Стаи. Книга 3. Столкновение миров - Юлиан Львович Егоров

Никто не спал, с тревогой и надеждой ожидая его возвращения, и Лис задержался на пару минут, успокаивая расшалившиеся нервы — детей, переживших кровавый кошмар, надо приободрить, и появление взъерошенного, с округлившимися от страха глазами, кицунэ не вольёт храбрости в их сердца, не успокоит души огоньком надежды.

Прижаться спиной к стене, расслабить натруженные ноги и спину. Вдох. Медленней! Ещё раз… Вдо-о-о-ох… Уже лучше. Можешь же, когда захочешь… Выдох… Ты молодец, справился, защитил своих женщин… Ещё пара минут, и вы снова будете вместе…

Грудь вздымается и опадает плавно, настолько легко, что даже невозможно уловить границу между вдохом и выдохом. Хвост уже не выдаёт страха торчащей во все стороны шерстью. Ему не видно собственного лица, но лис-оборотень уже знает, что зрачки сильно сузились, не стараясь пробить тьму пугающего подземелья. Всё хорошо… Во всяком случае, пока…

Хельга выбрала место для импровизированного лагеря точно посередине между двумя перекрёстками. У стены, грея продрогший за долгие тысячелетия камень, горел небольшой костёр. Язычки пламени отчаянно старались вскипятить сразу три котелка — лучше есть клубни если и не сваренные, то хотя бы горячие.

Восемь детей и не скрывали улыбки, когда из темноты появился браво шагающий, даже не бросающий взгляды через плечо, увешанный оружием профессор, весело виляющий хвостом.

Оля вся потянулась навстречу, встала, неуклюже уронив «Рысь», но даже не заметила, как дробовик сполз, царапая стену стволом, на расстеленный тент:

— Слава Богу!!! — Её восклицание, в котором явственно слышались едва сдерживаемые слёзы, было скорее вздохом облегчения, чем криком.

Девушка повисла на шее Элана:

— Как там???

Иригойкойя ободряюще похлопал её по спине:

— Двадцать ноль в нашу пользу! Не на тех напали!

Вообще-то убитых молотоголовых было, скорее всего, меньше: разум в бою работает странно, и погибших на поле брани всегда меньше, чем кажется, но надо приободрить молодёжь. Их положение, по-прежнему, просто отчаянное, а надо, чтобы все боролись до конца, и тут часто решающую роль играет моральный настрой командира. И Лис пустился в лож во спасение:

— Ещё сунутся — ещё получат! — Он присел к огню и подмигнул мальчишкам и девчонкам. — Не бойтесь! Эти чудища на вид, конечно, жуткие, но они такие же живые, как и мы с вами. Их берёт всё, и пули, и гранаты, так что — отобьёмся!

О том, что лично у него боеприпасов почти не осталось, он тактично умолчал. Только Хельга могла похвастаться нетронутым комплектом, да у Мирры, что не страдала пристрастием к винтовочным гранатам, ещё имелся запас патронов.

Бойцовская рыбка хлопнула своего напарника по плечу:

— Молодец! Ты настоящий мужик.

Она получила назад свои магазины, и тут же присела рядышком, набивая их патронами, пока Элан обнялся со своей дочуркой.

Ты задержался…

Вспыхнувшие звёздные глаза полны мягкого укора и ушедшего уже страха.

Мы не умрём, я обещаю…

Хельга обняла его за плечи, в нос ударил пар скорее подогревшегося, чем сварившегося клубня, и эволэк с благодарностью принимает угощение. Простое, впитавшее в себя жар огня, но такое непередаваемо вкусное…

Вздремнуть удалось всего с час — Мирра не может всё время быть на посту, а Лесавесима бросить работу наседки, согревая восьмерых мальцов собственным телом, единственным оставшимся в их распоряжении неиссякаемым источником живого тепла. Небогатый запас дров, что чудом удалось затащить в эти катакомбы, давно истаял, оставив только кучку остывших углей, и погасший костёр ещё сильнее сомкнул темноту. Только холодный свет фонарей не позволял кучке спасшихся людей, и не людей, не растерять самообладание.

Железная леди подняла Лиса после пролетевшего, казалось, за один миг, тревожного забытья: плут сам попросил разбудить себя после короткого отдыха, и все четверо друзей собрались на военный совет.

— Надо выдвигаться, — без предисловий, растирая виски, заявил Элан. — У нас нет еды, воды, боеприпасов на один короткий бой. Кроме того, никто не знает, живы ли мы вообще.

Нависшая над головой толща камня и земли не пропускала радиоволны, и Хельга, при всех её способностях, была бессильна, ровно как и рации, и нанофоны плута, бойцовской рыбки и серой молнии.

— Бригада Юутилайнена скоро завершит зачистку Огнегорска. Это не займёт много времени, тем более что твари за трое суток уже сожрали там всё и всех, и ушли в леса.

— Согласна, — кивнула Мирра. — Сейчас на дворе ночь, и мы выйдем из шахты, когда будет часа два, не больше. Опасно двигаться по лесу в потёмках, но стоит тут просидеть до утра, и в штабе бригады могут решить, что мы погибли.

Лесавесима поддержала:

— Да, тогда вояки укатят из города, и нам придётся совершать пеший марш до ИБиСа, километров сорок самый минимум. Это чистое самоубийство!

— На вертолёты рассчитывать не стоит, — согласилась Хельга, — погода всё хуже и хуже, и летать могут только те, что оснащены радарами. А где они окажутся на момент нашего выхода на свежий воздух, чем будут заняты — трудно сказать!

Аргументы были весомыми. Если встанет вопрос, эвакуация, допустим, трёх-четырёх десятков детей или их маленького отряда, к тому же затерявшегося на лесных просторах, где сложно найти удобную посадочную площадку, вполне вероятно, решение будет не в их пользу. На помощь надейся, но сам не плошай!

Малышей и вожатую тут же принялись тормошить — те, свалившиеся в тяжёлый сон, с трудом разлепляли веки. Малышня почувствовала защищённость, нервное напряжение немного спало, и всех разморила тёплая еда и доброта летуньи. Так они и уснули рядком, накрытые полотнищами крыльев, да так крепко, что не заметили, как наседка удалилась на цыпочках на военный совет.

Подъём дался тяжело: дети сначала пугались, ожидая самых плохих новостей, потом начинали канючить, но Оля их довольно резко одёрнула. Девушка вообще попалась интересная, смелая и сильная. Она не задавала лишних вопросов, едва ли догадываясь об истинных причинах, толкающих кицунэ, эволэка, Сирину и киборга из подземелья на открытые всем ветрам и снегам просторы лесов, но доверяла своим спасителям. Эта странная четвёрка без колебаний поставила собственные жизни на кон ради призрачной надежды выручить из беды нескольких совершенно незнакомых им людей. И вожатая была им благодарна, изо всех сил стараясь не доставлять лишних хлопот.

Снова потянулась череда коварных перекрёстков, но каждый новый поперечный туннель уже встречался без внутренней дрожи: отряд ощетинился во все стороны стволами, а Хельга вообще стоила десятка профессиональных бойцов. Мирра, наконец, призвала к порядку малышню и вожатую, заставив их таки светить фонарями каждый в свой сектор, а не шарить беспорядочно лучами из стороны в сторону, только слепя стрелков. Лесавесима всё так же