, хотя, возможно, так казалось из-за короткой стрижки. В нем легко угадывался бывший военный, и военный хороший, держащий себя в форме, а не растолстевший на службе генерал.

— Сенатор Зидерберг Леон Романович, — продолжал диктор, — сорок пять лет, полковник ВКФ в отставке, уволился по ранению год назад… Женат, имеет двоих детей. Уроженец планеты Этон. Выбран сенатором от планеты Этон и является членом фракции «Наш дом — Конфедерация»…

Дальше Каин не слушал. Он всматривался в лицо, пока оно не исчезло и не сменилось ликом очередного кандидата. Вот человек, с которым придется столкнуться Союзу независимых миров, и с ним СНМ придется туго.

— …Дорогие телезрители, процесс голосования закончился, и сейчас идет окончательная обработка данных… Обработка завершена, и вы можете видеть результаты на своих экранах…

В нижней части экрана появились изображения полудюжины кандидатов, от которых вверх поползли красные столбики, а над столбиками соответственно замелькали цифры процентов.

— О! Похоже, даже нет намека на второй тур! — неподдельно удивился ведущий новостей. — Такого единодушия по столь важным вопросам в истории Сената еще не бывало! Со значительным перевесом, набрав шестьдесят три процента голосов, побеждает Леон Зидерберг! Именно данный кандидат на ближайшие четыре года становится генеральным спикером Сената Конфедерации Миров!

В зале зааплодировали, приветствуя нового генсекретаря. Леон Зидерберг поднялся со своего места и без ответных взмахов приветствия и благодарности, даже не кивнув головой, прошествовал по центральному проходу на главную трибуну.

— Благодарю, коллеги, — только за трибуной позволил себе взмах рукой новый генсекретарь, — благодарю всех вас за оказанное доверие.

Леон Зидерберг подождал, пока аплодисменты утихнут, все успокоятся, и только тогда размеренно продолжил:

— Сограждане… Друзья… Конфедерация испытывает кризис, каких она не знала в своей истории. Нужно сказать честно и прямо — мы оказались не готовы к вызовам, которые бросили нам наши враги.

«Ключевое слово сказано, — подумал Каин. — Конфедерация только что объявила СНМ своим врагом».

— Да, друзья, это так. Мы понесли жестокое… унизительное поражение от пиратов, превратившихся в силу, чью мощь мы недооценили. Кто-то может сказать, что так называемый Союз независимых миров локализовал пиратскую угрозу, но, согласитесь, что это просто смешно. Пираты просто влились в другое незаконное вооруженное формирование и никуда не исчезли. Они по-прежнему представляют собой мощную силу. Сейчас они залечат раны, еще сильнее увеличат свое вооружение и вновь выйдут на просторы космоса — грабить, разрушать и убивать. Своей главной задачей на посту генерального секретаря Конфедерации Миров я считаю полную ликвидацию пиратской угрозы.