Дождь в наших сердцах - Кристи Грей

ведь я болею. Вот почему это случается в самый ненужный момент? — хотелось капризничать, как ребёнок, из-за несправедливости этого мира.

— Ну, Гномик, чего ты? — ласково спросила Лили, повернувшись ко мне на бок.

— Да обидно мне. Мы с Аароном собирались идти, а теперь не идём ни мы, ни он сам.

— Ты запретила ему идти без тебя, что ли? — посмеиваясь, спросила она, и я нахмурилась.

— Я что, изверг, по-твоему? Он сам отказался идти без меня.

На какое-то время Лили замолчала, погрузившись в мысли, которые вызвали на её тонких обесцвеченных губах широкую улыбку.

— Мне нравится твой парень. Мне кажется, у вас всё серьёзно, и это навсегда.

Сердце дрогнуло от её слов и на моих губах впервые за это утро появилась улыбка. Да, это навсегда.

— Да, — в голосе отчётливо слышна моя радость.

Мы полежали с Лили ещё очень долго. Время летело незаметно за нашими душевными и откровенными разговорами. Я ей рассказывала о том, как мне хорошо с Аароном. А тётя рассказала мне свою новость. И у меня отвисла челюсть.

— Что?! — завопила я, что есть мощи. И никакая ангина меня не остановила, правда потом пришлось кашлять секунд пятнадцать.

Она протяжно рассмеялась, прикрывая тонкими пальцами губы.

— Кто этот мужчина?! Он работает с тобой?!

В моих глазах загорелся настоящий интерес.

У Лили появился ухажёр — так она его и назвала. На недавней ночной смене в больницу пришёл какой-то мужчина, у него был перелом или ушиб — я не вслушивалась особо, потому что уже была шокирована тем, что у Лили наконец-то кто-то появился!

В больнице ночью намного меньше сотрудников, нежели чем в дневное время, поэтому они были почти что наедине. Тётя рассказывала, что он настолько приятный и забавный собеседник, что в его присутствии чувствуется лишь лёгкость, словно ты растворяешься и растворяешься, забывая обо всём на свете.

И я понимала. Так же само я чувствую себя с Аароном.

— И что дальше? Он хоть взял твой номер?

— Взял, — тётя закусывает губу, стараясь не улыбнуться снова и снова.

— И что сказал?!

— Сказал, что позвонит, когда будет свободное время.

— Офигеть! — в восторге воскликнула я. — Я так рада за тебя!

— Лаура, ещё ничего нет, чтобы радоваться. Он просто взял мой номер. И зачастую, такие мужчины, как он, не перезванивают.

— Такие — это какие? — не поняла я.

— Он богатый. Очень. По вещам видно, по его ухоженности. А я… Лаура, у нас с ним разные миры и взгляды на жизнь, так что вряд ли что-то выйдет.

Я цокнула языком и закатила глаза.

— Что ты такое говоришь?! Тётя, ты у меня красавица…

Лили всё же не сдержала улыбку, которая вырывалась у неё уже давно, и наклонилась ко мне, чтобы обнять. Но вскоре она ушла. Этот приятный осадок после разговора с ней не проходил, и я всё думала о том, что она наконец-то сможет быть счастливой!

Несколько часов подряд я пролежала снова с высокой температурой. А к вечеру совсем чувствовала себя неживой. Я лежала бревном в кровати и даже не двигала головой.

Краем уха слышу, как входная дверь щёлкает, а тётя что-то говорит приветливым тоном. Это что, её мужичёк пришёл?

Хотелось бы встать и выглянуть из-за угла, но я не могу.

А потом я слышу тихие шаги, приближающиеся к моей комнате, после которых медленно и тихо открывается дверь в комнату. Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Аароном. И я уже чувствую себя намного лучше. Даже появились силы приподняться. Хочу встать, запрыгнуть на него и почувствовать его крепкие руки на своей заднице и спине, которые будут нежно гладить меня.

Но вместо всего желаемого, я лишь протянула обе руки к нему, желая, чтобы он нагнулся и просто обнял меня. Так Аарон и поступил. Он освободил руки от пакетов, которые принёс с собой, поставив их на мою кровать.

Когда Аарон наклонился, я вдохнула его запах, без которого теперь не могу существовать, кажется. И он лечит сильнее каких-либо лекарств.

— Как ты, родная? — не отстраняясь, спрашивает Аарон. Я чувствую его рьяное дыхание на своей шее и чувствую, как покрываюсь мурашками.

— Сейчас точно лучше, — лукавым голосом ответила я, пряча широкую улыбку в изгибах его шеи.

На душе разливалось приятное чувство. И обижаться уже не хотелось, ведь он сейчас рядом. Он пришёл.

— Как ты так умудрилась, Лаура?

Я промолчала, не найдя подходящего ответа. Парню пришлось отстраниться, чтобы снять верхнюю одежду. А затем он стал показывать, что принёс мне.

— Только не говори, что фрукты, — смеюсь я.

— Почему нет?

— Ну, это слишком банально…

Его губы растягиваются, а потом Аарон выжидающе протянул руку в пакет. Он купил разные сладости, которые скрасят мои мучения, но и фрукты тоже были…

— Ты останешься? — моя рука обхватила его большую ладонь, соединяя наши пальцы.

Мне так хотелось провести с ним время. Так хотелось почувствовать его руки на своём теле.

— Конечно, я ведь не просто так пришёл.

— Аарон… мне жаль, что я заболела и вечеринка отменяется.

— Эй, родная, — пальцы щекочут мои щёки, убирая с лица прядь волос. — Это же не от тебя зависит, и ты не виновата в том, что заболела. Всё нормально, не расстраивайся. У Кимберли миллион вечеринок в год, может, на другую сходим.

— Ты можешь пойти без меня, — эти слова слетают с губ быстро и сами по себе. Хотя в душе понимала, что мне будет очень неприятно, если он будет сам… а вокруг куча девушек, которые просто жаждут раздвинуть перед ним свои ноги и буквально пригласить в себя.

— Лаура, я уже говорил, что без тебя идти никуда не буду. Тем более, когда ты болеешь. Не смогу нормально веселиться, зная, что моя любимая девочка лежит с температурой и плачет оттого, что меня нет рядом.

Я почему-то смутилась, а потом сразу и возмутилась, стараясь отрицать его слова:

— Эй! Я не плачу, когда тебя нет рядом.

— Это я образно.

Бывает, что плачу, но признаваться в этом я точно не хочу.

— Родная, я бы хотел остаться с тобой на всю ночь, — его губы начинают покрывать всё моё лицо — быстро, нежно, игриво. — Однако не могу. Твоя тётя, мне кажется, не одобрит это, да и Софи дома сама.

— Она снова с тобой?

— Да. Поссорилась с отцом.

И взгляд любимого человека вмиг изменился. Теперь он не весёлый, а снова поникший. Как же больно его таким видеть. Хочется, чтобы Аарон всегда улыбался.

— Мне очень жаль, что у тебя такая