Аз воздам - Василий Горъ

Машина завелась с полоборота. Настроив под себя сиденье и зеркала, девушка еще раз тяжело вздохнула, выглянула наружу через наглухо затонированное боковое стекло и тронула машину с места.

Езда по вечерней Москве на здоровенном лимузине особенного удовольствия не доставляла – в отличие от дорог Англии, здесь царил полный бардак и беспредел. Если бы не правительственные номера и не включенные проблесковые маячки, то подрезали бы наверняка и ее, а так через какие-то сорок пять минут «Мерседес» выбрался на Новорижское шоссе и, набирая скорость, понесся прочь от города.

Ориентир, указанный в смс-ке, Ольга чуть не прозевала – пришлось ехать задним ходом, что у нее никогда не получалось. В итоге, раз в десятый чуть не съехав с дороги в кювет, обозленная до предела своей тупостью, девушка заглушила двигатель, выскочила из салона и, вытащив с заднего сиденья сумку, рванула к километровому знаку бегом. Дерево, «похожее на атомный взрыв», в наступающих сумерках выглядело жутко – идти к нему не хотелось совершенно. В последний раз оглянувшись на «Мерс», Ольга вдруг достала из кармана ключ и, размахнувшись, не глядя бросила его через плечо прямо на гудящую за ее спиной дорогу, по которой несся сплошной поток спешащих из города машин.

– Ну, что, так и будем стоять? – услышав еле слышный хруст, сама себе сказала она и побежала к лесу…

– Решилась-таки? – голос, раздавшийся откуда-то справа, заставил Ольгу вздрогнуть.

От внезапно нахлынувшего ужаса у девушки перехватило дыхание и по спине побежали мурашки.

– Да… – дрожащим голосом пробормотала она.

– Ты хорошо помнишь наш разговор? – не унимался Олег-Ольгерд.

– Да! – огрызнулась она. – На память до сих пор жаловаться не приходилось…

– Что ж, тогда пошли… – массивная фигура, возникшая прямо перед ней, сделала шаг по начинающейся между двумя корявыми деревцами тропе, и, для того чтобы не потерять его из виду, Ольге пришлось перейти на бег…

– Слышь, Щепкин, может, тебе в рекламные агенты податься? – хохотнул Олег. – Ладно, Оля, иди умывайся… Через час выезжаем…

– А можно с вами поговорить? – неожиданно для себя самой Ольга уперлась ладонями в грудь пытающегося выйти из ванной Олега и, втолкнув его внутрь, заперла за собой дверь.

– О чем? – хмуро оглядев красную от смущения девушку, поинтересовался он.

– Что будет с моим отцом? Я хочу знать!

– Ну, как тебе сказать, чтобы не расстроить? – присев на край ванны, мрачно пробормотал здоровяк. – То, что по его приказу захвачена моя жена, ты, наверное, знаешь. Кроме этого, благодаря ему один наш друг потерял память, душу и превратился в живое растение… да что там говорить, на счету твоего папаши столько человеческих жизней, что по вашим же законам ему бы хватило на десяток высших мер наказания…

– Знаю… – прошептала девушка. – Но… он мой отец! И я его люблю… Я не хочу, чтобы вы… чтобы он… чтобы его не стало… У вас есть сын! Вы должны меня понять!!!

– Сын? Только благодаря тому, что Дед… то есть Мерион, смог отбиться и уйти от людей, которые захватили Машу, мой сын не превратился в разменную монету в большой игре твоего отца… Кстати, жизни тех солдат, которые умерли при этом, тоже на совести генерала Савелия Ивановича Кормухина. А ведь и у них были семьи. Жены, дети, родители…

Ольга почувствовала, что сгорает от стыда:

– Да. Это так. Но… я его люблю… Я – его дочь, и я не могу его потерять!

– Девочка! Сколько раз ты его видела за последние лет пять? Сколько раз он гладил тебя по голове, говорил что-то доброе, водил куда-нибудь, а? Когда ты сама чувствовала его любовь? Скажи?

– Почти не видела… – созналась девушка. – Не гладил… Не водил… А вот любовь – ЧУВСТВОВАЛА!!! Да, ему постоянно некогда. Да, его проклятая служба высосала из него все человеческое! Но иногда в его голосе я ощущаю ЛЮБОВЬ и ТЕПЛО, вы понимаете?! – глотая слезы, затараторила она. – Я не могу его потерять…

– У тебя есть мама…

– Мамы у меня нет… Уже давно… Отец, при всех его минусах, по сравнению с ней – воплощение любви и внимания. Я хочу быть рядом с ним…

– И в горе и в радости? – криво усмехнулся Олег.

– Да…

– А на что ты готова пойти ради этого?

– На все… – ответила девушка.

– Прости, но не верю… Знаешь, я неплохо изучил досье твоего папы и составил себе представление о тебе. Ты – расчетливая юная акулка, прекрасно знающая, чего и как надо добиваться в жизни для того, чтобы забраться на самый верх Жизни. И твои слова, звучащие ОЧЕНЬ красиво, меня почему-то не убеждают…

– Посмотрите мне в глаза… – рухнув на колени, взмолилась Ольга. – Я – сука. Еще несколько дней назад я делала все то, что вы мне только что сказали… Но это было целую вечность назад! Я… правда готова на все, чтобы папа был рядом! Ну, сделайте что-нибудь такое, чтобы он не мог работать!!! Это не он, это его служба сделала его нелюдью! Я смогу его исправить! Посадите его… Я буду ждать хоть двадцать лет, хоть тридцать…

– Встань с пола… Это сейчас не модно…

– Да мне плевать на моду… Покалечьте его! Но пусть останется живым… Я увезу его к чертовой матери куда-нибудь в деревню, где, кроме нас никого не будет… Я готова пахать, сеять, стоять на панели, лишь бы он был рядом!!!

– У твоего отца – железный характер… Сломать его – почти нереально… И в тюрьме, и в инвалидной коляске, парализованный, он все равно будет добиваться власти… И не даст тебе возможности дарить ему свою любовь… И потом задумайся – ты молода. У тебя впереди – жизнь… Твоя идея про деревню – не более чем красивые слова – ты взвоешь там через месяц…

– Не взвою! А характер… да, тут вы правы… Я не знаю, что с этим делать… – призналась Ольга, понимая, что собственными руками роет отцу могилу. – Но я правда-правда его люблю… Больше всего на свете…

– М-да… Не ожидал… И что странно, ты не врешь…

– Не вру… Я многое поняла за эти дни… Все эти цацки, шмотки, тачки, клубы – мишура… Вы ради жены готовы на все. Вам плевать на те препятствия, которые стоят между вами и ею. Вы – настоящие… А мы… я… – тени… Я больше не хочу ТАК! Я ГОТОВА НА ВСЕ. Работать, не разгибаясь, с утра до ночи. Уборщицей, посудомойкой, дворником. Все равно где и кем, лишь бы, приходя домой, я могла сесть рядом с папкой и почувствовать, что рядом со мной – родной и любимый человек…

– Помолчи минутку, ладно? – на полуслове прервал ее Олег. – Мне надо подумать…

Ольга, дрожа, как осиновый лист, смотрела на мрачное лицо мужчины, сидящего перед ней, и судорожно пыталась придумать те слова, которые смогут его переубедить в случае, если всего того, что она сказала до этого, окажется мало. Увы, ничего нового в голову не приходило. Кроме банальной мысли предложить себя в качестве оплаты. Однако страх разозлить этого правильного и цельного человека останавливал ее от того, чтобы начать раздеваться немедленно…