Джордж Оруэлл. Неприступная душа - Вячеслав Недошивин

Уже 8 июля Оруэлл, разыскав офис непонятного издательства, знакомился с Фредериком Варбургом – главой фирмы. Варбург, туманно сославшись на каких-то «людей», сказал: «Ваша книга не только представляет большой интерес для нас, но и будет иметь большое политическое значение». Встреча эта станет для Оруэлла воистину провидением. Варбург не только издаст почти все будущие книги Оруэлла, но станет и личным другом писателя, и даже подчиненным его, когда в начале Второй мировой запишется в отряд самообороны, который возглавит наш герой – сержант Эрик Блэр…

Издательство Secker and Warburg было откровенно «левым», оно выпускало как политическую литературу, так и книги Лоуренса, Манна, Кафки. После войны (благодаря и книгам Оруэлла) оно станет едва ли не ведущим издательством Запада[36]. Во всяком случае, и собрание сочинений Оруэлла, и документальные сборники его даже после смерти писателя будут издаваться именно здесь. А тогда, в июле 1937-го, Варбург, обсудив детали договора, предложил Оруэллу аванс в сто пятьдесят фунтов. Конечно, когда решение Варбурга стало известно руководству британской компартии, на него стали давить. Сам Варбург, правда, вспомнит потом, что «кулак был изящно скрыт бархатной перчаткой», что использовались «всяческие соблазны и лесть» и что ему давали понять, что «все приличные люди должны оказывать помощь партии», а уж партия их не забудет. Но, не добившись «понимания», заклеймили и его тоже – и «троцкистским выродком», и «фашистом»…

Признаюсь, все эти перипетии с Оруэллом стали для меня когда-то почти откровением. Ведь к чему мы привыкли в СССР, да и в новой уже России? Мы привыкли к устойчивому мнению, что Оруэлл только тем и занимался всю жизнь, что «разоблачал» и «обличал» советский коммунизм, что тем самым выражал «свободное мнение» о нашем обществе чуть ли не всего Запада и что более упорного защитника справедливого Запада не было. Так думал когда-то я, так думали, сдается, поколения русских поклонников Оруэлла, еще в «самиздате» познакомившиеся с книгами его. А многие не только приняли это за истину, но через голову его, за строчками его книг всё больше верили и в «святую свободу» Запада. И мнение наше, чего уж там, активно поддерживалось, точнее сказать, использовалось теми на Западе, кто прекрасно знал, что к чему. Подчеркну: использовалось после смерти Оруэлла, ибо сам писатель не смолчал бы – и не смолчал, кстати, трижды! – против такого использования себя. На Западе прекрасно знали, что Оруэлл всю жизнь исповедовал как раз социализм, что он беспощадно критиковал и «пророчествовал» чаще всего не по поводу далекого СССР – по поводу родной Англии, что разоблачал не столько «ложь Кремля» (вернее, не только ее), сколько лживость современной ему «демократии» на Западе, которая одних на его глазах делала всё богаче, а других – всё беднее. Вот с этими западными «мельницами» воевал он, «неформатный»! Именно потому за Оруэллом ходили спецслужбы, отказывали в работе (посоветовавшись с «высшими чиновниками» администрации, отменили приглашение работать в индийской газете Pioneer, куда он рвался в ноябре 1937 года[37]), именно потому не печатали, шельмовали в СМИ, гнобили в жизни и даже угрожали «физическим уничтожением». Разве знали мы это?..

Не принимал его Запад. Казалоь бы, по логике вещей, должны были бы «принять» на Востоке – в СССР. Но не тут-то было! И если спецслужбы Британии с трудом справлялись с «открытой публичностью» его в Англии, то спецслужбы СССР плевали на его известность и писательское «имя». В СССР его при первой возможности превратили бы в пыль, как стерли в нее одного русского поклонника Оруэлла. Известного, кстати, человека, литературоведа и признанного шекспироведа.

Та еще история, если вдуматься! И началась она с того, что едва ли не первым письмом, распечатанным Оруэллом после Испании, стало послание из самой Москвы: «Дорогой мистер Оруэлл! Я прочитал рецензию на вашу новую книгу “Дорога на Уиган-Пирс” и чрезвычайно ею заинтересовался. Не могли бы мы попросить Вас переслать нам экземпляр этой книги, что позволило бы нам представить ее нашим читателям, по крайней мере, отозвавшись о ней в нашем журнале, русском издании “Интернациональной литературы”. С благодарностью, искренне ваш С.Динамов».

Не знаю, запрыгали ли буквы этого текста в загоревшихся от неожиданности глазах Оруэлла, побежал ли он показывать письмо Эйлин, но, без сомнения, это был успех – успех международный! Ничего подобного он из «заграниц» не получал – не считать же «заграницей» англоязычную Америку?..

Рецензию на «Дорогу», на которую ссылался С.Динамов, мы уже упоминали – это была та статья в кольцовском еженедельнике «За рубежом», которую написал неизвестный нам до сих пор Д.Ихок. А вот Сергей Сергеевич Динамов (Оглодков) – эта фигура и ныне известна среди наших зарубежников. Критик, литературовед, директор Литературного института красной профессуры, редактор журнала «Интернациональная литература», он был «знатоком западноевропейской литературы и одним из крупнейших шекспироведов». Так пишет Арлен Блюм, питерский исследователь, описавший эту историю в статье «“Путешествие” Оруэлла в страну большевиков»[38].

«Интернациональная литература» – журнал, просуществовавший до 1943 года и ставший предшественником нынешней «Иностранки», – старался по возможности быть прогрессивным и знакомил читателей с более или менее заметными явлениями западной литературы. Печатал молодого Хемингуэя, Томаса Манна и Дос Пассоса, конечно, Стейнбека, и даже фрагменты «Улисса» Джойса. В этом ряду для Динамова был и Оруэлл, тем более что «Дорога на Уиган-Пирс» не просто «пропагандировала» социализм – прямо звала к нему. Но ответ Оруэлла даже не озадачил Динамова – смертельно испугал.