Самородок - Ирина Беседина

– Ты всегда прав, Кулил.

– Тогда, дети, быстро собирайте. Лёва, гони оленей, поклажу бери, самое важное. Вэкэт проводит. Он охотник, хорошо места знает. Мы и все едем другой день. Всё.

Все разошлись, и каждый занялся своим делом.

Через полчаса на олене прискакал Вэкэт. Кулил встретил его около стойбища.

– Вэкэт, ты должен выехать вместе с Михаилом и Лёвой раньше. Поведёшь их в Чаунскую долину и поможешь выбрать место для яранги так, чтобы его никто посторонний не смог отыскать. Веди их на Угаткын. Ты знаешь эти места. Ты же охотник.

Кулил и Вэкэт говорили по-чукотски.

– Конечно, знаю. Там в сопках можно отлично спрятаться.

– Забирай свою жену и отправляйтесь. Все остальные отправятся через сутки после вас. Постарайтесь не оставлять на подходе видимых следов. Пройдите километров несколько по реке. Возьми запасных оленей для женщин, оленьи шкуры для яранги. Возвращайся, как будто ты нас догоняешь. У тебя есть друзья среди рыбаков?

– Конечно, есть.

– Пусть предупредят, когда появятся гости и куда они направятся. Если появится Ульвелькот, мы тоже должны знать.

– Я всё сделаю.

На реке Угаткын

Было раннее июльское утро. Над тундрой стояло солнце. Они шли по берегу залива. Запах йода, ленты морской капусты на берегу и нерпы сопровождали их. Нерпы десятками торчали из воды у самого берега и разглядывали их чёрными громадными любопытными глазищами. Они ныряли, догоняли людей под водой и снова смотрели. И было в этих глазах серьёзное, почти человеческое любопытство.

Наконец они свернули в речную долину, окружённую чёрными округлыми молчаливыми сопками. Речная долина лежала меж них, как жёлто-зелёная лента. Надо было идти в горы. Тысячами осколков отсвечивали большие и малые тундровые озёра. На перевалах, меж чёрных, покрытых накипным лишайником камней, посвистывал ветер. Там было сумрачно и холодно.

Чаунская долина казалась необитаемой только на первый взгляд. Кучки оленьих рогов, брошенный чайник, остатки нарт, сломанный винчестер свидетельствовали о могилах и покинутых стоянках оленеводов. В старицах речных долин, в многочисленных озёрах гнездились утки. В июле они уже вывели крохотных утят-пуховичков. На невысоких сопках и по склонам, где были заросли ивняка и карликовой берёзки, гнездились куропатки. Вспугутые людьми, куропатчата стремительно разбегались и прятались под листиками берёзки. Но их выдавали блестящие любопытные глаза. На верхушках сопок прятались большие голубоватые чукотские зайцы. В одном месте они встретили несколько отбившихся от стада оленей.

Вэкэт был хорошим проводником. Он провёл их короткой дорогой. И они не встретили по дороге никого. Они зашли за сопочку. Речушка Угаткын сделала крутой поворот и разлилась мелким перекатом. Они вошли в воду и прошли по ней несколько километров вверх по течению. Потом вышли со стороны долины и, завернув за небольшую речную террасу, остановились.

– Вот здесь будет ваш лагерь. Вода рядом. За сопкой вас не видно. А если надо будет родителям навестить, то речку переходить не надо. Снимайте с оленей груз, ставьте свои яранги, а мы с женой должны вернуться.

С этими словами Вэкэт и Анканау направили своих оленей на обратный путь. А оставшиеся молодые люди занялись устройством жилья.

Это были счастливые, почти ничем не омрачённые дни.

Ранним утром все весело бежали к реке. Умывались и плескались в её холодной бодрящей воде. Они были уверены, что здесь их никто не найдёт. Чуть ли ни каждый вечер их навещали Кулил и Пыткыванна или Вэкэт и Анканау. Привозили им мясо оленей. Пока на новом стойбище посторонних не было. Вечером зажигали костёр, садились вокруг и вели беседы, попутно обменивались знаниями языка, пели песни, Лев и Михаил – русские, Кэлена и Лиза – чукотские. Лев и Михаил не переставали удивляться щедрости чукотского лета. Кустарник буквально сотрясался от шнырянья бесчисленного заячьего потомства. Стаи гусей прятались по берегам тундровых озёр. Береговой ил хранил отпечатки оленьих копыт и тяжких медвежьих лап. Среди травы, в небе, в кустарнике круглосуточно перекликалась птичья мелочь. Кэлена сплела из ивняка приспособление для ловли рыбы. Лев посмотрел и сказал, что у них такое называли «мордой». Каждый вечер «морду» ставили в реку, каждое утро «морда» была полна хариусов.

В двадцатых числах июля пошёл снег. Он валил несколько дней и покрыл всю землю. На Чукотке в июле снег падает почти каждый год. Стало холодно и неуютно. В это время в стойбище оленеводов прискакал верхом на олене друг Вэкэта.

– Появились чужие люди, – сообщил он. – Расспрашивают в рыбацком посёлке, куда делись оленеводы. Ещё о двоих русских, которые жили в стойбище. Ульвелькота среди них нет.

– Но это все равно по его наводке, – сказал Вэкэт. – Плохо, что его нет.

Кулил к своим подопечным послал Вэкэта. А сам стал ждать гостей.

Вэкэт сел верхом на оленя и, чтобы не оставлять следов на снегу, как и в первый их приход на место укрытия, прошёл до самого места по реке. В яранге горел костёр. Вэкэта встретили радостными криками и снежками.

– Всё, други. Ваша беспечная жизнь кончилась. С рыбацкого Нунлиграна приехал друг. Сказал, что в Нунлигран прибыл отряд, который разыскивает двух русских, бежавших из заключения. Завтра или, может быть, сегодня они прибудут в наше оленное стойбище.

– Что ты предлагаешь? – спросил Лев.

– Для вас это очень серьёзно?

– Вэкэт, если нас найдут, то, скорее всего, расстреляют. Вот так это для нас.

– Тогда затушите костёр. Затаитесь. Я буду следить за продвижением отряда. Вас здесь никто не видел. Вы исчезли раньше всех из стойбища Нунлигран. Все знают это. Попробуем их направить по ложному следу. В отряде нет Ульвелькота. Это плохо. Навряд ли вас найдёт отряд. Но Ульвелькот вполне может. Будьте предельно осторожны.

Вэкэт уехал так же, как и прибыл, на олене по реке.

Небольшой оперативный русский отряд возглавлял суровый офицер. Он представился Кулилу и объяснил, что они разыскивают двух русских заключённых, бежавших из лагеря. По имеющимся сведениям, эти люди проживают у них в стойбище оленеводов. Кулил не отрицал, что у них некоторое время проживали двое русских, когда они пасли стадо около рыбацкого посёлка Нунлигран. Но с тех пор, как они перекочевали в долину Чауна, русские покинули их стойбище. Очевидно, они где-то на побережье. У моря для них больше возможностей отправиться на материк или скрыться на островах. Кулил провёл их по ярангам оленеводов. Но никто им не дал наводки на двух русских. Все подтвердили, что двое русских ушли раньше, чем оленеводы покинули Нунлигран. Отряд обследовал окрестности и ушёл в сторону моря к острову Айон. Кулил и Пыткыванна очень переживали за дочь. Не было Ульвелькота. И это наводило на мысль, что он может следить за ними. Поэтому к беженцам ещё раз отправился Вэкэт. Он ехал очень осторожно, беспокоясь, что Ульвелькот и за ним может проследить. Поэтому он поехал сначала в другую сторону, как бы на охоту. Попетляв среди сопок, он вернулся и тщательно проверил, нет ли дополнительных следов на его пути. Следов не было.